Фридрих Паульсен - Введение в философию

Философия старается теперь побороть эту противоположность изнутри; она всюду старается – и это, можно сказать, есть движущий момент во всем развитии новейшей философии – сделать религиозное миросозерцание и научное объяснение природы совместимыми друг с другом. По воззрению многих, это будет значить – найти квадратуру круга. Может быть, такая задача имеет известное сходство с этим: как здесь можно достигнуть только приближений, так и там дело никогда, может быть, не удастся вполне. Но во всяком случае должно признать, как исторический факт, что философское мышление последних трех столетий было направлено на эту цель.

Его точкой отправления и его предположением служат новейшее естествознание и основная мысль последнего – всеобщая естественная закономерность явлений. То, что не признает этой мысли, лежит вне этого ряда развития. Его второе основное убеждение следующее: то, чему нас поучают о действительности естественные науки, не есть еще все, что о ней можно сказать; действительность есть еще нечто другое и большее, чем движущийся по законам механики телесный мир. Весьма различным образом старались определить это другое и большее, или же доказать его неопределимость, но признали его в сущности все. То, что его не признает, точно так же лежит вне собственного развитая новейшей философии.

Ясно выступают обе эти черты в тех двух больших направлениях, в которых двигалась философия XVII и XVIII столетий. Рационалистически-метафизический ряд, главными представителями которого служат Декарт, Спиноза и Лейбниц, исходит из признания истинности нового физического мировоззрения, чтобы затем дополнить его метафизическим воззрением. Возникшее в Англии эмпирически-позитивистическое направление, представителями которого служат Локк, Беркли и Юм, исходит из того же самого предположения, но приходит путем гносеологической рефлексии ко взгляду, что физический вид мира есть не абсолютная действительность, а случайный вид, проекция действительности на нашу чувственность. В Канте оба эти воззрения встречаются и проникают друг друга в высшей степени своеобразным образом; но прежде всего с него начинается тот значительный поворот, который старается достигнуть мира между религиозным мировоззрением и научным объяснением природы – тем, что он отделяет религиозность от интеллектуальной функции и обосновывает ее на стороне воли.

Своеобразный вид принимает дело в XIX столетии. Развитие философского мышления распадается, по крайней мере в Германии, на три ясно расходящиеся эпохи. Первая треть принадлежит спекулятивной философии; она представляет собою попытку своим спекулятивно-метафизическим толкованием мира в духовно-логическом смысле не только пополнить физическое мировоззрение, но и вполне преодолеть его. Во второй трети, когда философия, после неудачи спекулятивного предприятия, была подавлена как внутренним малодушием, так и внешним пренебрежением, восстает физическое воззрение и обосновывается в метафизике как абсолютная истина. Еще и по сей день это воззрение является господствующим в обширном кругу образованных классов, а в последнее время также и среди масс, пробудившихся к размышлению о своем положении. Но рядом с этим в последнюю треть столетия и философия также пробуждается из своей летаргии к новой жизни и приступает к старой задаче – не вытеснить или преодолеть физическое воззрение, а пополнить и завершить его более обширным и более глубоким воззрением на действительность, метафизикой. Назовем здесь Фехнера и Лотце – как представителей более старого поколения, Аанге и Вундта – как представителей более молодого.

Пытаясь обозначить несколько подробнее философское положение настоящего времени и выступающие в нем линии направления, я нахожу следующее.

Философия настоящего времени имеет характер:

1) Феноменалистически-позитивистический; ее гносеологическое исповедание гласит: не существует абсолютного познания действительности; менее всего мы обладаем таковым в физике; мир тел есть мир явлений. – В Германии она примыкает этим к Канту.

2) Идеалистически-монистический. Ее метафизическое исповедание гласит: поскольку можно попытаться сделать определение сущности действительности самой по себе, оно должно быть заимствуемо из внутреннего опыта; в духовно-историческом мире действительность раскрывает перед нами свое истинное содержание самым понятным, или, скорее, единственно понятным образом. Последняя мысль, к которой мы приходим, идя по следам фактов, состоит в следующем: действительное, которое представляется в телесном мире нашим чувствам, как единообразная система движения, есть явление единой духовной Всежизни, которую надо мыслить как развитие единого (разумеется – бесконечно далеко превосходящего наши понятия) смысла, идеи. – В этом отношении она тесно примыкает к общим чертам мировоззрения спекулятивной философии, или, скорее, всякой идеалистической философии, начиная с Платона.

3) Она обращается от интеллектуалистического понимания к волюнтаристическому. Прежде всего в психологии; здесь заметно, во-первых, влияние Шопенгауэра и, во-вторых, все увеличивающееся значение нового биологического воззрения. Но потом это понимание проникает также в метафизику и миросозерцание. И здесь ему идет навстречу тот кантовский поворот, который стремится предоставить воле ее законное влияние на миросозерцание. Протестантское богословие под этими влияниями также становится на путь к переходу от интеллектуализма к волюнтаризму.

4) Она обращается к эволюционистически-телеологическому образу созерцания. Влияние новой космологии и биологии распространяется как на психологию и натурфилософию, так и на метафизику; здесь навстречу ему идет идеалистической монизм. Потом оно начало проникать в практическую философию: этика и социология, правоведение и государствоведение стоят на пути к тому, чтобы стряхнуть с себя старый формалистический способ исследования и провести на его место телеологический образ созерцания. Цель владеет жизнью, следовательно, и наука о жизни как индивидуума, так и совокупности должна будет пользоваться этой категорией.

5) Этот момент стоит, наконец, в связи с одной чертой, которая придает особенный отпечаток всей философии XIX столетия, в противоположность к предшествовавшему периоду: это – направление к истории. Более ранняя философия покоится на математически-естественно-научном созерцании действительности; она – абстрактно-рационалистическая. Спекулятивная философия исходит из построения духовно-исторического мира; она пытается потом и природу построить как бы исторически, по крайней мере в логически-генетическом схематизме. Естественные науки следуют за этим течением и в космической и биологической теориях развития трактуют природу действительно исторически. Очевидно, что они работают этим в руку старому старанию философии – свести физический мир и духовно-исторический в единое совокупное созерцание.