Владимир Гаков - Ультиматум. Ядерная война и безъядерный мир в фантазиях и реальности

Разумеется, сторонники проекта отмахиваются от этого второго смысла, ссылаясь на него как на ничего не значащую игру слов.

Суть проекта можно изложить двумя словами: "метод розги". То есть, не следует надеяться на слова о гуманности и разуме; все это суть категории туманные, тем более что человек и не разумен и не гуманен. Посему сработать должна педагогика розги — раз посулами ничего добиться не удалось, надобно апеллировать к страху ; он один гарантирует долгожданный мир на планете.

"Конкретизацию" генеральной идеи предлагали следующую. Всем сообща вывести на орбиту искусственный спутник, содержащий большой "кобальтовый" заряд (такая бомба убивает в основном посредством смертоносного излучения). Это "оружие Судного дня" угрожает всем: и правым, и виноватым, и оно сработает, лишь только чья-то рука коснется роковой кнопки, ибо запрограммировано будет на любой старт любой ракеты.

Автор сей мудрой затеи — личность преинтересная. Правда, прославился создатель проекта MAD совсем в иной области, как ни странно менее всего связанной с деловитой разработкой различных вариантов конца человеческой цивилизации. Проект MAD — детище покойного "мессии" западной футурологии, директора и создателя Гудзоновского института Германа Кана.

ГЕРМАН КАН

1922–1984

Видный американский математик, специалист в прикладной математике и моделировании. Окончил Калифорнийский университет и Калифорнийский технологический институт. Профессор Принстонского университета. С 1961 г. и до конца жизни возглавлял Гудзоновский институт. Работал в исследовательских отделах компаний "Дуглас" (1945–1946), "Нортроп"(1947), исследователем-аналитиком в "РЭНД корпорейшн" (1947–1959); был консультантом в фирме "Боинг", при Управлении мобилизации министерства обороны, в корпорации "Систем девелопмент", в Национальном исследовательском комитете по планированию, в Стэнфордском университете. Был членом Бюро научных советников ВВС США. Автор книг "О термоядерной войне" (I960), "Мысли о немыслимом" (1962), "К эскалации" (1965, с Э. Винером), "Год 2000" (1967).

Красноречивый послужной список, в старину непременно добавили бы: и прочая, и прочая…

Одно перечисление фирм и организаций, где служил и консультировал профессор, говорит о его отношении к проблемам войны и мира больше, чем любые заявления и выступления в печати. Чему в большей мере служил долгую жизнь Герман Кан — науке или непосредственно военно-промышленному комплексу? И служил не подневольно, не в силу гражданского инфантилизма или каких-то фатальных жизненных обстоятельств — трудился, как говорится, по зрелому размышлению (оставим в покое "зов сердца").

О Германе Кане у нас много писали (в основном в связи с анализом западных футурологических прогнозов), но я хотел бы напомнить всего два отзыва на его книгу "О термоядерной войне".

Рецензент журнала "Сайнтифик америкэн" не смог удержаться от эпитетов, вообще-то не принятых в научной прессе: "дьявольская святотатственная книга". (Кан ответил редактору энергичным сердитым письмом, где возмущенно заявил, что не считает журнал ни научным, ни американским…) А известный социолог Джон Ньюмен охарактеризовал научный труд Кана следующим образом: "Книга пропитана такой кровожадной иррациональностью, какой я никогда не встречал за все время, что читаю книги" [79] .

По безнравственности проект MAD конечно же не уступает проекту из воннегутовских "Сирен Титана". Сейчас нам это тем более понятно, что (признаемся, чего греха таить) во время оно и мы фактически следовали концепции, весьма близкой к "Проекту Безумие", хотя и не по своей инициативе оказались втянуты в гонку вооружений. Ведь не секрет, что на взаимном устрашении — и не на чем ином — держался мир в Европе все сорок послевоенных лет. До тех пор, пока не стало ясно, что дальше это балансирование на грани пропасти попросту невозможно…

Все-таки удивительные "докторы хоникеры" встречаются на обочине дороги, по которой идет марш мира.

В 1982 году некто Джером Слейтер опубликовал в журнале "Диссент" статью, в которой вновь вернулся к вопросу о том, зачем нужно столько оружия массового уничтожения, чтобы быть в состоянии двадцать раз убить одного русского? Для Слейтера сомнения отсутствуют: "Риторический этот вопрос звучит довольно удачно, но в нем упущен важный момент. Наша цель, безусловно, не в том, чтобы по двадцать раз убивать каждого русского. Наша задача — быть в состоянии убить каждого русского один раз и реально гарантировать эту возможность " [80] .

Курсив в данном случае не мой — автора статьи…

Видимо, в таких же головах-арифмометрах родился и другой абсурдный неологизм — overkill. В переводе с английского — буквально "сверхубийство". В смысле: "дважды убийство", "трижды"… "стократное убийство" — всего человечества !

И те же арифмометры трещат, пытаясь доказать абсурдность "мифа о ядерном Апокалипсисе".

В последней своей книге "Следование простоте" (1980) Эдвард Теллер объяснил нам нелепость и вредность легенды о том, будто бы ядерная война "всех уничтожит". Вот, приводит он пример, вторгся Чингисхан в Персию и устроил в 1219 году образцовую резню: убивали всех, до кого руки могли дотянуться. "Однако примеров великого разрушения цивилизации мы не видим. Примерно 10 % населения Персии выжило" [81] .

Видный американский ученый-медик, один из основателей движения "Врачи мира за предотвращения ядерной войны", Герберт Абрамс внешне старается соблюсти спокойствие, отвечая коллеге: "Для Теллера смерть 90 % персов — это выживание. Вероятно, он то же самое сказал бы о 90 % погибших в Северном полушарии, разразись там ядерная война. Может быть, кто-то выживет. Человеческий вид, в противоположность динозаврам, вероятно, еще будет населять планету на протяжении нескольких ближайших тысячелетий. Следуя лексике Теллера, "выжить" означает остаться живым , сохранить природный метаболизм. Однако выживание биологического вида совсем не означает выживания — политического, социального, экономического, психологического — человечества" [82] .

С динозаврами сравнение, впрочем, хромает. Динозавры , как выясняется, тоже оказались живучи, по крайней мере голос их, особая "завро-логика" преследует нас в последнее время все чаще и чаще.

Это логика, очевидно, встревожила и видного венгерского прозаика Лайоша Мештерхази. И он — неожиданно для многих — обратился к научной фантастике, опубликовав незадолго до кончины фантастическую повесть "Великолепная рыбалка".

ЛАЙОШ МЕШТЕРХАЗИ

1916–1979