Дэвид Бенатар - Лучше никогда не быть

Есть похожие способы объяснить относительную тяжесть убийства эмбрионов, молодых и старых людей. Так, Джефф МакМахан разделяет временные интересы и жизненные интересы. Жизненные интересы рассматривают, что будет лучше или хуже для существа с продолженным существованием, что хорошо или плохо для жизни существа в целом». 34Временные интересы напротив, рассматривают, по каким субъективным причинам 35существо в конкретный момент имеет этот интерес. Если принять за основу личности субъективные причины, оба этих интереса одинаковы по протяженности. Но т.к. профессор МакМахан (вслед за профессором Парфитом) 36считает психологическую непрерывность важнее личностной идентификации, личностные интересы и временные интересы расходятся. Из этих интересов вытекают конкурирующие взгляды на тяжесть смерти. Согласно первому взгляду, рассматривающего сравнительную ценность жизни, смерть недопустима, если суммарная ценность прерванной жизни меньше, чем ценность потенциальной (не прерванной жизни). 37Если оценивать так, смерть плода, несомненно, страшнее смерти взрослого. Однако, согласно второму взгляду, опирающегося на относительный интерес, тяжесть смерти оценивается в рамках временных интересов умершего. 38Профессор МакМахан придерживается второго взгляда, частично потому, что через этот взгляд объясняется, почему смерть взрослого тяжелее, чем смерть плода. 39По разумным соображения плод, в отличие от взрослого человека, не связан с личностью, которой он станет в прекрасном будущем.

Заключение.

Про-чойсеры часто прибегают к аргументу, поддерживаемому мной: что на ранних сроках внутриутробного развития плод не обладает этической значимостью (правда, не все согласны, что эту значимость он обретает так поздно, как я считаю). Учитывая отсутствие этической значимости эмбриона и вредность появления на свет, люди должны изменить свое мнение об абортах. Сейчас большинство склонны выбирать продолжение беременности, хотя должны бы выбирать прерывание. Мой взгляд – это взгляд «за смерть». С этой точки зрения требуется обосновывать не аборт, а несостоявшийся аборт (т.к. в данном случае родившийся пострадает от появления на свет).

Существуют противоречия на тему того, в какой момент развития плод обретает этическую значимость. С точки зрения того, что сознание является необходимым критерием, это происходит довольно поздно. Возможно, сторонникам мнения, что вес имеют даже зачатки интереса к существованию, лучше будет считать, что эмбрионы на ранних сроках развития обладают примитивными интересами. Это может послужить своеобразным буфером против отрицания таких интересов.

Если же человек придерживается мнения, что ранние проявления интереса незначительны, а страдания, поджидающие ребенка в будущем колоссальны, он не обязан считать, что эмбрионы на ранних сроках имеют этическую значимость. Не буду подробно разбирать эти вопросы. Мне кажется, мнения разумных людей относительно тонкостей оценки этической значимости могут различаться. С учетом того, что подавляющее большинство абортов совершается на ранних сроках (пока отсутствует сознание), не вижу причин затягивать этот процесс до того момента, когда моральный статус плода становится неоднозначным.

Замечу, моя позиция не ограничивается тем, что каждая беременная женщина обязана прервать беременность на ранних сроках. Я говорю, что прерывание беременности предпочтительнее рождения. Что, естественно, не означает, что аборты должны производиться принудительно. Как я говорил в четвертой части, пока необходимо признать право людей на размножение (это право распространяется как на свободу зачатия, так и на свободу не совершать аборт). Мои доводы – это лишь совет беременной женщине, как ей следовало бы воспользоваться своей свободой. Я рекомендую прервать беременность, в то время как на продолжение беременности требуются серьезные причины. Проясню сразу: я не считаю, что такие причины в принципе существуют.

Взгляд «за смерть» может быть в интересах даже тех, кто его не поддерживает. Во-первых, мой аргумент бросает вызов про-лайферам, отвергающим законное право на прерывание беременности. 40В то же время про-чойсеры не принуждают про-лайферов делать аборт: они дают выбор. Что скажут про-лайферы, желающие запретить аборты, если активисты про-чойсеры внесут законопроект, согласно которому, каждая беременность должна быть прерванной? Такая политика про-чойсеров принудит даже про-лайферов делать аборт. Взглянув на дело с такой стороны, про-лайферы могут по-новому взглянуть на возможность выбора.

VI

. Численность человечества и вымирание.

Если бы дети появлялись на свет только в результате здравомыслия, продолжил ли бы существовать человеческий род?

Артур Шопенгауэр 1

Нашу планету населяют триллионы разумных существ. Гораздо больше жили ранее и уже умерли. Неизвестно, сколько еще будет жить. Рано или поздно всякая жизнь подходит к концу. От того, когда это случится – рано или поздно – зависит, сколько еще жизней предстоит в будущем. До момента конца множество факторов будут влиять на количество существ, населяющих землю. Что касается людей, большую роль будут играть репродуктивный выбор (или его отсутствие) каждого отдельного человека и популяционная государственная политика (или отсутствие таковой). 2

В этой части я рассмотрю две связанных с этим темы. Первая тема касается численности человечества, вторая – вымирания. Центральным вопросом темы численности человечества является вопрос: «Сколько людей должно быть?». Не удивительно, что мой ответ на данный вопрос: «ноль». Возможно, найдутся люди, согласные со мной, но большинство все же посчитает этот ответ неверным. Частично я стремлюсь показать, что мой «нулевой» ответ заслуживает больше внимания, чем ему обычно отводится. И я намерен продемонстрировать, что таким образом можно разрешить философскую загадку численности человечества.

Главным вопросом темы исчезновения человечества является вопрос: «Заслуживает ли сожаления перспектива будущего вымирания?». Мой ответ таков: хотя такая перспектива может повлечь сожаления, и даже если вымирание, в некоторых смыслах, может быть чем-то плохим, в конечном итоге нужно, чтобы людей больше не осталось (и тем более сознательной жизни). Второстепенный вопрос темы вымирания (если в будущем человечество все же исчезнет): как рано или как поздно это должно произойти. Должен сказать, что хотя стремительное исчезновение для нас хуже всего, все же лучше, чтобы это произошло раньше, а не позже. Я придерживаюсь такой точки зрения потому, что раннее исчезновение гарантирует, что в будущем пострадает меньше людей, чем в обратном случае. Я также покажу, что согласно некоторым точкам зрения воспроизводство небольшого количества людей может быть оправдано. В таком случае исчезновение будет не таким скорым, однако лучше, если это случится раньше. Но даже такой скромный вывод глубоко противоречит укоренившемуся мнению, что человек должен жить как можно дольше.