Юрген Торвальд - Империя хирургов

Когда в конце 1884 года мне снова пришлось вспомнить о своей болезни, сидя у постели только что перенесшего операцию на головном мозге молодого англичанина Хендерсона, я доверился Карлу Лангенбуху. Он избавил меня от хронически воспаленного, сильно изменившегося в размерах желчного пузыря, в котором обнаружилось множество камней, имевших форму бутылочной пробки.

Никогда больше я не вспоминал о камнях и не жаловался на какие-либо боли в области печени.

Когда девятого июня 1901 года, всего через два года после Тэйта, Лангенбух умер от поздно диагностированного воспаления слепой кишки, стало очевидно, что именно ему принадлежит слава человека, сделавшего последний решающий шаг к современной хирургии желчного пузыря, сдержанного и не создающего вокруг себя суеты, имеющего противников и не раз оклеветанного, относительно поздно признанного первооткрывателем, каковым он и вправду являлся.

«Mы не виделись уже больше двух лет, – писал мне Хьюлингс Джексон пятнадцатого апреля 1887 года после долгого молчания. – Я не хочу и в этом году упустить случай рассказать Вам о том, что случилось в нашей области за последний год, если Вы все еще следите за развитием хирургии мозга и нейрохирургии. У меня есть для Вас новости поважнее, например, тех, что в нашей Национальной больнице появились еще сто восемьдесят кроватей, монтируются лифт и газовый мотор для выработки электрического тока, который мы намерены задействовать для новых лечебных процедур. Чуть больше года назад было принято решение взять на работу молодого хирурга и тем самым запустить программу планового лечения заболеваний мозга и нервной системы. Выбор пал на Виктора Хорсли. Хорсли около тридцати. Он приступил к обязанностям девятого февраля прошлого года, правда, за неимением отдельной операционной он работает в мало используемой кухне или в одной из палат корпуса Маргарет Хиггинс. Хорсли был выбран после тщательного анализа. Мы сошлись в том, что хирургия мозга и нейрохирургия могут состояться только в том случае, если хирург в полной мере владеет знаниями о функциях головного мозга и нервной системы. Первая же операция по удалению опухоли головного мозга едва ли может служить примером, так как невропатолог, но отнюдь не хирург Беннет убедил хирурга Годли, который не обладал специальными знаниями о нервной деятельности, провести операцию, снабдив его необходимыми инструкциями. Хотя в целом действовать по такой схеме придется еще долго. Будущий нейрохирург, что следует из первого опыта, должен совмещать в себе хирурга и невропатолога. По нашим сведениям, в Великобритании нет человека, который отвечал бы этим условиям в той же мере, что Хорсли. Он обладает основательной хирургической подготовкой и знаком со всеми тонкостями антисептики. Более того, он интересуется теорией Феррье о функциональных центрах и уже много лет сам занимается функциями головного и спинного мозга. Он значительно уточнил и углубил это учение, определив положение центров, отвечающих за различные движения головы и глаз, и обнаружив функциональные центры для гортани. Он занимался малоисследованными нервными путями, соединяющими кору полушарий со спинным мозгом. Осмелюсь предположить, что он является автором первого исследования гипофиза и причин невралгии тройничного нерва. Поэтому мы уверены, что сделали правильный выбор. Хорсли не может не оправдать наших ожиданий. За год своей деятельности, начиная с двадцать восьмого мая 1886 года, Хорсли провел не менее десяти операций на головном мозге, которые в девяти случаях оказались успешными. Феррье и я были свидетелями большинства операций и смогли оценить его незаурядное дарование и находчивость. При вскрытии черепа он не пользуется долотом, так как его вид может шокировать пациента. Чтобы увеличить площадь операционного поля, он удаляет большие участки черепа ножницами для резки костей и самостоятельно сконструированной пилой. В данный момент он занимается классификацией известных нам видов опухолей на операбельные и неоперабельные, а также в экспериментах над животными ищет возможность удаления новообразований в спинном мозге. По статистике, опухоль спинного мозга не поддается терапевтическому лечению, оборачивается для больного страшными пытками и ведет к смерти.

Если Вы хотите познакомиться с этим человеком, который, как я небезосновательно ожидаю, совершит настоящий прорыв в нашей области, то, не мешкая, приезжайте в Лондон. Здесь действительно очень многое сможет Вас заинтересовать…»

Я не был бы собой, если бы во время ближайшей поездки в Европу, которую я запланировал на июнь, не заехал бы в Лондон и не разыскал там Виктора Хорсли.

Я оповестил Джексона о моих намерениях, поблагодарил его и сразу же пожалел о том, что я не поступил так же, как в случае с операцией Беннета, и пропустил первую операцию Хорсли. Я настоятельно попросил моего адресата заблаговременно уведомить меня, если Хорсли предпримет что-то «новое». Дописывая приветствие, я вдруг осознал, что в конце своего письма Джексон упомянул об экспериментах Хорсли на спинном мозге. Поэтому в постскриптуме я дописал: «Ни при каких обстоятельствах я, разумеется, не могу упустить возможность присутствовать при таком важном событии в мире хирургии, как операция по удалению опухоли спинного мозга».

Двадцатого мая я забронировал место на корабле, отплывающем в Европу десятого июня. Утром двадцать четвертого мая, просматривая утренние газеты, я стиснул в руках страницы одной из них, увидев заголовок, полностью захвативший мое внимание. Попытаюсь воспроизвести часть дословно (насколько смогу вспомнить, как в те времена выражались журналисты) и часть по смыслу: «Заболел наследный принц Германии! Простуда или серьезное заболевание гортани, которое требует хирургического вмешательства?! – Знаменитый лондонский ларинголог, доктор Маккензи со вчерашнего дня находится во дворце своего пациента в Берлине». Далее сообщалось: «По имеющимся данным, хрипота с начала весны не оставляет пятидесятипятилетнего наследного принца Фридриха Вильгельма, супруга старшей дочери английской королевы Виктории, давшей ей свое имя. Пребывание в немецком курортном городе Эмс в апреле и начале мая не принесло облегчения. Как сообщают надежные источники в Берлине, после тщетных попыток профессора Герхардта, берлинского терапевта, найти действенный метод лечения, восемнадцатого мая был собран консилиум, в котором, что примечательно, кроме доктора Вегнера, личного врача принца, доктора фон Лауера, личного врача кайзера Германии Вильгельма, доктора Тобольда, берлинского ларинголога, также принял участие профессор фон Бергман, который в настоящий момент принадлежит к числу самых выдающихся хирургов Германии. Отсюда в хорошо осведомленных кругах заключили, что речь идет о серьезном заболевании, возможно, об опухоли гортани, для удаления которой потребуется операция. Более того, ходят слухи о необходимости удаления опухоли по причине ее злокачественного характера. Первая операция по удалению ракового новообразования в гортани была проведена двадцать седьмого ноября 1873 года в Вене известнейшим хирургом того времени Теодором Бильротом. В данный момент в Берлине воцарилось напряженное ожидание результатов осмотра доктора Морелла Маккензи, которому на данный момент пятьдесят лет и который, несмотря на ожесточенную полемику с врачебным сообществом Лондона, располагает самой крупной в Лондоне практикой. Он считается прародителем особой врачебной дисциплины, связанной с заболеваниями горла, и мастерски обращается с недавно вошедшим в употребление ларингоскопом…»