Георгий Гурджиев - Всё и вся. Рассказы Вельзевула своему внуку

На столе, за которым я сидел, среди прочих вещей я увидел и так называемое «меню» ресторана.

«Меню» там, на твоей планете, обозначает лист бумаги, на котором написаны названия всех разновидностей блюд и напитков, имеющихся в данном ресторане.

Читая содержание этой бумаги, я обнаружил, между прочим, что в этот день там можно было заказать не менее семидесяти восьми различных блюд.

Это поразило меня, и я заинтересовался, какую же плитку должны иметь у себя на кухне эти американцы, чтобы быть в состоянии приготовлять на ней за один только день семьдесят восемь блюд.

Должен добавить, что я бывал там на всех континентах и бывал в гостях у очень многих существ различных каст.

И я видел приготовление пищи бесчисленное число раз и в своем собственном доме тоже. Так что я уже более или менее знал, что для приготовления одного блюда требуются по меньшей мере две или три кастрюли; и я подсчитал, что, поскольку эти американцы готовят семьдесят восемь блюд на одной кухне, то им конечно необходимо около трехсот кастрюль и сковородок.

И мне пришло в голову самому посмотреть, как это можно поместить на одной плите триста кастрюль, поэтому я решил предложить так называемые там «хорошие чаевые» официанту, подавшему мне оранжад, чтобы мне дали посмотреть кухню ресторана своими собственными глазами.

Официант как-то устроил это, и я прошел на кухню.

Когда я оказался там, и что ты думаешь?.. Какую картину я увидел?.. Печь с сотней кастрюль и сковородок?

Ничего подобного!..

Я увидел там лишь маленькую так называемую «газовую плитку» – такую, какая бывает в комнатах у так называемых «старых холостяков» и «мужененавистниц», то есть «никчемных старых дев».

Рядом с этой «плитой-крохотулей» сидел чрезвычайно толстый повар «шотландского происхождения» и читал газету, которая неотделима от американца; он читал, кажется, газету «Таймс».

Я в изумлении поглядел вокруг и также на шею этого повара.

Пока я так изумленно осматривался, из ресторана в кухню вошел официант и на своеобразном английском сказал некое весьма сложное блюдо этому толстошеему повару.

Надо сказать, что по акценту этого официанта, заказавшего это блюдо с затейливым названием, я тогда заметил также, что он совсем недавно прибыл туда с континента Европа, очевидно, с мечтою набить карманы американскими долларами – той самой мечтой об этих американских долларах, которая действительно есть у каждого европейца, никогда не бывавшего в Америке, и которая теперь в Европе никому не дает спокойно спать.

Когда этот претендент на «американское мультимиллионерство» заказал упомянутое изысканное блюдо толстошеему повару, последний, не спеша, тяжело поднялся со своего места и прежде всего снял со стены малюсенькую, так называемую там «холостяцкую сковородку».

Затем, зажегши свою «карликовую плитку», он поставил на нее сковородку, и, двигаясь все так же тяжеловесно, подошел к одному из многочисленных шкафов, вынул из него банку каких-то консервов, открыл ее и выложил содержимое на упомянутую сковородку.

Затем, таким же образом он подошел к другому шкафу и опять вынул банку каких-то консервов, но на этот раз положил на сковородку только небольшую часть содержимого и, размешав полученную смесь, аккуратно все это выложил на поставленную им на стол тарелку и опять сел на свое прежнее место, возобновив прерванное чтение газеты.

Официант, заказавший это «изысканное блюдо», вскоре вернулся в кухню, неся очень большой так называемый «медный» поднос, на котором было огромное количество пустотелого металла, того, что называется медными ножами и вилками, и, поставив блюдо с этой странной пищей на упомянутый поднос, понес все это в ресторан.

Когда я вернулся и снова сел за свой столик, я увидел, что за другим столиком неподалеку сидит мистер и причмокивает губами, поедая блюдо, приготовление которого мне случилось увидеть.

Выглянув опять из окна на улицу, и наконец заметил в толпе ожидаемого мной мистера, поэтому, тотчас заплатив по счету, вышел из ресторана.

А теперь, мой мальчик, придерживаясь формы мышления нашего дорогого учителя, пожалуй стоит рассказать тебе также немного о «речи» этих американских существ.

Тебе следует знать, что до прибытия на тот континент я уже мог говорить на языке существ того континента, а именно на так называемом «английском языке».

Однако, с самого первого же дня своего прибытия в главный город этой Северной Америки, я уже испытал большое неудобство во время своего «словесного общения», потому что, как оказалось, хотя эти существа пользуются этим английским языком для своего словесного общения друг с другом, этот их английский язык довольно специфичен и поистине весьма своеобразен.

Итак, ощутив это неудобство, я решил выучить и этот их своеобразный «разговорный английский».

На третий день своего прибытия туда, по дороге к своему новому знакомому мистеру, к которому я шел специально, чтобы попросить его рекомендовать мне учителя этого «английского языка», я неожиданно увидел отраженную на небе прожекторами «американскую рекламу» со словами:

ШКОЛА ЯЗЫКОВ ПО СИСТЕМЕ М-РА ЧАТЕРЛИЦА,

Северная 293-я улица, 13

Языки и время обучения были указаны и, в частности, об «американском английском языке» говорилось, между прочим, что он может быть освоен в пределах от пяти минут до двадцати четырех часов.

Сначала я ничего не мог понять, но все же решил пойти на следующее утро по указанному адресу.

Когда на следующий день я нашел этого министра Чатерлица, он принял меня лично, и, когда услышал о том, что я хочу изучить «американский английский язык» по его системе, он прежде всего объяснил мне, что по его системе этот разговорный язык может быть изучен в трех формах, каждая из которых соответствует специальным требованиям.

«Первая форма, – сказал он, – это разговорный язык для человека, который вынужден у нас зарабатывать наши американские доллары.

Вторая форма требуется человеку, который, хотя и не нуждается в наших долларах, тем не менее любит заниматься долларовым бизнесом, и, кроме того, для того чтобы в его светских отношениях с нашими американцами все думали бы, что он не «кто-нибудь», а настоящий «джентльмен» с английским воспитанием.

Что касается третьей формы английского языка, то эта форма необходима всякому, кто хочет уметь достать везде и всюду и в любой час – шотландское виски».

Поскольку время изучения второй формы английского языка по этой системе подходило мне больше всего, я решил заплатить ему сразу взимаемые им доллары, для того чтобы узнать секрет его системы.

Когда я заплатил ему полагающиеся доллары и он внешне совершенно небрежно, однако в действительности не без той жадности, которая также уже стала свойственной всем существам твоей планеты, – положил мои доллары во внутренний карман, он объяснил мне, что для того чтобы изучить эту вторую форму, нужно запомнить только пять слов, а именно: