Юрий Низовцев - Всё и ничто

Помимо человека, существовать способно и все остальное живое, которое получает через свои органы чувств ощущение жизни, воспринимая любое удовольствие с удовлетворением, а угрозу с возможным для него сопротивлением. То есть любое просто живое, если и не может заняться поисками смыслов, как человек, то оно всё же способно, в отличие от камня, воспринимать окружающее, реагировать на него, погружаясь в получаемую им жизнь хотя и без размышлений, но с полным знанием дела на уровне собственного сознания. Иначе говоря, в любом живом существуют центры, обрабатывающие поступающую через ощущения информацию – своего рода внутренний биологический компьютер, – вследствие действия которых даже бактерия имеет некий разум и, соответственно – адекватную реакцию на любые раздражения. В этом факте сказывается присутствие сознания того или иного уровня у всего живого.

Распространить сознание на всё живое не удалось и Хайдеггеру, который хотя и понял, что человеческий разум в бытии решает задачу анализа сущего, но не сумел определить, что это сущее «дается» всем живым существам, в том числе и человеку, в первозданном, истинном виде именно ощущениями так, как их органы чувств способны ощущать, а на самом деле – «переводить» вещи со скрытой помощью единого сознания из Единого в копиях в собственное бытие.

Хайдеггер, как и большинство мыслителей до него, не осознал данный факт и посчитал данные ощущений недостоверными: ««Ближайше» дана вот эта определенно окрашенная, пахнущая, твердая, холодная, звучащая вещь из воска, но это и вообще то, что дают чувства, остается онтологически иррелевантно» [4, с. 96].

Однако в функцию единого сознания не входит сразу «расшифровка» для индивидуального сознания сущности вещей, тем более что для сознания просто живого это бессмысленно, так как все живые существа, кроме человека, «пользуются» тем, что им «дается», развивая это на своем эволюционном пути часто небезуспешно, и составляя общую базу для человека как самосознающего существа, без которой он не смог бы существовать.

Каждое индивидуальное сознание через человека и человеческие сообщества должно само разобраться в вещах, постигая их сущности на соответствующих уровнях познания в зависимости от условий. Это и есть главная задача сознания в человеке, которую оно решает в бытии, а не просто жизнь, которая дается сознанию в любом живом. В решении этой задачи в условиях сопротивляющейся среды, то есть в жизни, каждое индивидуальное сознание в человеке получает или нет собственное развитие, повышая свой статус в собственных глазах в своем бесконечном изменении, меняя условия собственного существования.

Хайдеггер уходит от вопроса о сущности бытия, переводя его в плоскость смысла бытия и находя его в заботе, что можно перевести в полагание главной задачей человека заботу о бытии и, надо думать, как следствие, о себе самом: «… выражение «озаботиться» в данном исследовании употребляется как онтологический термин (экзистенциал) для обозначения бытия возможного бытия-в-мире. Титул выбран не потому, что, скажем, присутствие прежде всего и в больше степени экономично и «практично», но потому что само бытие присутствие предстоит увидеть как заботу» [4, с. 57].

Раз мир, по Хайдеггеру, предоставлен человеку, то он и основывает все свои рассуждения на человеке, что в своей основе неверно, поскольку человек, как конечное, не является центром бытия, а он есть всего лишь средство развития бесконечного сознания в предоставленных ему через его же ощущения и на основе уровня конкретного индивидуального сознания условиях бытия. Бытие открывается через краткие человеческие жизни развивающемуся в этих жизнях сознанию.

Хайдеггер упрекает Декарта в том, что он «мог отождествлять определенное внутримирное сущее и его бытие с миром…» [4, с. 98], в то время как «… феномен мира и с ним нечто подобное внутримирности ему вообще неизвестны» [4, с. 98].

Сам же Хайдеггер достоин того же упрека, так как и ему ни феномен мира, ни «внутримирность» остались неизвестны, поскольку его модель бытия вряд ли близка сущности бытия. Дело в том, что Хайдеггер ставит акцент на бытии как условии возможности сущего, – но которое на самом деле есть лишь производное сознания через Единое, – а не на самом сознании, формирующем это бытие, или переводящем возможность в действительность.

.5. Проявление сознания на уровнях живого.

Так что же характеризует всё живое, в том числе человека, и отличает от прочих вещей, если исключить мышление?

Безусловно, это – ощущения, без которых нет пищи не только для размышлений, но и нет жизни. Поэтому можно сказать: «Ощущать, значит жить». Практика показывает, что это действительно так: попробуйте прихлопнуть таракана или поймать рукой рыбку. И они и всё остальное живое будет всеми силами уклоняться от гибели, то есть любое живое существо никоим образом не хочет лишаться ощущений, или существования в жизни, хотя и не понимает, что означает не жить.

Гоббс сформулировал идею доминирования ощущений как основание для человеческого ума следующим образом: «… нет ни одного понятия в человеческом уме, которое не было бы порождено первоначально, целиком или частично, в органах ощущения. Всё остальное есть производное от него» [7, с. 50-83]. В определенной степени тут он намекнул на то, что источник истины, как таковой, заложен в первоначальных ощущениях, что адекватно положению дел.

Локк развил мысль Гоббса об ощущениях, составляющих источник идей, обозначив их происхождение от ощущений, а также деятельности ума, и введя в качестве критерия истины получаемый из этих источников знаний опыт: «Все идеи приходят от ощущений или рефлексии… На опыте основывается всё наше знание, от него в конце концов оно и происходит… Объект ощущений есть один источник идей. – Во-первых, ваши чувства, будучи обращены к отдельным чувственно воспринимаемым предметам, доставляют уму разные отличные друг от друга восприятия вещей в соответствии с разнообразными путями, которыми эти предметы действуют на них… Деятельность нашего ума – другой их источник. – Во-вторых, другой источник, из которого опыт снабжает разум идеями, есть внутреннее восприятие деятельности нашего ума, когда он занимается приобретенными им идеями. Когда ум начинает размышлять и рассматривать эту деятельность, они доставляют нашему разуму идеи другого рода, которые мы не могли бы получить от внешних вещей. Таковы восприятие, мышление, сомнение, вера, рассуждение, познание, желание и вся многообразная деятельность нашего ума…» [21, с. 128-129].

Удаление Локка от первоначала – ощущений, не могло не привести его к мысли о проверке возникающих на основе ощущений различного рода идей. В качестве критерия истины для корректировки возникающих в процессе формирования идей искажений Локк предлагает опыт. В этом подходе Локка к определению истины просматривается понимание им того факта, что продвижение к истине есть стремление к разгадке сущности предметов и явлений. Это означает понимание им невозможности обладания человеком абсолютной истины.