Томас Гоббс - Сочинения в 2 томах. Т.1

12. Третья причина, делающая обсуждение в большом собрании менее полезным, состоит в том, что на таких собраниях в государстве рождаются партии, а партии приводят к мятежу и гражданской войне. Ведь когда ораторы, имеющие равные возможности, вступают в сражение друг с другом и высказывают в своих речах совершенно противоположные взгляды, побежденный начинает ненавидеть победителя и заодно всех тех, кто поддержал его мнение, как бы выразив тем самым пренебрежение к мнению и мудрости побежденного, и стремится найти средство доказать, что предложение его противника вредно для государства, полагая, что это вернет ему его славу и посрамит противника. Кроме того, когда голоса разделились не столь резко, чтобы у побежденных не осталось надежды, что они смогут на другом собрании, если там будет присутствовать еще несколько человек, разделяющих их мнение, одержать победу, тогда главари их созывают остальных и отдельно от прочих граждан обдумывают, каким образом можно бы было отменить ранее принятое решение, и решают между собой, что на ближайшее собрание они придут в большем числе первыми, устанавливают, что, кто и в каком порядке должен говорить, чтобы заставить вновь обсуждать этот вопрос и чтобы решение, принятое в силу численного перевеса противников, отменить, воспользовавшись тем, что те на этот раз, отчасти по неосмотрительности, не явились. И такого рода усилия и деятельность, используемая для формирования народного мнения (ad faciendum populum), называются созданием партии (factio). Когда же партия не набирает достаточно голосов, но на деле оказывается более сильной или ненамного слабее противника, тогда пытаются силой оружия получить то, чего не смогли получить с помощью красноречия и всяческих ухищрений, и тогда начинается гражданская война. Но кто-то скажет, что это совсем не обязательно, да и не часто случается. С таким же успехом он мог бы сказать, что ораторы не обязательно жаждут славы и что не столь часто влиятельные ораторы расходятся между собой в важных вопросах.

13. Отсюда следует, что там, где верховная власть по изданию законов принадлежит подобным собраниям, законы неустойчивы и меняются в зависимости от того, что на собрание (curia) явится сегодня больше сторонников одной партии, а завтра – другой; так что законы там носятся туда и сюда, как на волнах.

14. В-четвертых, обсуждения на больших собраниях имеют еще тот недостаток, что государственные решения, которые чаще всего весьма важно сохранять в тайне, становятся известными врагам еще раньше, чем они могут быть приведены в исполнение, и враги не хуже самого принимающего решение народа знают, что он может, чего не может, что хочет, а чего не хочет.

15. Все эти недостатки, проявляющиеся при обсуждении вопросов на больших собраниях, убеждают, что монархия лучше демократии именно потому, что при демократии важнейшие вопросы чаще доверяются рассмотрению подобных собраний, чем в монархических государствах; да иначе, пожалуй, и не может быть. Ведь нет ничего, что заставило бы кого-то предпочесть государственную деятельность занятию своим личным имуществом, кроме того, что на этих собраниях ему видится поприще для его красноречия, с помощью которого он может стяжать славу мудрого и одаренного человека и, вернувшись домой, в случае успеха торжествовать перед своими друзьями, родителями, женой подобно тому, как некогда Марку Кориолану все его военные деяния доставляли удовольствие лишь потому, что он видел, как мать радуется его славе. Ну а если бы в демократическом государстве народ пожелал бы доверить обсуждение вопросов войны и мира и создание законов только одному человеку или очень немногим, довольствуясь лишь правом назначения магистратов и других должностных лиц, то есть властью без ее исполнения, тогда придется признать, что демократия и монархия ничем не отличаются друг от друга.

16. Преимущества и недостатки, преобладающие в том или ином виде государства, не являются результатом того, что сама власть или исполнение государственных дел в одном случае поручается одному, а не многим, в другом же, наоборот,- многим, а не малому числу. Ведь власть – это возможность, а ее исполнение, то есть управление, есть действие. Возможность одинакова в любом виде государства, в зависимости от того, вытекает ли она из предложений многих или немногих, опытных или неопытных людей. Отсюда понятно, что преимущества и недостатки правления зависят не от того, кто воплощает авторитет государства, а от исполнителей этой власти. Поэтому отнюдь не мешает возможности разумного управления государством то, что монархом оказывается женщина, несовершеннолетний или даже младенец, лишь бы только оказались дельными и знающими те, кто поставлен во главе тех или иных общественных ведомств. И даже, когда говорится горе государству, где царствует ребенок, не означает, что монархический строй хуже демократического, но, наоборот, свидетельствует, что недостатки монархии могут быть лишь случайными, потому что иной раз при несовершеннолетнем короле многие, движимые честолюбием, опираясь на свою силу, пытаются принять участие в решении государственных дел, и государство, таким образом, управляется демократически, а отсюда рождаются все те несчастья, которые, как правило, сопровождают народную власть.

17. Очевиднейшим признаком того, что самая абсолютная монархия есть наилучшая из всех государственных форм, является то, что не только цари, но и государства, управляемые народом или оптиматами, всю власть во время войны передают только одному человеку, притом настолько абсолютную, что большей и не может быть. Здесь попутно следует также заметить, что никакой царь не может дать полководцу власти над войском больше, чем он сам по праву имеет над всеми гражданами. Поэтому монархия есть самая лучшая форма правления в военном отношении. А чем иным являются многочисленные государства, как не военными лагерями, укрепленными и вооруженными друг против друга, состояние которых (так как их не сдерживает никакая общая для них власть, и ненадежный мир между ними похож на краткое перемирие) должно рассматриваться как естественное состояние, то есть как состояние войны?

18. Наконец, поскольку для нашего самосохранения необходимо нам быть подданными какого-нибудь человека или собрания, то лучше всего быть подданным того, кому важно, чтобы мы были целы и невредимы. А это случается тогда, когда мы являемся наследством правителя: ведь каждый по собственной воле стремится сохранить свое наследство. А богатства государей составляют не имения и деньги граждан, а их крепкие тела и бодрый дух, с чем легко согласятся те, кто знают, каких огромных денег стоит господство даже над малыми государствами и насколько легче людям добыть деньги, чем деньгами -людей. Да и нелегко привести в пример какого-нибудь подданного, лишенного своим государством жизни или имущества без всякой вины с его стороны, а только по одному произволу властителя.