Array Коллектив авторов - История зарубежной литературы XVIII века

Последняя завершенная драма Шиллера, возникшая в пору напряженных политических событий, охвативших всю Европу, является своеобразным синтезом его ранних тираноборческих настроений и опыта историка, глубоко проникшего в природу больших общественных движений.

Эволюция мировоззрения Гете, ощутимо проявившаяся после возвращения из Италии, не могла не сказаться на его отношении к Французской революции. В отличие от Гердера, Клопштока, Шиллера, он с самого начала отнесся к ней скептически. Прекрасно понимая нежизнеспособность старого режима во Франции, которая привела к революции, он отказывался принять не только крайности периода якобинской диктатуры, но и самый принцип насильственной смены государственного строя. В произведениях и письмах Гете этих лет часто проводится параллель между революцией и катастрофическими стихийными явлениями природы. Им противопоставляется разумная гуманность, реформы, проводимые властью, сознающей свой долг перед обществом и народом, путь эволюционных преобразований. Комедии «Великий Кофта» и «Гражданский генерал» стали непосредственным откликом Гете как на события, предшествовавшие революции, так и на ее ход, в котором поэт увидел повторение ошибок прежнего режима. В эпической поэме «Герман и Доротея» революционному хаосу и анархии, войнам и насилию Гете противопоставил мирную, гармонически упорядоченную жизнь людей с ее подлинно человеческими ценностями, повседневными заботами, в которой есть место любви и счастью. Глубоким пониманием соотношения действующих в истории сил отличаются «Венецианские эпиграммы» (1790), где мы находим проницательные афористические суждения поэта о вождях и толпе, о королях и народе. Однако и здесь Гете отрицает революционный путь развития общества.

Впоследствии Гете не раз возвращался к грандиозным событиям, которые ему довелось наблюдать в непосредственной близости: осенью 1792 г. он сопровождал веймарского герцога в объединенном походе немецких князей против Франции и был свидетелем исторической битвы при Вальми, решившей победу революционной армии. Ровно через тридцать лет, когда он мог оценить весь исторический цикл революции, империи и Реставрации, Гете писал в биографическом очерке «Кампания во Франции»: «Здесь и отныне началась новая эпоха всемирной истории».

Самое значительное произведение Гете 1790-х годов — роман «Годы учения Вильгельма Мейстера» (1796). Он был задуман еще в 1776 г. и первоначально назывался «Театральное призвание Вильгельма Мейстера». Это история молодого бюргера, с детских лет страстно увлеченного театром, пробующего свои силы как актер и драматург. Оставив свои коммерческие дела, он странствует с театральной труппой, делит с ней трудности и невзгоды, участвует в спектаклях и, наконец, решает окончательно посвятить себя театру. На этом работа над романом прервалась (рукопись долгое время считалась утраченной, копия ее была обнаружена только в 1910 г.). Вернувшись после десятилетнего перерыва к этому замыслу, Гете в корне изменил его направление. В «Годах учения» многое сохранилось от раннего варианта романа, но дальнейший путь героя ведет его от театра к практической деятельности. Однако это не мелочный практицизм его бюргерского окружения, направленный на приумножение капитала, а широкая и многогранная деятельность на благо общества.

В первой версии просматривается структурный принцип «романа большой дороги»: странствия Вильгельма с труппой мотивируют его встречи с людьми разного общественного круга. Однако в окончательном варианте этот принцип перекрывается линией воспитания героя, формирования его личности под влиянием обстоятельств и отношений с другими людьми, осознания своего общественного предназначения. Тип «воспитательного романа», фактически уже существовавший в немецкой литературе со времен Виланда, получил свое классическое воплощение в «Годах учения Вильгельма Мейстера» (не случайно именно так звучит заглавие). Двадцать лет, отделяющие первоначальный замысел романа от завершения, были насыщены не только богатым личным опытом его автора (в то время возглавлявшего веймарский придворный театр), но и эпохальными общественными потрясениями. После революции, как бы ее ни оценивал Гете, иллюзия «театрального призвания» как решающего фактора формирования личности и ее воздействия на общество неизбежно должна была рухнуть; с другой стороны, идеи Гете о разумной целенаправленной деятельности честных и гуманных людей на благо общества требовали художественного воплощения в ёмкой форме романа.

Многочисленные персонажи, населяющие роман Гете, различны не только по своей социальной природе и человеческим качествам, но и по художественному принципу изображения: наряду с фигурами, вырастающими из непосредственно наблюдаемой реальности — характеров и быта (актерского, бюргерского, аристократического), важную роль в нем играют таинственные, овеянные романтической исключительностью образы старого арфиста и Миньоны болезненно экзальтированной девочки-подростка, странствующей с труппой акробатов, терпящей издевательства и унижения и страстно привязавшейся к своему избавителю Вильгельму. В лирических песнях Миньоны звучит и полуосознанная любовь к нему, и горестное предчувствие ранней смерти, и смутное воспоминание и тоска по далекой родине — Италии (написанные еще для первой версии, они отражали мечту самого Гете об этом прекрасном крае). Сюжетная линия Миньоны и безумного арфиста, таинственные нити их общей судьбы, олицетворенное в них поэтическое начало, противостоящее остальному «прагматическому» миру, впоследствии были восторженно подхвачены немецкими романтиками, высоко ценившими роман Гете. Особое место в нем отведено развернутому анализу шекспировского «Гамлета», ставшему одним из классических истолкований этой трагедии.

Уже на склоне лет Гете создал роман «Годы странствий Вильгельма Мейстера» (1821–1829), значительно отличающийся от «Годов учения» и по идее, и по структуре. Он лишен внутреннего единства первого романа о Мейстере, фактически состоит из ряда отдельных новелл, объединенных весьма условно. По содержанию он представляет собой своеобразную социальную утопию.

Совершенно иной характер носит роман «Избирательное сродство» (1809; другой перевод заглавия — «Родственные души»), поднимающий семейно-нравственные проблемы. Заглавие, заимствованное автором из труда по химии, подразумевает «естественную» силу притяжения между любящими, наподобие связи между химическими элементами, которая может возникать и рушиться под влиянием притяжения, излучаемого другими элементами. Эта своеобразная научная метафора реализуется в сложном конфликте, возникающем между четырьмя персонажами романа — супругами Эдуардом и Шарлоттой, связанными длительными и гармоничными отношениями, и двумя «посторонними элементами», появление которых вносит тревогу и разлад в их совместную жизнь. Расстановка нравственных акцентов и психологическая разработка этих четырех характеров проведена четко, но отнюдь не упрощенно: одна из тянущихся друг к другу пар — Шарлотта и капитан — выдерживает испытание и готова принести взаимное влечение в жертву долгу и сохранению брака, уже утратившего свой смысл. Эдуард и Оттилия, напротив, не в силах сопротивляться своему чувству. Переживаемая ими внутренняя борьба, в которой проявляется разница их характеров и отношения к жизни, составляют психологический центр романа. По ходу, действия подробно обсуждается проблема развода, его оправданность с моральной точки зрения. Это вызвало резкие обвинения в «безнравственности» со стороны консервативно настроенной критики, в особенности церковных ортодоксов, и без того не прощавших Гете его «язычества».