Владимир Гаков - Ультиматум. Ядерная война и безъядерный мир в фантазиях и реальности

Отбрасывая лежащий на поверхности "ответ" фрейдистов — человек изначально и безнадежно агрессивен, — Кин пытается искать в далеком прошлом, тщится найти тот роковой момент, когда представитель вида Homo sapiens стал "человеком враждующим". Мне кажется, поиск этого отправного пункта для автора книги принципиален, ибо, если было какое-то гипотетическое время "до грехопадения", значит, к нему возможен когда-нибудь и диалектический возврат.

"Никто не может с уверенностью сказать, когда именно война вошла у людей в обыкновение" [2] , - замечает Кин и все-таки пытается самостоятельно разобраться в истоках человеческой агрессивности.

По его мнению, она обусловлена коварным следствием прогресса — избыточным богатством, которое является "источником искушения для людей, способных украсть то, что произвели другие" [3] . Так человека обуяло желание силой утвердить право , и с той поры он уже не знал иных принципов взаимоотношений с себе подобными. Кин приводит, в частности, данные американского археолога Сью Мэнсфилд, свидетельствующие, что войны возникли не раньше чем 13 тысяч лет назад, то есть после (или одновременно) с наступлением эпохи неолита. Остатки материальной культуры вроде бы веско говорят за то, что в палеолите древний человек занимался чем угодно: охотился, создавал творения искусства, участвовал в ритуалах и сочинял мифы — но не воевал.

Или же находил это занятие столь постыдным, что никому просто в голову не приходило увековечивать военные подвиги…

Итак, в палеолите между племенами охотников и собирателей царил мир, отсутствовала алчность и как следствие этого — насилие. Совершив первый гигантский скачок в развитии, древний человек переходит к скотоводству и земледелию; наступает так называемая "неолитическая революция", ознаменовавшаяся кроме всего прочего и началом систематического истребления человеком себе подобных.

Археологи, действительно, долго и упорно докапываются до истины — в прямом и переносном смысле — и в этом частном вопросе. Но их выводы, как можно судить по авторитетным свидетельствам [4] , не так просты, во всяком случае не столь "оптимистичны", как это видится Сэму Кину (если исходить из его гипотезы о "золотом веке" невинности и миролюбия).

Заранее оговорюсь: с точки зрения современных научных взглядов на предысторию человека все было не так.

Специалисты — археологи, философы, культурологи, этнографы — до сих пор спорят по поводу нравов и обычаев тех далеких, недоступных времен, материальные свидетельства о которых чрезвычайно скудны. Но некоторые наблюдения, например, за жизнью примитивных племен, не соприкасавшихся с современной цивилизацией, позволяют сделать заключение, ломающее схему Кина. Мирной идиллии на лоне природы скорее всего никогда не существовало.

Мне кажется, я понял ход мыслей американского публициста. Отчего он так держится за свою идею — наступления агрессивности в эпоху неолита (кстати сказать, очень близкую христианской версии грехопадения)… В подобной схеме рассуждений можно нащупать сразу две болевые точки нашего времени. Ведь что получается: неолитический человек, только приступив к робкому, первичному "насилию" над матерью-природой — начиная ее преобразовывать , одновременно открывает в себе способность, о которой дотоле не подозревал. Способность быть жестоким и безразличным к близкому — если он "чужой", "враг".

Красивая схема, сама по себе заставляющая задуматься о вещах достаточно серьезных. Однако схема неверна.

Прежде чем продолжить спор с Кином, приведу еще одну точку зрения, в чем-то сходную, но в то же время уводящую и дальше.

…Хорошо помню, как во время работы Московского международного кинофестиваля 1969 года меня буквально ошеломил американский фильм "2001: Космическая одиссея". С автором сценария Артуром Кларком мы еще встретимся на страницах этой книги, а вот о прологе кинокартины самое время поговорить сейчас. В нем режиссер Стэнли Кубрик довел до логического конца (правильнее сказать, "до начала") мысль об изначальности человеческой агрессивности. Человек разумный, по замыслу постановщика фильма, — это одновременно и человек агрессивный; эту вторую способность он получает от высших космических сил в виде бесплатного приложения к первой — способности мыслить.

СТЭНЛИ КУБРИК

Род. в 1928 г.

Выдающийся американский кинорежиссер. Систематического образования не получил. Начинал работать фотографом. Постановщик фильмов "Спартак", "Лолита", "Заводной апельсин", "Сияние" и др.

…Ранним утром на Землю, где еще не существовало разумных обитателей, по зато бродили редкие стаи человекообразных обезьян, "готовых" к дальнейшему эволюционному скачку, прибыл неведомо откуда черный монолит. Как выяснилось позже, — таинственный посланец космического разума, страж и повивальная бабка, призванная облегчить рождение разума земного.

На экране с помощью нехитрой кинометафоры показан весь процесс зажигания искры разума.

Вот обезьяна вроде бы без всякого смысла лупит обглоданной костью по черепу кем-то не доеденного животного, В следующем кадре монотонные движения приобретают целенаправленность, в глазах обезьяны загорается интерес: в ее руках — уже орудие . И сразу — эпизод, где наша знакомая точно и уже вполне осмысленно бьет той же костью по черепу убитого сородича. На этот раз убитого ею, "поумневшей" обезьяной. Только потому, что принадлежал к "чужой" стае. Кость становится оружием …

Чуть позже она взметнется вверх, брошенная в порыве восторга уже не обезьяной — человеком, чтобы по законам киномагии превратиться в космический корабль-"челнок", спешащий на свидание с гигантской орбитальной станцией, которая под звуки вальса Штрауса величаво кружит на звездном фоне!

Десять с лишним тысячелетий сжаты в не фиксируемую взглядом границу между соседними кадрами на кинопленке. Переход мгновенный, что соответствует общей философской концепции фильма. За технический прогресс, обретенное космическое могущество заплачено жизнью того самого — первого — убитого соплеменника… Мысль обнажена и абсолютизирована: так было от века, есть и будет продолжаться, покуда человек останется человеком.

Может быть, как раз эта уверенность авторов фильма и рождает вопросы. Всякая претензия на абсолютное знание трудно уживается с реальностью. Конечно, проще всего экстраполировать данные исторического опыта в будущее — но кто доказал правомерность подобной операции? По крайней мере, есть веские основания поспорить с таким "прогнозом на будущее".

А заодно возвратиться к Кину и к "начальным условиям" (мирная идиллия в палеолите).