Анатолий Котов - Статьи о русских писателях

Иногда «История моего современника» объясняет происхождение темы того или другого рассказа Короленко. Так, из воспоминаний о детстве сложились рассказы «Парадокс» и «Ночь», основные мотивы которых развиты в первой книге биографической повести.

Очевидна прямая зависимость сибирских рассказов Короленко от автобиографического материала, воспроизведенного в тех частях «Истории моего современника», где идет речь об якутской ссылке писателя. В этой связи необходимо упомянуть как те рассказы, которые появились тотчас же после возвращения писателя из ссылки: «Соколинец», «Сон Макара», «Убивец», — так и те, которые были опубликованы много лет спустя: «Марусина заимка», «Мороз», «Государевы ямщики».

Короленко черпал из автобиографического материала не только сюжеты своих рассказов. Многие герои его произведений также «позаимствованы» из жизни. О. В. Аптекман, который отбывал ссылку в Амге в ту пору, когда там был и Короленко, пишет: «Его «Макар» — это хозяин юрты Захар… он привязывается к Владимиру Галактионовичу, ходит к нему, выкладывает перед ним все печали своей скорбной, беспросветной, трудовой жизни…»

Встреченные в Сибири ханжа–душегуб из секты «покаянников» и молодой ямщик с «неоформленными стремлениями к правде» составили сюжет рассказа «Убивец». «Я изобразил это сочетание, как умел, в расказе об «Убивце», — пишет Короленко. Бесспорно сходство между образом талантливого музыканта конюха Иохима из «Слепого музыканта» и деревенским парубком Антосем, страстным музыкантом, имевшим «сердце артиста», о печальной судьбе которого рассказано в главе «Деревенские отношения».

Поколение, представителя которого Короленко дает в образе своего современника, действовало в эпоху возникновения и развития революционного рабочего движения, завершившегося победой Великой Октябрьской социалистической революции. В сибирской ссылке, во время пребывания там Короленко, наряду с участниками народнического движения были рабочие–революционеры, члены первых пролетарских организаций. В эти годы передовые круги русской интеллигенции знакомятся с марксизмом. В 1883 году группа студентов Петровской сельскохозяйственной академии, где незадолго до того учился Короленко, просила Энгельса возложить венок на могилу Маркса со следующей надписью: «Защитнику прав труда в теории и борцу за их осуществление в жизни — от студентов Петровской сельскохозяйственной академии в Москве» [20] «Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями». Госполитиздат, 1947, с. 217. .

Но теория научного социализма, марксизм, не была усвоена Короленко ни в пору его пребывания в ссылке, ни в более поздние годы. И хотя в своем творчестве он острее и глубже, чем многие другие писатели буржуазного мира предреволюционного периода, поставил вопросы, близкие пролетарскому движению, сам он остался в стороне от политической борьбы рабочего класса за социализм.

Изображая жизненный путь своего современника, Короленко показал широкий исторический фон эпохи. Однако особенности его личной биографии предопределили круг исторического материала, составившего содержание четырех книг «Истории моего современника». Последние главы повести всего полнее освещают деятельность народнической интеллигенции. Эти главы были написаны после Великой Октябрьской социалистической революции. Короленко не понял всемирно–исторического значения революции и в отдельных своих высказываниях исходил из ошибочных взглядов. Однако писатель не мог не видеть, что Октябрьская революция победила потому, что в ней участвовали самые широкие народные массы, что исторические задачи, которые она разрешила, отражали кровные интересы не только рабочего класса, но и многомиллионного крестьянства. Отдавая себе отчет в народном характере победившей социалистической революции, он яснее осознал всю бесплодность на–роднического движения в прошлом. Автор «Истории моего современника» показывает, сколь наивна была ставка народников на один лишь героизм «избранных» при полном отсутствии поддержки трудящихся масс. В действиях тех, кто становился на путь индивидуального террора, считая его единственным средством борьбы с царизмом, Короленко видел «акт отчаяния» и писал в связи с этим о «трагедии борьбы без народа».

Художественные мемуары Короленко, разумеется, не дают полного и всестороннего освещения эпохи. Автор порой субъективен в оценке лиц и современных ему явлений действительности, иногда исторически значительный материал он излагает с меньшей полнотой, чем материал, имеющий второстепенное значение. Тем не менее в целом художественные мемуары Короленко представляют большой интерес для советского читателя, который находит в них яркое изображение значительного периода русской истории. Начало этого периода (конец 50–х — начало 60–х годов) определяется подъемом общественного движения, когда «…самый осторожный и трезвый политик должен был бы признать революционный взрыв вполне возможным и крестьянское восстание — опасностью весьма серьезной» [21] В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 5, с. 30. . К Заканчивается период, изображенный Короленко, годами, непосредственно предшествовавшими возникновению марксистской рабочей партии, теоретические основы которой укреплялись в борьбе с народничеством.

Первая книга «Истории моего современника» получила высокую оценку А. М. Горького. В 1910 году в письме к М. М. Коцюбинскому А. М. Горький писал: «На каждой странице чувствуешь умную, человечью улыбку много думавшей, много пережившей большой души». Горький выделил повесть Короленко из всей литературы эпохи реакции. Идейному измельчанию и кичливому индивидуализму символистской литературы Горький противопоставил «серьезный тон» и общественный пафос повести Короленко. «Взял я превосходную эту книжку в руки и — перечитал ее еще раз, — писал Горький. — И буду читать часто, — нравится она мне все больше и серьезным своим тоном, и этой, мало знакомой современной нашей литературе, солидной какой–то скромностью. Ничего кричащего, — а все касается сердца. Голос — тихий, но ласковый и густой, настоящий человеческий голос» [22] М. Горький. Собр. соч. в 30–ти томах, т. 29, с. 136–137. .

«История моего современника» имеет непреходящее значение и как выдающийся исторический документ, достоверно запечатлевший ряд общественных событий эпохи, и как большое художественное произведение, в котором с наибольшей полнотой и силой проявились особенности замечательного таланта выдающегося русского писателя. Эти бесспорные достоинства «Истории моего современника» поднимают ее над обычным уровнем мемуарной литературы и ставят в один ряд с «Былым и думами» Герцена и автобиографическими трилогиями Л. Толстого и М. Горького.