Петр Алексеев - Социальная философия: Учебное пособие

Чтобы представить себе возможности компьютеризации той или иной страны, в том числе России, и степень уже достигнутой компьютеризации человеческого общества, познакомимся с цифрами, касающимися количества создаваемых компьютеров (в основном здесь имеются в виду лишь высокоразвитые в техническом отношении страны). До 1960 года во всем мире использовалось не более 7 тыс. компьютеров. Исторический перелом наступил в 1993 году, когда впервые объем производства персональных компьютеров превзошел объем производства легковых автомобилей и достиг 35,4 млн единиц. Год спустя этот объем возрос на 27 % и превысил 48 млн единиц, а к 1995 году увеличился еще на 25 % и приблизился к 60 млн. Сегодня в некоторых странах, например в США, персональных компьютеров производится и продается уже больше, чем телевизоров, и эта тенденция имеет свойство к распространению [220] . Запрет экспорта передовых технологий в годы «холодной войны», как отмечают специалисты А. С. Комаров и Г. В. Грабко, привел к тому, что количество компьютеров в США и России по данным на 2000 год, составляет 140 млн и 6 млн соответственно. «Фактически полное отставание России (да и многих других стран в мире) в вопросе массового производства высокоскоростных процессоров для компьютеров приводит к тому, что внутренний рынок персональных компьютеров полностью зависит от экономической политики других государств (США) и маркетинговой политики ряда компаний… Те, кто владеют таким производством, задают вектор развития программного обеспечения и формируют условия прогресса во многих других смежных областях. В итоге большинство транснациональных корпораций, государственных учреждений и множество других организаций оказываются „заложниками“ количества и качества производимого продукта подобных „эксклюзивных“ поставщиков. Это может быть примером того, как технологии могут влиять на широкий спектр вопросов государственной и общественной жизни» [221] . Если учесть отмеченный момент, то окажется, что сопоставление числа компьютеров, произведенных в США в 2000 году, в сравнении с числом компьютеров в России на тот же год (значительная часть которых приобретена в других странах или является устаревшими), будет свидетельствовать о еще более значительном разрыве России и США в осуществлении процесса компьютеризации своих стран. Этот разрыв исчисляется цифрой в несколько десятков раз.

Следует, однако, отметить, что в 90-х годах, после распада СССР, существенно изменилось отношение к компьютеризации в стране. Стало расти производство информационных продуктов и услуг. С либерализацией рынка телекоммуникаций в 1992 году в стране возник и стал развиваться рынок персональных компьютеров и другой информационно-коммуникационной технологии. Во второй половине 90-х годов возросло и производство отечественных персональных компьютеров. К сожалению, допущенное ранее отставание в компьютеризации страны не позволяет нам быть оптимистами: кто ушел вперед и продолжает наращивать темпы, тот уже не остановится, и разрыв с ним, к сожалению, будет только увеличиваться, несмотря на значительные усилия отставшей страны. На конец прошлого столетия Россия занимала, по данным вице-президента РАН академика В. Е. Фортова, одно из последних мест в мире по уровню информатизации. Возможно, это утверждение нуждается в уточнении. Однако дело не столько в этом, сколько в существе проблемы. В. Е. Фортов сказал, что без радикального изменения отношения общества и власти к этой проблеме, без глубокого понимания происходящих процессов нас ожидают весьма печальные перспективы; мы выпадаем из глобального мирового процесса. Он напомнил, что в 70-х годах XX века наша страна уже «проспала» технологическую революцию. Тогда мы не смогли встать на уровень новых задач, и это стало одним из детонаторов тех драматических процессов «перестройки», последствия которых мы ощущаем на себе до сих пор. Далее В. Е. Фортов отмечал, что Президент России В. В. Путин в ежегодном Послании к Федеральному Собранию призвал нас не «проспать» очередную происходящую в настоящее время новую информационную революцию, и этот тезис в Послании особо подчеркнут. Эта революция действительно очень важна. Известно, что 30 % прироста валового внутреннего продукта США возникает именно за счет информационных технологий, а общий объем продаж информационных технологий в США составляет порядка 600 млрд долларов в год. По уровню продаж эта отрасль уже обогнала и авиационную, и автомобильную промышленность и фактически стала локомотивом американской экономики. Как мы видим, речь идет о серьезном экономическом явлении.

Еще десять лет назад, в 1991 году, российский философ А. И. Ракитов писал, высказывая примерно ту же мысль, предостерегая наше общество от превращения в "информационную колонию". Он писал, что если положение с информатизацией в обществе не изменить, то через 15–20 лет жаловаться на просчеты будет некому и поздно. Отставание станет необратимым. "Может быть, наш поезд еще не ушел, может быть, мы сумеем на ходу вскочить хотя бы в последний вагон. Но как и когда это сделать? Что для этого потребуется?" [222] Ответ на эти вопросы содержится в ряде трудов, в том числе в книгах Д. Белла и А. И. Ракитова.

Мы затронули лишь один аспект, содержащийся в этих трудах (при этом не касались роли и значения сети Интернет, компьютеров с фемтовой скоростью, процесса медиатизации и мн. др.). Не затрагивали мы вопросов демократии, свободы личности, благосостояния народа и др. Но и сказанное выше убеждает в перспективности будущего общества, называемого «постиндустриальным» (или "информационным") и о необходимости проведения больших изменений в обществе, существующем в нашей стране. Изложенный выше материал показывает, что Россия, конечно, являет собой страну с индустриальной экономикой. Чтобы стать информационной цивилизацией, нашей стране нужно соответствовать тем чертам, которые раскрыты в трудах ведущих теоретиков информационного, постиндустриального общества [223] . Они, эти черты, не есть плод оторванного от реальности воображения, а есть результат трезвого научного анализа происходящих в обществе процессов и тенденций развития.

Что касается определения социологического характера нашей страны, то справедлива констатация, что к концу 80-х годов сфера ее информатизации находилась на нулевой отметке и она была типичным машинно-индустриальным обществом. Изменения, происшедшие в 90-х годах, позволяют считать, что в России, хотя и медленно и с большим опозданием, но начался процесс перехода к компьютерному обществу; сделан поворот в сторону если не "постиндустриальной цивилизации", то в направлении, где соединяется индустриализм и начало компьютеризации, один из формирующихся элементов постиндустриального общества. Можно сказать, что страна находится лишь на пути к компьютеризованному обществу.