Джим Холт - Почему существует наш мир? Экзистенциальный детектив

– «Причинная упорядоченность» явно обладает больше эстетической ценностью, чем этической, – заметил я.

Я никогда не мог провести границу между ними, – ответил Лесли. – Любая ценность – это то, что должно существовать. Кстати, есть и третье доказательство в защиту моей платоновской теории – это тонкая настройка фундаментальных физических констант для разумной жизни.

Я возразил, что настройка физических констант может быть объяснена наукой, разве нет? Допустим, как считают физики вроде Стивена Вайнберга, наша Вселенная есть лишь часть мультивселенной. Теперь предположим, что физические константы имеют различные значения в различных частях мультивселенной. Тогда, согласно антропному принципу, вполне ожидаемо обнаружить, что в нашей части мультивселенной эти константы благоприятствуют эволюции разумных существ, подобных нам. Если есть мультивселенная, то Платон не нужен!

– На это у меня есть пара возражений, – сказал Лесли. – То, что гипотеза мультивселенной является альтернативой аксиархизму, не означает, что наличие тонкой настройки не может быть доказательством обеих точек зрения одновременно. Я приведу вам в пример небольшую притчу, притчу об исчезнувшем сокровище. Вы находитесь на необитаемом острове и зарыли там сундук с сокровищами. На острове, помимо вас, есть только два человека – Смит и Джонс. Однажды вы пришли туда, где зарыли сокровище, чтобы его выкопать, – а его там нет! Факт исчезновения сокровища увеличивает вероятность того, что оно украдено Джонсом, а также вероятность альтернативной гипотезы, состоящей в том, что вором является Смит. Точно так же открытие тонкой настройки констант увеличивает вероятность того, что гипотеза мультивселенной верна, а также вероятность того, что моя аксиархическая гипотеза тоже верна.

Далее он перешел к более сложному доказательству – насколько я знаю, совершенно оригинальному, – заявив, что гипотеза мультивселенной на самом деле не объясняет загадку тонкой настройки.

– Обратите внимание, – сказал Лесли, – что для развития жизни во Вселенной каждая из космических констант должна быть определенным образом тонко настроена в силу множества различных причин одновременно. Например, сила электромагнитного взаимодействия должна лежать в определенном узком диапазоне, во-первых, для того, чтобы материя могла отделиться от излучения, и вам было бы из чего создавать живые существа; во-вторых, для того, чтобы все кварки не превратились в лептоны, что означало бы полное отсутствие атомов; в-третьих, для того, чтобы протоны не распадались слишком быстро, иначе вскоре атомов не останется, не говоря уже о том, что организмы не выживут в потоке радиации от распада; в-четвертых, протоны не должны отталкивать друг друга слишком сильно, иначе химия будет невозможна, то есть основанные на химии существа вроде нас не смогут воз никнуть.

Лесли перешел к пятой, шестой, седьмой и восьмой причинам, причем каждая последующая отличалась все большей технической сложностью.

– А теперь, – сказал Лесли, закончив нудное перечисление, – ответьте мне на вопрос: каким образом один и тот же поворот космического регулятора силы электромагнитного взаимодействия способен удовлетворить все эти требования сразу? Непохоже, что модель мультивселенной может ответить на этот вопрос, ведь, согласно этой модели, сила электромагнитного взаимодействия меняется случайным образом от Вселенной к Вселенной. Однако даже для того, чтобы единственное значение силы, пригодное для жизни, стало возможным, сами фундаментальные законы физики должны иметь определенную форму. Другими словами, эти законы, которые, кстати, предполагаются одинаковыми во всей мультивселенной, должны обладать встроенным в них потенциалом для разумной жизни. И именно поэтому они должны быть такими законами, которые бесконечному сознанию будет интересно созерцать.

Аксиархизм Лесли был ужасно аккуратно упакован. Что бы вы ни думали о его умопомрачительных предпосылках (платоновская реальность добра, созидательная сила ценности), невозможно не восхищаться цельностью и связностью его мыслительной конструкции. И я, конечно же, восхитился, но не уверовал. Она не совсем отвечала моим глубинным экзистенциальным представлениям. А также не удовлетворяла мою жажду конечного объяснения. Честно говоря, я спрашивал себя: а насколько глубоко сам Лесли вовлечен в свою теорию – в эмоциональном смысле? Чувствует ли он к ней псевдорелигиозную привязанность?

– Ну… гм… – он запинался, едва выдавливая слова. – Меня всегда смущала идея, что я должен быть привязан к своей системе, потому что, ну, было бы очень здорово, если бы она оказалась верной. Это все пустые мечтания, и мне это очень не нравится. Я не испытываю ничего похожего на религиозную веру в свою платоновскую историю создания. Ведь я не доказал, что она истинна. По моему мнению, почти ничего из того, что представляет философский интерес, может быть доказано. Я бы сказал, что моя уверенность немного превышает пятьдесят процентов. Очень часто я чувствую, что Вселенная просто существует – вот и все.

– Беспокоит ли вас возможность, что мир может просто существовать без всякой на то причины?

– Да, – признался Лесли, – по крайней мере, на интеллектуальном уровне меня это беспокоит.

– Тем не менее, – добавил я, – наверняка лестно сознавать, что значительное меньшинство философов согласилось с его точкой зрения?

– Или с другими, столь же безумными, точками зрения, – ответил он.

Является ли аксиархизм Лесли долгожданной разгадкой тайны бытия? Был ли получен ответ на вопрос «Почему существует Нечто, а не Ничто?» в самом начале развития западной философии в виде платоновского понимания Добра? Если так, то почему многие последующие мыслители (Лейбниц, Уильям Джемс, Витгенштейн, Сартр, Стивен Хокинг и многие другие) его не увидели? Были ли все они узниками в платоновской пещере?

Чтобы воспринимать аксиархизм всерьез, нужно верить в три вещи. Во-первых, вы должны верить в объективную ценность добра, в то, что есть факты, позволяющие различить добро и зло, и эти факты вечны и необходимо истинны, независимо от человеческих концепций, и что они останутся истинны даже в отсутствие всего сущего.

Во-вторых, вы должны верить, что этические необходимости, возникающие из подобных фактов о добре, могут быть созидательной силой и способны произвести на свет вещи и поддерживать их существование без помощи какого-либо посредника, силы или механизма.

В-третьих, вы должны верить, что существующий мир (частью которого являемся мы сами, хотя можем видеть лишь его крохотную часть) является такой реальностью, которую создало бы абстрактное добро.