Платон - Собрание сочинений. Том 1

Менон.Не могу тебе сказать, Сократ. Тут со мной

то же самое, что с остальными: иногда мне кажется, что да, иногда – нет.

Сократ.А ты знаешь, что не только тебе и другим государственным людям иногда кажется, что добродетели можно научиться, иногда – что нельзя, но и у поэта Феогнида [41]ты найдешь то же самое?

d

Менон.В каких стихах?

Сократ.В элегиях, там, где у него сказано:

e

Видишь, здесь он говорит о добродетели так, будто ей можно научиться.

Менон.Это ясно.

Сократ.А в другом месте он говорит примерно так: Если б умели мы разум создать и вложить в человека,

то, считает он,

И дальше:

96

Понимаешь, здесь он сам – и о том же самом – говорит совсем наоборот.

Менон.И это ясно.

Сократ.Что ж, можешь ты назвать какое-нибудь другое дело, в котором тех, кто именует себя учителями, не только не признавали бы за учителей, но и считали бы негодными и невеждами именно в том, чему они берутся обучать,

b

те же, кого признают людьми достойными, иногда говорили бы, что этому делу можно научить, иногда – что нельзя? Разве тех, кто сами в чем-нибудь путаются, ты назовешь настоящими учителями этого дела?

Менон.Ни за что, клянусь Зевсом.

Сократ.Ну а если ни софисты, ни достойные люди не будут учителями этого дела, не ясно ли, что и все остальные тоже не будут?

Менон.По-моему, так.

Сократ.А раз нет учителей, то нет и учеников?

Менон.Я думаю, так оно и есть, как ты говоришь.

c

Сократ.Но разве мы с тобой не согласились, что, раз нет ни учителей какого-то дела, ни учеников, значит, ему нельзя научиться?

Менон.Да, так мы и говорили.

Сократ.Выходит, что нигде нет учителей добродетели?

Менон.Да.

Сократ.А раз нет учителей, то нет и учеников?

Менон.Конечно.

Сократ.Значит, добродетели нельзя научиться?

d

Менон.Кажется, нельзя, если только мы правильно вели исследование. Так что я удивляюсь, Сократ, откуда берутся хорошие люди и каким образом могли они стать такими?

Сократ.Видно, Менон, и я и ты – оба мы люди никудышные, и мало чему научил тебя Горгий, а меня – Продик. Прежде всего нам надо взглянуть на самих себя и поискать, кто бы мог каким-нибудь способом сделать нас лучше.

e

Я, когда говорю так, имею в виду наше исследование: ведь мы самым смехотворным образом упустили, что люди поступают хорошо и правильно, руководствуясь не только приобретенными знаниями; а без этого нам не удастся, пожалуй, узнать, каким образом они становятся хорошими.

Менон.Что ты имеешь в виду, Сократ?

Сократ.А вот что. Хорошие люди должны непременно приносить пользу, иначе и быть не может – это мы с тобой установили верно, не так ли?

Менон.Да.

97

Сократ.А что приносить пользу они будут в том случае, если станут правильно вести наши дела, – это мы тоже твердо установили?

Менон.Конечно.

Сократ.Но вот что нельзя правильно вести их, не будучи разумным, мы, видно, установили неверно.

Менон.Что же, по-твоему, значит «правильно»?

Сократ.А вот что. Если кто-нибудь, зная дорогу в Ларису или куда угодно еще, пойдет сам и поведет других, то ведь он поведет их хорошо и правильно, не так ли?

Менон.Разумеется.

b

Сократ.А если кто-нибудь правильно предполагает, где эта дорога, но никогда не ходил по ней и не знает ее, то разве не сможет и он правильно повести других?

Менон.Сможет, конечно.

Сократ.Значит, поскольку у него есть о чем-нибудь правильное мнение – а не знание [44], как у другого, – он, догадываясь об истине, но не познав ее разумом, будет вести других не хуже, чем тот, кто ее познал.

Менон.Ничуть не хуже, Сократ.

Сократ.Выходит, истинное мнение ведет нас к правильным действиям ничуть не хуже, чем разум. Это-то мы сейчас и упустили из виду,

c

когда рассуждали о добродетели, какова она, и говорили, что разум с один ведет к правильным действиям: ведь к этому ведет и истинное мнение.

Менон.Наверное, так.

Сократ.Значит, правильное мнение приносит не меньше пользы, чем знание.

Менон.Но не вполне, Сократ: обладающий знанием всегда попадет в цель, а обладающий правильным мнением когда попадет, а когда и промахнется.

Сократ.Что ты говоришь? Разве тот, чье мнение всегда верно, не всегда попадает в цель, пока его мнения правильны?

d

Менон.Это, без сомнения, так, Сократ. Вот я и удивляюсь, почему же, если это так, знание ценится куда выше правильного мнения и почему знание – это одно, а мнение – совсем другое,

Сократ.Ты сам знаешь, почему удивляешься, или мне сказать?

Менон.Скажи лучше ты.

Сократ.Да ведь ты никогда не обращал внимания на Дедаловы статуи [45], впрочем, может быть, у вас их и нет.

Менон.К чему ты это говоришь?

Сократ.К тому, что и они, когда не связаны, убегают прочь, а когда связаны, стоят на месте.

e

Менон.Ну и что же?

Сократ.А то, что владеть этими творениями, если они развязаны, мало проку, как и владеть человеком, склонным к побегам: все равно они на месте не останутся. А вот иметь их, если они связаны, весьма ценно: уж очень хороши эти изваяния. К чему я это говорю? Я имею в виду истинные мнения: они тоже, пока остаются при нас, вещь очень неплохая и делают немало добра;

98

но только они не хотят долго при нас оставаться, они улетучиваются из души человека и потому не так ценны, пока он их не свяжет суждением о причинах. А оно и есть, друг мой Менон, припоминание, как мы с тобой недавно установили. Будучи связанными, мнения становятся, во-первых, знаниями и, во-вторых, устойчивыми. Поэтому-то знание ценнее правильного мнения и отличается от правильного мнения тем, что оно связано.

Менон.Клянусь Зевсом, Сократ, похоже, что это так.

b

Сократ.Да я и сам говорю это, не то чтобы зная, а скорее предполагая и пользуясь уподоблением. Но вот что правильное мнение и знание – вещи разные, я, кажется, берусь утверждать без всяких уподоблений; ведь если я о чем скажу, что знаю это – а сказал бы я так не о многом, – то уж это я причислю к вещам, которые я действительно знаю.