Эрик Хобсбаум - Марксизм в эпоху II Интернационала. Выпуск 1.

«Партия, которая имеющимися у нас средствами уверяет, что она полностью поддерживает основы существующего порядка, есть реформистская партия, которая либо фактически перестала быть революционной, либо не знает или не желает знать того, что делает и говорит. Естественно, что я с радостью приветствую такую перемену» [30].

Тезисы Генриха Геркнера, ученика Л. Брентано, тоже были расценены социал-демократией как вызов критического характера, хотя главной его задачей было поразить либеральный « манчестеризм». Геркнербыл сторонником энергичных социальных реформ и был убежден, что «большее участие трудящегося класса в чистом доходе от национального производства не только не затормозило бы дальнейшее развитие производства, а, напротив, способствовало бы его значительному росту» [31]. В полностью свободной экономике действительно развивается постоянно увеличивающееся несоответствие между доходами масс и производительностью труда. Однако этого несоответствия можно было бы избежать с помощью социальных и политических реформ. Геркнерпредлагает в качестве такой реформы провести законодательство, охраняющее интересы рабочих, страхование от несчастных случаев на производстве, прогрессивный налог, передачу в руки государства средств связи, страхования и кредита, принятие программы жилищного строительства и поощрение создания рабочим классом потребительских и производственных кооперативов. Реформы этого типа, говорит он увещевательным тоном, являются «лучшей гарантией против распространения партий сторонников насильственной социальной революции» [32].

В отличие от Геркнера Герхартфон Шульце-Геверниц, тоже ученик Брентано, убежден, что – как это видно на примере Англии – развитие промышленного капиталистического производства само по себе ведет к росту уровня жизни масс. Крупной промышленностью – таков его тезис – определяется не только технический прогресс, но и улучшение условий жизни рабочих. Таким образом, например, несмотря на снижение сдельной заработной платы, вызванное повышением коэффициента полезного действия машин, недельная заработная плата рабочих может увеличиться. Концепция «железного закона заработной платы» (которую постоянно путают с теорией заработной платы Маркса) основывается в этом случае на ошибочной с научной точки зрения экстраполяции докапиталистических отношений.

«Социальные последствия описываемого экономического развития есть уравнение доходов. Это явление противоположно тому, которое показала статистика на примере Англии, оно ведет к тому, чтобы богатые становились еще богаче, а бедные еще беднее» [33].

В серии статей, опубликованных в « Нойе цайт», Эдуард Бернштейн попытался опровергнуть аргументацию « катедер-социалистов», последователей Л. Брентано. Геркнеруон, например, возразил, что нет никаких доказательств в поддержку его утверждения о том, что бедняки не станут еще беднее: реформы в области социальной политики носят лишь паллиативный характер, а изменения, имевшие место внутри группы « катедер-социалистов», показывают, что они даже в своем положении не уверены, так что, может быть, в один прекрасный день им придется признать необходимость экспроприации экспроприаторов. Опровергая ЮлиусаВольфа, Бернштейн отмечает, что увеличение импорта пищевых продуктов в Англию не приведет к росту уровня жизни масс. Рост потребления, скорее, связан с «ростом в Англии числа тех, кто вместе со своими присными проживает наследства, скопленные в Индии и других английских колониях» [34]. Гораздо труднее Бернштейну было выступить против опровержения «железного закона заработной платы» Брентано. Тот указывал, что этот закон, несомненно, правомерен для определенной исторической эпохи: он еще не вступает в действие, когда нравы и обычаи докапиталистической эпохи устанавливают в качестве «достаточного» некоторый минимальный уровень дохода, но уже теряет силу, когда профсоюзы (и вмешательство государства) устраняют свободную конкуренцию среди трудящихся. Таким образом, период действия «железного закона заработной платы» – это лишь переходный и относительно непродолжительный этап, в течение которого более старые нормы обычного права уже не действуют, а рабочие еще не добились права объединяться. Брентанокритикует затем самую социал-демократию за то, что она на съезде в Галле отвергла «железный закон заработной платы». В странах, где запрещены объединения и нет традиционных ограничений заработной платы, этот закон всегда действует.

Суть возражения Бернштейна состояла в тезисе, согласно которому в условиях личной конкуренции над заработной платой рабочего тяготеет также стоимость товара – труда, то есть имеет место абсолютное обнищание. Только с помощью ответных профсоюзных мер процесс крайнего обнищания может быть приостановлен. Иными словами, профсоюзная борьба в целом может способствовать тому, чтобы уровень заработной платы выражал стоимость товара – работы. Однако в период кризисов с ростом числа безработных – вследствие большего давления, оказываемого на рынок труда теми, кто лишен работы, этой цели достигнуть не удается. Все это говорит о «единственной возможности окончательно освободить рабочий класс: обобществлении средств производства, общественном контроле над производством» [35].

Анализируя работу Шульце-Геверницао крупном предприятии, Бернштейн еще раз в качестве главного аргумента выдвигает критику статистических данных, которые в ней приводятся. Выразив сомнения относительно точности цифр номинального уровня заработной платы, он замечает, что Шпиннери Вебер принимают в расчет лишь категорию рабочих, занятых в текстильной промышленности и пользующихся «особым аристократическим положением»; и, наконец, он считает, что нельзя расценивать как общий вывод замечание Шульце-Геверницао том, что появление крупного производства благоприятно отразится на рабочих. Однако прежде всего поражает то, что Бернштейн выступает против аргументации Шульце-Геверницабез малейшего сомнения:

«Мы готовы согласиться, что, если доказательство господина фон Шульце-Геверницасправедливо, если ему удалось доказать прежде всего, что положение рабочих в английской текстильной промышленности, в которой доминируют крупные предприятия, пусть не блестяще, но вполне отвечает разумным требованиям и, во-вторых, что развитие крупной промышленности на базе настоящего социального порядка приведет всегда и везде к одним и тем же результатам, социализм потерпел поражение по самой своей сути» [36].

Хотя в 1891 – 1893 годах Бернштейн весьма энергично выступал против положений буржуазных критиков Маркса, он уже тогда – как позднее писал в своих автобиографических заметках «Развитие социалиста» – начал сомневаться в абсолютной точности своих ответов. Даже после того, как он сумел доказать ошибочность отдельных утверждений этих критиков, Бернштейн не скрывал, что возражения, которые содержались в их работах, ему не удалось полностью опровергнуть. «Как бы я внутренне ни сопротивлялся этому, – писал он, – меня одолевали сомнения относительно принципов, которые до того момента я считал непоколебимыми, а в последующие годы мои сомнения усилились» [37]. В самой важной работе по ревизионизму уже в 1899 году Шульце-Геверници другие авторы школы Брентанокак бы реабилитируются.