Иммануил Кант - К вечному миру

Шпренгелъ (Sprengel Matthias Christian) издавал труды по народоведению и страноведению («Beitrage sur Volkerund Landerkunde»). В 5-й части этих трудов (1786), на с. 267–292, была помещена статья, содержащая критику сочинений Джеймса Рамсея (James Ramsay) («Essay on the Treatment and Conversion of African Sclaves in the British Sugar Colonies», London, 1783).

Марсден (Marsden William, 1754–1836) – английский лингвист и этнолог. Кант имеет в виду первое издание его книги об истории Суматры («The History of Sumatra». London, 1783).

Уллоа (Ulloa don Antonio de, 1716–1795) – испанский морской офицер, член Королевского общества Англии, автор книги «Relacion historica del viage a la America meridional».

В Сочинении капитана Форреста (у Канта неправильно – Форрестер), переведенном на немецкий язык: «Kapitan Thomas Forrest's Reise nach Neuguinea und den molukkischen Inseln. Auszug dus dem Engl.» (Ebeling's Neue Sammlung von Reisebeschreibungen, 2 Eh., Hamburg, 1782), S. 83.

Кант имеет в виду немецкий перевод сочинения Картерета (Carteret Philip, 1729(?) – 1726) «Hauptmann Carteret's Fahrt urn die Welt von 1766–1769» (в: «Histotischer Bericht von den sammtlichen, duroh Englander geschehenen Reisen um die Welt». Aus dem Englischen, 3 Bd, Leipsig, 1776, S. 162 и сл.).

Принадлежать к одному и тому же первичному роду вовсе не означает происходить от одной первоначальной пары, это значит лишь, что многообразие, которое наблюдается в настоящее время у того или иного рода животных, не должно поэтому рассматриваться как первоначальное различие. Если первичный человеческий род состоял из многих лиц (обоего пола), которые, однако, все были одинаковыми, то современных людей я могу с таким же успехом вывести из одной пары, как и из множества пар. Господин Ф[орстер] подозревает меня в том, будто я хочу утвердить последнее как факт, и притом ссылкой на авторитет; однако это всего лишь идея, которая совершенно естественно вытекает из теории. Что же касается того, что человеческий род, происходя от одной пары, плохо был бы защищен от диких зверей, то это обстоятельство не может доставить ему особых трудностей. Дело в том, что все рождающая земля могла породить диких зверей позднее, чем людей.

Бюшинг (Busching Anton Friedrich, 1724–1793) – геолог, географ и статистик, свободомыслящий теолог. Рецензия Бюшинга на сочинение Канта «Определение понятия человеческой расы» была опубликована в еженедельнике «Wochentliche Nachrichten», 13. Jahrg., 44 Stuck, S. 358.

Относительно этой идеи, ставшей весьма популярной главным образом благодаря Бонне, следует прочитать напоминание проф. Блюменбаха («Handbuch der Naturgeschichte», 1779, предисловие, § 7). Этот проницательный человек относит стремление к формированию, благодаря которому он внес столько ясности в учение о порождении, не к неорганической материи, а только к организмам.

Боннэ (Bonnet Carles, 1720–1793) – швейцарский зоолог, ботаник и философ. Идея родства всех органических существ изложена Боннэ в его сочинении «Contemplation de la nature», 2 vol., Amsterdam, 1764–1765.

Блюменбах (Blumenbach Johann Friedrich, 1752–1840) – анатом, физиолог и зоолог в Геттингене. Ссылка Канта на предисловие к сочинению Блюменбаха «Handbuch der Naturgeschichte» неверна: об идее родства организмов говорится не в предисловии, а в первом разделе книги.

Например, воображение в человеке есть действие, которое мы не считаем одинаковым с другими действиями души. Поэтому сила, соотносящаяся с ним, может быть названа не иначе как силой воображения (как первоначальная сила). Точно так же силы отталкивания и притяжения суть первоначальные силы под названием движущих сил. Некоторые полагали, что для единства субстанции следует допустить одну-единственную первоначальную силу, и даже считали, что постигли ее, просто называя общим именем различные первоначальные силы, говоря, например, что единственная первоначальная сила души – это присущая миру сила представления, подобно тому как я бы сказал: единственная первоначальная сила материи есть движущая сила, так как отталкивание и притяжение подводимы под общее понятие движения. Однако надо знать, могут ли они быть выведены из движения, а это невозможно, ибо низшие понятия по тому, что они имеют в себе различного, никогда не могут быть выведены из высших; что же касается единства субстанции, относительно которого кажется, что оно уже заключает в своем понятии единство первоначальной силы, то это заблуждение объясняется неверной дефиницией силы. В самом деле, сила – это не то, что содержит в себе основание действительности акциденций (это субстанция), она представляет собой просто отношение субстанции к акциденциям, поскольку она заключает в себе основание их действительности. Однако субстанции вполне можно приписывать (не в ущерб ее единству) различные отношения.

Критикуемый в тексте взгляд Мендельсона (Mendelssohn Moses, 1729–1786) излагается в его сочинениях «Uber die Evidens in metaphysischen Wissenschaften», 17 (раздел III), и «Morgenstunden», 1785 (S. XI).

К. Л. Рейнгольд.

В 6-томном издании сочинений Канта (т. 3, М., 1964) эти места находятся соответственно на с. 106 (строки 23–26 сверху) и с. 107 (строки 11 – 6 снизу).

Отклонение иска на основании неправомочности суда (лат.).

Хотя понятие мудрости представляет, собственно, лишь свойство воли согласовываться с высшим благом как конечной целью всех вещей, искусство же, напротив, есть лишь умение употреблять наиболее пригодные средства ко всякой цели, несмотря на это, искусство, когда оно оказывается адекватным идее, т. е. по своим возможностям превосходит любую проницательность человеческого разума (например, когда средства и цели, как в органических телах, взаимно производят друг друга), в качестве божественного искусства не без оснований может быть наделено также именем мудрости, но – чтобы не подменять понятия, – именем художественной мудрости Создателя, в отличие от его же моральной мудрости. Телеология (а через нее и физическая теология) дает богатейшие доказательства первого в опыте. Но никакой вывод отсюда относительно моральной мудрости Создателя недействителен, поскольку закон природы и нравственный закон требуют совсем неоднородных принципов, и доказательство последней [моральной] мудрости, выводимое совершенно a priori, должно обосновываться, таким образом, безусловно не на опытном постижении того, что происходит в мире. Далее, поскольку понятие Бога, пригодное для религии (ибо для потребностей объяснения мира, а следовательно, в спекулятивных целях мы в нем не нуждаемся), должно быть понятием о нем как о моральном существе, ибо сколь мало это понятие основывается на опыте, столь же мало оно может быть выведено из одного лишь трансцендентального понятия о некоем совершенно необходимом существе – понятия, превосходящего возможность нашего разумения, ибо вполне очевидно, что доказательство бытия подобного существа может быть не иначе как моральным.