Ара Петросян - Немного о многом

И наконец, говоря о науке, необходимо сказать еще об одной важной проблеме — о самом методе познания мира. Речь идет об аналитическом методе познания, который заключается в разложении большого и сложного целого на составные, более простые части. Этот подход применяется нами практически повсюду. Ясно, что человеческое сознание не в состоянии одновременно охватить огромный массив сложной, взаимосвязанной информации. Поэтому стремление разложить сложное на простые составные части вполне естественно. Однако проблема заключается в том, что за анализом должен следовать синтез — то есть обратная сборка всех составных частей в единое целое. Любой художник, скульптор, да и вообще творческий человек знает эту прописную истину: во время работы периодически идти от целого к частному и от частного к целому. Но именно тут в науке начинаются проблемы. Ведь что есть наука? Это система знаний об окружающей действительности — закономерностях развития мира, природы, общества. Мир — это большая система. Земля не существует отдельно от космоса, человек, животные и растения не существуют отдельно от Земли. Пытаясь познать большой и сложный мир, мы постепенно разбирали его на составные части. Появились астрономия, биология, физика, химия, математика, логика, психология, социология. Затем и эти составные части мы начали разбирать на более мелкие — появились разделы физики, а затем и ее виды с подвидами числом около 40. Это не считая, что есть еще 30 разделов физики на стыках наук. Не проще ситуация и в других науках. С одной стороны, узкая специализация позволила глубже вникать в происходящие процессы, концентрируясь только на локальных, очень конкретных задачах. С другой стороны, чем глубже ученые погружаются в свои специфические отрасли науки, тем больше теряется связь между составными частями одного большого целого и тем труднее осознать и собрать это целое. И при отсутствии такой связи каждый вид науки начинает жить своей жизнью, накапливая не только достижения, но и ошибки. Противоречия начинают нарастать даже в рамках одного раздела науки. Сегодня 70 разных физиков уже не смогут бесконфликтно соединить свои знания в одно целое, в одну физику. Более того, нет языка коммуникации, позволяющего провести этот синтез, ведь каждая отрасль физики обросла своей специфической терминологией, сформировала свой научный язык. А ведь этот результат синтеза, эта общая физика должна быть гармонично соединена и с другими науками, тоже имеющими многочисленные собственные подразделы и свои собственные языки. В итоге у нас нет единой сборки, мозаику сегодня невозможно сложить, невозможно определить, какие ее фрагменты не годятся, а какие просто отсутствуют. В увлеченном походе за деталями и подробностями мы незаметно утрачиваем общие, главные смыслы. Если вспомнить алгебру, то на ум приходит хороший пример, относящийся к множествам. При разделении множества на подмножества, последующее соединение их снова в единое множество после потерь возможно только в том случае, если эти подмножества линейно независимы. В нашей жизни мы разделили науку на мелкие части и стали производить с этими частями различные манипуляции, совершенно упуская из виду, что все они — линейно зависимы, потому что являются частями одной системы, одного мира. Применяемый сегодня метод познания привел нас к противоречивому и неубедительному описанию мира, к ситуации, когда есть колоссальное количество информации и противоречивых законов, которые не связываются в единую систему. Свою роль сыграла и узкая специализация ученых и исследователей. Глубокое познание и изучение какого-либо вопроса подобно колодцу с вертикальными стенками, уходящему вглубь, где, возможно, спрятана истина — вознаграждение за труд исследователя. Но из глубины этого колодца не видна общая картина мира, виден только фрагмент неба над головой. Говоря о синтетическом мышлении, мы говорим о необходимости, чтобы на поверхности земли были те, кто видят все эти «колодцы», видят всю картину мира, могут все это связать в единое целое. Синтетическое мышление не отрицает дифференциальное, а дополняет его. Копатели «колодцев» должны продолжать копать — изучение глубин никто не отменял. Но сегодня нужны люди, которые понимают смыслы всего, что создано человеком. Нужны те, кто должен распространять эти смыслы. Однако философия, которая должна была заниматься смыслами, сама выкопала себе такой «колодец». 200 лет назад философию еще интересовали общие смыслы, она занималась ими, но сегодня ушла в свой собственный «колодец», в свою специфическую среду, стала терять контакт с обществом. Синтетическое мышление сегодня подавлено. Доминирование дифференциального способа мышления привело к утрате смыслов. И если взглянуть на нынешнюю науку со стороны, то мы сейчас находимся в состоянии некой фибрилляции — все работает, но несинхронизированно. Нам надо придать смысл этой работе мышц.

Как мы уже отмечали выше, свою цель человечество видит сегодня только в научно-техническом прогрессе, верит в него. А прогресс есть результат деятельности науки. И нынешнее состояние науки, превращение ее в религию, отбрасывает нас далеко назад или ведет по ложному пути. Правда в том, что мы уже давно ничего не изобретаем и не открываем, а просто совершенствуем прошлые изобретения. Ракетное движение, радиосвязь, атомная энергия и радиоактивность, полупроводники, оптические эффекты — все это открыто достаточно давно. Мы уже долгое время всего лишь дорабатываем изобретенное или ищем ему новое применение. Прорыва в науке нет, нет новых горизонтов. Конечно, такая ситуация в истории складывается не впервые. В свое время догматизация религии, ее формализация и игнорирование материального мира привели к застою в средневековье, который разрешился переходом к капитализму, бурным развитием естественных наук. Наука пришла на смену религии и активно занялась изучением материального мира, теперь уже игнорируя духовное. А сегодня мы имеем ситуацию, когда догматизируется уже наука. А ведь движение вперед возложено сегодня именно на нее. И наука, заходящая в тупик, фактически лишает общество вектора движения. Изучение мира, в котором мы живем, требует новых подходов, новой философии естествознания, применения новых методов мышления уже сейчас.

КРИЗИС В МЕДИЦИНЕ

Отмеченные выше проблемы ярко проявляются сегодня и в медицине, от которой человек особенно зависим. С одной стороны, кажется, что современная медицина изменила жизнь человека к лучшему — по сравнению с прошлыми веками значительно увеличилась продолжительность жизни, мы научились бороться со многими болезнями, пересаживать органы и заменять их искусственными, мы узнали о существовании мира бактерий и вирусов, выяснили многое о строении организма, о механизмах его деятельности. Однако в процессе познания мы и тут пошли по пути разложения единого на составные части. Остались в прошлом семейные врачи, которые всю жизнь лечили одного человека, всего целиком. Узкая специализация привела к появлению врачей, которые в деталях разбираются в механизмах работы сердца, и при этом совершенно не разбираются в деятельности других органов. В результате мы лечим органы и части тела, не пытаясь вылечить целое. Специалист по среднему уху ни о чем другом в организме человека не знает. Как и дерматолог или гастроэнтеролог.