Игорь Смирнов - Метод исследования экономического закона движения капитала в Капитале К. Маркса

Равнодействующая данных факторов проявляет себя как закон, согласно которому количество средств обращения прямо пропорционально сумме цен обращающихся товаров и обратно пропорционально скорости обращения денег. [147] Этот закон в общем виде К. Маркс назвал «законом возмещения скорости массой и массы скоростью» (там же, т. 46, ч. II , с. 9). Необходимо подчеркнуть, что денежное обращение определяется товарным, а закон первого — законом стоимости.

Развитие денег в средство обращения, или товаров в деньги, создает новую форму движения тех противоречий, которые обнаруживались в непосредственном обмене. В последнем купля и продажа являются моментами, переходящими и исчезающими друг в друге, купля есть в то же время продажа, и наоборот. Здесь товары могут быть обменены, если они и их товаровладельцы нашли друг друга. Обращение товаров разрывает временные, индивидуальные и локальные границы непосредственного обмена. Если товар обменен на деньги, то он всегда и везде посредством этого может быть обменен на другой товар. Вместе с тем товарное обращение развивает целый круг общественных связей, нарушение которых разрушает его. Ткач может продать холст крестьянину, если тот уже продал свою пшеницу. Последний может продать свою пшеницу, если пекарь продал выпеченный хлеб и т. д. Опосредование обмена товаров деньгами приводит к его распадению на два метаморфоза, две внешним образом соотносящиеся фазы: куплю и продажу. Они могут не совпадать во времени и пространстве. Можно продать не купив. Тем самым создается возможность нарушения внутреннего единства товарного обращения, его непрерывности, которое восстанавливается насильственно через кризисы. «Имманентная товару противоположность потребительной стоимости и стоимости, — отмечал К. Маркс, — противоположность частного труда, который в то же время должен выразить себя в качестве труда непосредственно общественного, противоположность особенного и конкретного труда, который в то же время имеет значение лишь труда абстрактно всеобщего, противоположность персонификации вещей и овеществления лиц — это имманентное противоречие получает в противоположностях товарного метаморфоза развитые формы своего движения. Следовательно, уже эти формы заключают в себе возможность — однако только возможность — кризисов». [148] Там же, т. 23, с. 124.

В третьем определении деньги выступают как деньги, как самоцель, как нечто самостоятельное по отношению к товарному обращению и противостоящее ему.

Противоречия товарного обращения создают возможность обособления его моментов, а последнее — возможность выхож–дения денег за пределы обращения и их самостоятельного существования вне его. Тем самым создается возможность удержания денег вне обращения, их накопления, образования сокровищ. Следует подчеркнуть, что эта возможность создается предшествующим движением денег, их предыдущими определениями. Только как продукты собственного движения они становятся предметом, к обладанию которым и удержанию которого с целью обеспечения определенного положения в обществе, обогащения, стремятся все товаровладельцы.

Деньги как сокровище отрицают обращение, выходят из него, но тем самым они вступают в негативную связь с ним и, следовательно, входят в него. Выходя из обращения, деньги в то же время входят в него, и только поэтому они могут существовать самостоятельно как сокровище. Вне такой связи с обращением накопление было бы собиранием и удержанием золота и серебра как металла, но не накоплением денег.

Деньги, выполняющие функцию сокровища, противоречивы. Качественно они не имеют границ, поскольку являются всеобщим товаром, всеобщим представителем вещественного богатства. В то же время количественно каждая сумма денег ограничена и потому может быть обменена на определенное количество товаров, реализована как количественно ограниченное вещественное богатство. Это противоречие между качественной безграничностью и количественной ограниченностью денег объективно обусловливает безграничное стремление собирателя сокровищ к накоплению. Но всякий переход границы в этом направлении означает достижение новой границы. Поэтому К. Маркс называет такого рода деятельность собирателя сокровищ сизифовым трудом.

Возможность выхода денег за пределы товарного обращения и самостоятельного противостояния ему возникает и становится действительностью также и тогда, когда реализуется возможность несовпадения во времени актов купли и продажи. Товары могут быть проданы при условии отсрочки платежа за них. В этом случае деньги должны прежде всего проявить свою функцию меры стоимости при определении цены продаваемого товара. Она измеряется суммой, которую, согласно договорному обязательству, покупатель со временем должен выплатить продавцу. Как определенное денежное обязательство деньги фигурируют в качестве идеального платежного средства. Последнее реализуется, когда с наступлением договорных сроков денежная сумма, предусмотренная обязательством, переходит в руки продавца. Однако этот переход не превращает деньги в средство обращения, поскольку в данный момент они не опосредуют действительное движение товаров. Деньги, реализуемые как средство платежа, находятся за пределами товарного обращения и противостоят ему как самостоятельные. Они, таким образом, — сокровище и, следовательно, самоцель. Развитие денег в средство платежа вызывает необходимость накоплять их перед сроками уплаты. Тем самым сокровище образуется не только на стороне продавца, но и на стороне покупателя.

В тех случаях, когда платежи взаимно погашаются, деньги как их средство функционируют идеально. В тех же случаях, когда осуществляются действительные платежи, деньги должны выступать не идеально и не мимолетно, а реально как самостоятельное наличное бытие стоимости, как индивидуальное воплощение общественного труда. Таким образом, деньги в качестве средства платежа выступают как идеальные, счетные и как реальные, полноценные. Это их противоречие К. Маркс назвал непосредственным. С особенной силой оно проявляется в денежных кризисах, являющихся моментом кризисов промышленных и торговых. При всеобщих нарушениях достигшего полного развития механизма следующих друг за другом платежей и искусственной системы их взаимного погашения «деньги внезапно и непосредственно превращаются из чисто идеального образа счетных денег в звонкую монету. Теперь они уже не могут быть замещены обыденным товаром… Во время кризиса противоположность между товаром и образом его стоимости, деньгами, вырастает в абсолютное противоречие». [149] Там же, с. 149. Здесь во весь свой голос деньги отрицают себя как только меру стоимости, как только средство обращения в виде знака (монеты) и как только счетных денег в виде средства платежа.