Джим Холт - Почему существует наш мир? Экзистенциальный детектив

Доказательство начинается с того, что действительно великое существо не теряет своего величия перед лицом случайности. Подобное существо не только обладает величием, но и сохранило бы его, если бы события повернулись иначе, чем произошло на самом деле. В соответствии с этим критерием, например, Наполеон не является действительно великим, потому что мог бы умереть от гриппа в детстве вместо того, чтобы вырасти и завоевать Европу. В самом деле, если бы его родители вели половую жизнь по другому расписанию, то Наполеона и вовсе могло бы не быть. В то время как максимально великое существо обладает таким величием, которое нельзя превзойти ни в одном из возможных миров. Такое существо, если бы оно существовало, было бы всезнающим, всемогущим и совершенно благим. И ни в какой возможной ситуации эти максимальные качества не могут быть ни в малейшей степени умалены. Отсюда следует, что такое существо не может быть случайным, существующим (подобно Наполеону) в одних возможных мирах и несуществующее в других. Если такое максимально великое существо вообще существует, то его существование безусловно, во всех возможных мирах. Для краткости назовем такое максимально великое существо «Богом». Пока все идет неплохо. А теперь мы подошли к неожиданному повороту. Существует ли Бог? «Почти наверняка нет», – ответит атеист вроде Ричарда Докинза. Тем не менее даже Докинз не станет спорить, что, несмотря на весьма низкую вероятность существования Бога, все же есть шанс, что Он существует – точно так же, как есть шанс (хотя и чрезвычайно маленький), что где-то на орбите вокруг Солнца вращается заварочный чайник.

И вот это допущение приводит атеиста к провалу. Утверждение, что чайник может вращаться по орбите вокруг Солнца, означает, что в некотором возможном мире существует такой чайник, вращающийся вокруг Солнца. И сказать, что Бог может существовать, означает, что есть некий возможный мир, в котором Бог существует. Однако Бог – это вам не чайник. По определению, Бог является максимально великим существом. В отличие от чайника, Его величие (а стало быть, и Его существование) стабильно во всех возможных реальностях. Таким образом, если Бог существует в одном возможном мире, то Он должен существовать во всех возможных мирах – включая наш реальный мир. Другими словами, если Бог может существовать, то Он обязательно существует. Вот к такому поразительному заключению приводит модальный онтологический аргумент. И это абсолютно истинное заключение – по крайней мере, в системе модальной логики (точнее, оно верно в системе модальной логики, известной как S5).

Как верно заметил Платинга: «Это заключение не нарушает никаких законов логики, не вызывает никаких недоразумений и полностью неуязвимо для критики Канта» 71. В отличие от онтологического доказательства Ансельма Кентерберийского модальная версия не считает существование предикатом или совершенством, хотя и принимает обязательное существование за совершенство, но это вполне правдоподобно. Если существование не делает Нечто великим (просто потому, что все обладает этим свойством), то обязательное существование явно придает величие, ведь то, что обязательно существует, не зависит в своем существовании от чего бы то ни было еще и не может быть предотвращено либо уничтожено.

Наконец, не последнее из достоинств модального онтологического доказательства состоит в том, что оно дает надежду ответить на вопрос «Почему существует Нечто, а не Ничто?». Если Бог возможен, то Он необходимо существует, а потому Ничто невозможно. Возможен ли Бог? Или, в терминах модального онтологического доказательства, можно ли привести пример максимального величия? Задумайтесь о том, что означает «максимальное величие». Максимально великое существо, существующее в одной реальности, существует во всех реальностях. Это аналогично существу, которое можно обнаружить в каком-то месте мира, оно ухитряется быть везде, в том числе и прямо здесь; или существу, которое, существуя в какой-то момент истории, должно существовать во все моменты, включая настоящий. Максимально великий монарх – это такой монарх, который, имея королевство где-то во Вселенной, управлял бы всей Вселенной. А максимально великий человек из всех когда-либо живших должен жить вечно.

Очевидно, что концепция максимального величия выходит за рамки знакомой нам реальности. Тогда откуда же нам знать, возможно ли подобное существо? Гедель состряпал сложнейшее рассуждение, доказывающее, что идея максимально великого существа не является внутренне противоречивой (в том смысле, в каком внутренне противоречива, например, идея наибольшего числа). Отсюда, заключил Гедель, следует логическая возможность существования подобного существа. А поскольку все возможные миры покрывают все логические возможности, то существует мир, в котором есть максимально великое существо. Однако если такое существо есть в одном возможном мире, то оно должно существовать в каждом возможном мире – включая наш собственный, реальный мир.

К несчастью для сторонников онтологического доказательства, эта логика о двух концах: нет ничего, никакого внутреннего противоречия в предположении, что максимально великое существо не существует. Действительно, сам Плантинга называет свойство несуществования максимально великого существа термином «отсутствие максимальности». Таким образом, по аналогии можно сказать, что должен быть возможным мир, в котором нет максимально великого существа. Однако если Бога нет в одном из возможных миров, то Его нет во всех возможных мирах – в том числе в нашем собственном реальном мире.

Так какое же из двух заключений верно? Если, следуя модальной логике, мы принимаем утверждение, что Бог существует, то мы обязаны признать необходимость Его существования. Если же мы принимаем, что Бога не существует, то мы обязаны признать невозможность Его существования. Оба заключения не могут быть верны одновременно. Тем не менее с чисто логической точки зрения возможность существования Бога не более убедительна, чем возможность Его несуществования. Может, нам просто монетку подбросить, чтобы выбрать одно из утверждений?

Признавая силу этого контраргумента, Плантинга соглашался, что «разумный и здравомыслящий человек» 72вполне может отрицать утверждение о возможности максимально великого Бога, а «хитрый атеист» наверняка так и сделает. Без этого утверждения современная версия онтологического доказательства, разумеется, рассыпается, как карточный домик. Тем не менее Плантинга рекомендует согласиться с этим утверждением в интересах «упрощения» теологии – точно так же, как можно принять экстравагантные утверждения квантовой теории в интересах упрощения физики.