Мичио Каку - Будущее человечества. Колонизация Марса, путешествия к звездам и обретение бессмертия

Несколько философских подходов пытаются разобраться с проблемой узости диапазона фундаментальных законов, допускающих существование жизни хотя бы в принципе.

Первый из этих подходов — принцип Коперника, утверждающий, что Земля не представляет собой ничего особенного. Земля — просто комочек космической пыли, блуждающий бесцельно по космосу. Тот факт, что все взаимодействия в природе правильно «настроены», всего лишь совпадение.

Второй подход — это антропный принцип, согласно которому само наше существование накладывает очень сильные ограничения на то, какие могут существовать типы вселенных. В слабой форме антропный принцип гласит, что законы природы должны допускать существование жизни, поскольку мы существуем и исследуем эти законы. Все вселенные равно хороши, но только в нашей есть разумные существа, способные размышлять и писать об этом. Есть и намного более сильный вариант антропного принципа, который гласит, что вероятность существования разумной жизни настолько мала, что Вселенная, возможно, просто обязана каким-то образом допускать ее существование, — что Вселенная, возможно, задумана именно такой.

Коперников принцип гласит, что в нашей Вселенной нет ничего особенного, антропный утверждает, что есть. Как ни странно, эти диаметрально противоположные друг другу принципы совместимы со Вселенной в том виде, какой мы ее знаем.

(Когда я учился во втором классе, учительница, я ясно это помню, объяснила мне эту идею. Она сказала, что Бог так сильно любит Землю, что поместил ее на правильном расстоянии от Солнца. Если бы планета оказалась слишком близко к светилу, океаны на ней вскипели бы. Если бы оказалась слишком далеко, они замерзли бы. Бог сделал так, чтобы Земля располагалась ровно там, где надо. Тогда я впервые услышал, как чисто научный принцип объясняют таким образом.)

Чтобы разрешить эту проблему без привлечения религии, нужно вспомнить о существовании экзопланет, большинство из которых располагаются либо слишком близко к своему светилу, либо слишком далеко от него и не в состоянии поддерживать жизнь. Мы сегодня здесь, потому что нам повезло. Именно удачу должны мы благодарить за то, что живем в околосолнечной зоне жизни.

Аналогично объясняется и то, что наша Вселенная кажется точно настроенной на жизнь в том виде, какой мы ее знаем. Все дело в удаче: существуют миллиарды параллельных вселенных, не настроенных на жизнь — и вследствие этого совершенно безжизненных. Мы — счастливчики, которые в состоянии жить и рассказать об этом. Так что Вселенная не обязательно придумана высшим существом. Мы сегодня здесь и можем обсуждать эту тему, потому что живем в пригодной для жизни Вселенной.

Есть и другой подход к этой проблеме. Лично я предпочитаю именно эту философию, и именно над ней я сейчас работаю. Согласно этому подходу, мультивселенная содержит множество вселенных, но большинство из них нестабильны и со временем распадаются до более стабильного состояния. В прошлом, возможно, существовало множество и других вселенных, но они не уцелели и вошли в нашу Вселенную. В этой картине мира наша Вселенная живет потому, что относится к числу наиболее стабильных.

Таким образом, моя точка зрения объединяет оба принципа: и Коперников, и антропный. Я убежден, что в нашей Вселенной нет ничего особенного, как предполагает принцип Коперника, за исключением двух качеств: она очень стабильна и способна поддерживать жизнь такую, какой мы ее знаем. Так что вместо картины с бесконечным числом параллельных вселенных, плавающих в нирване гиперпространства, имеем картину, где большинство вселенных нестабильно и, возможно, имеется лишь горстка вселенных, в которых возникает жизнь, подобная нашей.

Последнее слово в теории струн еще не сказано. Когда основные проблемы будут разрешены и теория сформируется окончательно, мы сможем сравнить ее предсказания с количеством темной материи во Вселенной и параметрами субатомных частиц. Возможно, это поможет подтвердить или опровергнуть эту теорию. Если теория струн верна, она поможет нам разрешить загадку темной энергии, способной, как считают физики, когда-нибудь разрушить Вселенную. И если нам повезет стать цивилизацией IV типа, использующей внегалактическую энергию, теория струн, возможно, объяснит, как нам избежать гибели вместе со всей Вселенной.

Как знать, возможно, какой-нибудь изобретательный юный ум, прочитав эту книгу, вдохновится и завершит последнюю главу в истории теории струн; быть может, ему удастся ответить на вопрос о том, как избежать гибели Вселенной.

Айзек Азимов однажды сказал, что из всех написанных им рассказов его любимым был «Последний вопрос», в котором он нарисовал поразительную новую картину жизни через триллионы лет в будущем и объяснил, что человечество могло бы противопоставить концу Вселенной.

В этом рассказе люди на протяжении нескольких эпох задавались вопросом, должна ли Вселенная непременно умереть или можно обратить расширение вспять и предотвратить Большое замерзание. Но на вопрос: «Можно ли обратить энтропийные процессы?» — главный компьютер всякий раз отвечает: «Для осмысленного ответа недостаточно данных».

Наконец, через триллионы лет человечество переросло ограничения материального мира. Люди превратились в чисто энергетические существа, способные свободно перемещаться по Галактике. Избавившись от оков плоти, их сознание может посещать самые отдаленные уголки Галактики. Их физические тела бессмертны, они постоянно хранятся в какой-то далекой и забытой солнечной системе, а их разум может свободно путешествовать. Но всякий раз, когда они задают компьютеру судьбоносный вопрос: «Можно ли обратить энтропийные процессы?» — ответ они получают один и тот же: «Для осмысленного ответа недостаточно данных».

Наконец главный компьютер становится настолько мощным, что его невозможно разместить ни на одной планете — только в гиперпространстве. Триллионы разумов, составляющих человечество, сливаются с ним. И когда начинается предсмертная агония Вселенной, компьютеру наконец удается решить задачу обращения энтропийных процессов. В момент смерти Вселенной главный компьютер объявляет: «Да будет свет!» И стал свет.

Так что, в конце концов, будущее человечества состоит в том, чтобы развиться в Бога, способного создать совершенно новую Вселенную и начать все сначала. Этот рассказ — произведение настоящего мастера. Но давайте проанализируем его с точки зрения современной физики.

Как говорилось в предыдущей главе, уже в ближайшие 100 лет или около того мы, возможно, научимся отправлять свое сознание вместе с лазерным лучом со скоростью света. Возможно, когда-нибудь лазерный перенос образует целую сеть межгалактических мегашоссе, по которым миллиарды разумов будут носиться по всей Галактике. Так что представление Азимова о существах из чистой энергии, свободно исследующих Галактику, не такая уж неправдоподобная идея.