Мария Боброва - Марк Твен

Но если художественный метод Л. Н. Толстого был для Гоуэлса недостижимым, то воздействие романов Л. Н. Толстого на сознание американского писателя не ограничивалось лишь «христианским социализмом».

Некоторые американские литературоведы и историки отмечают необычайную для «улыбающегося Гоуэлса» смелость, с которой он публично выступил в 1887 году в защиту осужденных на казнь чикагских рабочих вождей [217].

В связи с этим очень интересна мысль, которую высказывает Уильям Тэйлор в книге «Экономический роман в Америке». Тэйлор утверждает: тому, что Гоуэлс откликнулся «на повелительный зов Америки 87 года», Гоуэлс обязан романам Л. Н. Толстого.

Выступление Гоуэлса — факт примечательный; он свидетельствовал о том, что реакционный террор вызывал протест даже в среде апологетов буржуазного правопорядка. Гоуэлс был не единственным литератором, требовавшим отмены смертной казни чикагским рабочим [218].

Однако защищал Гоуэлс не столько рабочих, сколько свои буржуазные иллюзии о «гармонической» Америке; больше всего он был уязвлен «неамериканскими» действиями чикагских властей. Войска, выставленные против голодных рабочих и нищих фермеров, пугали его — они разрушали его политические мечты о классовом сотрудничестве [219], а он желал «мира» между трудом и капиталом.

И тем не менее нужно отдать должное решимости и гражданскому мужеству Гоуэлса, громко заявившему о недопустимости кровавого террора буржуазии по отношению к рабочим.

Марк Твен, написавший в это же время, в 1887 году, статью «Рыцари труда», отстаивал в ней не только право рабочего класса на борьбу, но и признавал его грозным и сильным противником буржуазии, которого ничто не в состоянии запугать.

Гоуэлс также стремился критически осмыслить происшедшее. Он был искренен и не лицемерил, когда признавался в письмах друзьям, что был «потрясен» событиями в Чикаго.

В письме к Гэмлину Гарленду в 1888 году он пишет, что перед тем, как выступить с открытой защитой «людей, убитых в Чикаго», он много передумал и перечувствовал, его взгляды на жизнь стали «безмерно шире», литературные идеалы прежних лет теперь кажутся ему «ничтожными».

До сих пор романы Гоуэлса были выдержаны в тонах сусальной буржуазной филантропии, безоблачной семейно-любовной идиллии, рассчитанной на мещанский вкус («Случайное знакомство», 1873; «Современный образец», 1882; «Бабье лето», 1886).

Самый значительный свой роман 80-х годов «Карьера Сайлеса Лафена» (1885) Гоуэлс посвятил изображению распада аристократической семьи и процессу ее обуржуазивания.

Но после чикагских событий Гоуэлс ищет новых тем.

В письме к Генри Джеймсу он пишет: «Общественный строй — это единственная действительно новая тема, остающаяся для романа» [220].

На эту тему и создан его роман «В погоне за удачей» (1889), появившийся в один год с романом Марка Твена «Янки при дворе короля Артура». Произведение это интересно во многих отношениях и заслуживает рассмотрения.

Роман Гоуэлса описывает треволнения журналиста Бэзиля Марча (во многих произведениях автор выводит самого себя под этим именем), приехавшего из Бостона в Нью-Йорк редактировать новый журнал и попавшего в кипящий котел политических страстей… Гоуэлс представляет тогдашние политические течения в персонажах своего романа: Дрейфус — реакционер, разбогатевший фермер, ставший миллионером, стяжатель, деспот, циничный и наивный, жестокий и чувствительный; его сын Конрад — «христианский социалист», несостоявшийся богослов; апологет южной системы рабовладения, ратующий за реставрацию феодализма, полковник Вудборн; немецкий социалист Линдау, участник революции 1848 года в Европе и участник Гражданской войны в США, стойкий идейный враг капиталистической системы, непримиримо отстаивающий принципы революционной теории рабочего класса, питающий яростную ненависть к Дрейфусам; журналист Марч — вынужденный оппортунист, зависимый от «патрона» Дрейфуса. Все действующие лица романа находятся в сложных взаимосвязях друг с другом, и это создает напряженную драматическую обстановку; тяжелая предгрозовая атмосфера предвещает бурю. Гоуэлс хорошо передает напряжение реальной американской общественно-политической жизни через предельное обострение отношений и чувств героев своего романа. В финале романа описана стачка рабочих нью-йоркского городского транспорта, во время которой полицией убит сын Дрейфуса Конрад и смертельно ранен Линдау, которого Конрад хотел спасти. Внезапная смерть сына (отец только что избил Конрада за его приверженность к идеям «христианского социализма») потрясает Дрейфуса как человека, но ни на йоту не изменяет его как капиталиста.

Матерый хищник Дрейфус противопоставлен социалисту Линдау. Линдау готов умереть с голоду, но не взять из рук Дрейфуса ни денег, ни работы. Узнав, что журнал, для которого Линдау переводит с немецкого, субсидируется Дрейфусом, Линдау возвращает в редакцию заработанные на переводах деньги и отказывается от работы. Гоуэлс утрирует поведение Линдау — воинствующий социалист выглядит старым чудаком. Но его скрупулезная принципиальность, колючая честность вызывает у Бэзиля Марча (и у автора) невольное уважение. Линдау за идею готов заплатить жизнью, Дрейфус ради денег губит даже своих близких, лишая их радости и права на человеческие чувства.

Эти два непримиримых врага символичны в романе. Они настолько антагонистичны, что объективный смысл романа сводится к полемике автора с собственными идеями классового сотрудничества. Знаменательно, что Гоуэлс делает социалистом не стопроцентного американца, а рабочего-эмигранта, получившего революционную закалку в Европе. Выбор такого действующего лица говорит о многом. Автор отмечает, какую большую роль в изменении характера рабочего движения в США сыграли революционеры-эмигранты. Именно с их появлением на американской почве возникли политические рабочие партии.

О том, что Гоуэлса не удовлетворяли прежние либерально-буржуазные идеи, свидетельствует образ Бэзиля Марча, человека, остро страдающего от половинчатости своих действий и двусмысленности положения (Марч разделяет идеи Линдау, а служит Дрейфусу).

Своим романом Гоуэлс доказал то самое, что он так старательно обходил в десятках своих прежних произведений: социальной гармонии в США нет, есть ожесточенная классовая борьба. Борьба рабочих справедлива и законна. Марч формулирует в романе это так: «В человеческом обществе, должно стать законом, таким же незыблемым, как смена дня и ночи в окружающем нас физическом мире, что работающему человеку надлежит иметь пищу и отдых и что он не должен ломать себе голову, откуда они возьмутся».