Мария Беседина - Москва акунинская

Помимо основного назначения Арсенала — служить складом оружия и военного снаряжения, — он служил музеем трофеев.

Арсенал в том виде, который сохранился до наших дней, — плод усилий архитектора О. И. Бове, реставратора многих кремлевских строений.

Между Сенатом и Арсеналом, на Сенатской улице Кремля (по версии некоторых историков — на Арсенальной площади Кремля) 4 февраля 1905 г. террорист Каляев убил московского генерал-губернатора, великого князя Сергея Александровича (а не Симеона Александровича, как у Акунина), — дядю царя Николая II. Переодевшись в простонародную поддевку, Каляев подстерег генерал-губернатора и швырнул в его карету пронесенное с собой взрывное устройство. Сенат упоминается и в «Коронации»: Зюкин изучает «состав герольд-команды, ежедневно зачитывающей… послание на Сенатской площади Кремля».

Говоря о назначении Сергея Александровича генерал-губернатором, Акунин замечает: «Новый хозяин древнепрестольной счел ниже своего достоинства жить в генерал-губернаторской резиденции, поселился за высокими краснокирпичными стенами, в Малом Николаевском дворце» («Статский советник»). Так оно и было. Если мы встанем лицом к Троицким воротам, слева от нас будет Дворцовая улица Кремля (в советское время переименованная в Коммунистическую), В ее глубине и находится малый дворец, перестроенный в эпоху Николая I во вкусе того времени и поэтому называющийся Николаевским. Многих удивляет, зачем Фандорину понадобилось делать такой крюк — доходить до Чудова монастыря, затем возвращаться обратно по другой стороне. Еще раз напомню, что Кремль тогда был настоящим лабиринтом узких улиц, широкие пространства в нем — наследие реконструкции 30-х, никакой «другой стороны» просто не было.

Еще один интересующий нас объект — расположенный на Дворцовой улице между Троицкой и Комендантской башнями Потешный дворец. Это нарядное здание было построено в 1652 г. как резиденция боярина И. Д. Милославского, — фамилия знакома нам по «Алтын Толобас», но путать тестя царя Алексея Михайловича с описанным в романе «Иваном Михалычем князь Милославским» не следует. После смерти Милославского дворец перешел в казну, и в 1679 г. его переделали в театр для царской семьи. Отсюда и название — представления назывались тогда «потехи». «Необъятная держава жила постно и скучно, музыки не слушала, театров не ведала, а в царских покоях имелся и свой оркестр, и балет, и «смехотворное действо» со скоморохами, и лицедейская труппа» («Алтын Толобас»). И «…однажды, когда фон Дорн дежурил в галерее Потешного дворца, принцесса [царевна Софья Алексеевна] вдруг подошла и заговорила по-французски — спросила, слыхал ли он о комедиях парижского сочинителя Молиера и может ли добыть для нее в Немецкой слободе хоть какое из его писаний». Напомню кстати, что события в «Алтын Толобас» начинаются в 1675 г., и карьера фон Дорна разворачивается достаточно быстро. Так что тут у Акунина явная натяжка, встречи с Софьей в Потешном дворце быть просто не могло.

Путешествие внутри Кремля закончено. Мы покидаем его через Троицкие ворота. Троицкая (Богоявленская, Знаменская, Куретная) башня была построена в 1495 г. Свое нынешнее название она получила согласно царскому указу от 1658 г. по имени находившегося неподалеку от нее на территории Кремля подворью Троицкого монастыря. Кстати, с 1585 по 1812 г. на башне имелись часы (сгорели во время наполеоновского пожара). Традиционно через Троицкие ворота выходили торжественные процессии духовенства.

Ведущий из башни за пределы цитадели каменный мост через протекавшую под стенами Неглинную был построен в 1516 г., просуществовал без изменений до конца XIX в., а в 1901 г. был реконструирован. «Мне повезло. Близ Троицкого моста, что на Неглинной, увидал я моего начальника дьяка Голосова со стрельцами», — рассказывает об успешной развязке своего драматического приключения Корнелиусу фон Дорну Адам Вальзер («Алтын Толобас»). По преданию, мост был построен на месте другого — моста XIV в., который считается первым каменным мостом в Москве.

Троицкий мост заканчивается (или, соответственно, начинается, если идти из города) предмостной сторожевой башней — Кутафьей. «У Кутафьей башни извозчика пришлось отпустить и дальше идти пешком… Эраст Петрович шел вверх по Троицкому мосту. Одной рукой прижимал шпагу, другой держал треуголку. День сегодня был высокоторжественный — московское чиновничество представлялось его императорскому высочеству» («Статский советник»). Кутафья башня, построенная в начале XVI в., — напоминание о давних временах, когда предмостные бастионы имелись у всех проездных башен Кремля. О названии башни историки спорят не меньше, чем о названии Китай-города. Есть версия, что оно образовано от слова «кут» — угол. Но, помимо этого, на Руси «кутафьями» называли приземистых толстух. «Кутафьей» в некоторых говорах называли и бадейку-квашню. Так что каждый может трактовать название башни в соответствии с собственными вкусами. Кстати, в древности ворота в башне назывались Борисоглебскими, Владимирскими и Патриаршими.

На стенах башни еще можно различить следы пазов для рычагов подъемного механизма моста. Интересно, что проезд через нее был то через фасад, то через боковые ворота (как сейчас). Передние и боковые ворота несколько раз закладывали и открывали снова.

Мы стоим в Александровском саду и еще раз окидываем глазами стены и башни Кремля — образец фортификационного искусства XV в. Пренебрежительное мнение Корнелиуса фон Дорна об этой цитадели порождено, скорее всего, обыкновенным снобизмом: «Кремль замок большой, с тройной стеной и глубоким рвом, а случись осада — взять его будет нетрудно. Крепость вся старинного строения, кирпичная, земляных валов нет совсем. Если учинить правильную канонаду из современных орудий, от стен во все стороны полетят осколки, калеча и убивая защитников. И башни с колокольнями слишком высоки: сбить такую дуру прицельным пушечным залпом — полцитадели завалит» («АлтынТолобас»).

Попробуем представить, как выглядела грозная крепость изначально. Не было красивых шатровых наверший башен (надстроены в конце XVII в.), которые придают Кремлю такой изящный, «сувенирный» вид. На башнях, прикрытые дощатыми навесами, располагались многоярусные поворотные площадки «для огненного боя». На оснащенных впоследствии заложенными бойницами стенах тоже виднелись дощатые навесы. Там и сям на «теле» башен можно было увидеть навесные бойницы — машикули, обеспечивавшие возможность простреливать пространство возле стен по касательной. Машикули сохранились на Угловой Арсенальной башне.