Оливер Буркеман - Антидот. Противоядие от несчастливой жизни

Эта проблема глубже, чем можно подумать. Обычный ответ сторонников целеполагания на нее состоит в том, что кто-то поставил себе неверные цели — либо слишком амбициозные, либо заведомо сниженные. Действительно, одни цели выглядят разумнее других. Но есть более серьезная опасность, которая затрагивает буквально все формы планирования. Процесс формулировки видения будущего по определению подразумевает, что вы выделяете один или несколько аспектов вашей жизни, организации или общества и сосредоточиваетесь именно на них в ущерб остальным. Благодаря действию закона непредвиденных последствий, который иногда выражают фразой «невозможно изменить только что-нибудь одно», начинают возникать проблемы.

В любой, даже незначительно сложной, системе трудно предположить, каким образом изменение одной из переменных скажется на других.

Натуралист и философ Джон Мюир [52] John Muir (1838–1914) — известный американский писатель-натуралист шотландского происхождения. замечал: «Желая вытащить один-единственный предмет, мы обнаруживаем, что он связан со всеми остальными во Вселенной».

Мыслителем, который развил эту идею больше, чем кто-либо, был антрополог Грегори Бейтсон [53] Gregory Bateson (1904–1980) — выдающийся англо-американский ученый, начинавший как антрополог, но впоследствии ставший культовой фигурой в мире науки в силу широчайшего круга своих научных интересов и специализаций. Считается одним из наиболее влиятельных мыслителей XX века. , посвятивший много времени исследованиям повседневной жизни крестьян на острове Бали. Согласно его выводам, своим социальным миром и эффективным функционированием балинезийские деревни были обязаны обычаям и ритуалам, суть которых он определил как «не-максимизация». Бейтсон имел в виду, что традиции препятствовали жителям деревни сосредоточиваться на какой-то одной цели, чтобы не оказывать разрушительного воздействия на другие. Так, например, балинезийская этика бережливости уравновешивалась ритуалами показного расточительства: они сдерживали накопительство, не позволяя ему вредно сказываться на других общественных целях, и смягчали проявления неравенства среди селян. Такой образ жизни резко контрастировал с индустриализированным западным обществом, где все приносилось в жертву максимизации экономического роста. К жизни в Америке или Великобритании лучше всего подошло бы сравнение с быстрым подъемом по лестнице, а сельская жизнь на Бали более походила на бесконечную и грациозную прогулку по натянутому канату в состоянии равновесия, обеспеченного социальным благоденствием, которое не обусловлено никакими конкретными целями. «Продолжительное существование сложных интерактивных систем зависит от возможности предотвращать максимизацию любого из их факторов», — утверждал Бейтсон. Это не аргумент в пользу полного отказа от планирования будущего, а скорее предостережение от чрезмерного увлечения созданием видения каких-либо отдельно взятых его аспектов. Как заметил Крис Кэйс, альпинисты, погибшие в 1996 году на Эвересте, достигли своей цели — они взошли на вершину. Непредвиденным трагическим последствием явилось то, что они не смогли спуститься с нее живыми.

Что может означать приятие неопределенности — просто осознание ее существования или же умение использовать ее? Чтобы попытаться ответить на этот вопрос, я разыскал излечившегося «целеголика», у которого, по моим сведениям, были кое-какие радикальные мысли на этот счет.

Мы встретились со Стивом Шапиро [54] Американский консультант по вопросам бизнес-инноваций, автор нескольких бестселлеров на темы управления (www.steveshapiro.com). в полутемном баре нью-йоркского Вест-Виллиджа, где он пил свою кружку пива «Samuel Adams», закусывая его чизбургером и вполглаза наблюдая за бейсбольным матчем в телевизоре. С виду это был типичный средний американец 45 лет. Его занятие также вполне соответствовало этому впечатлению: консультант, разъезжающий по стране с деловыми семинарами, чья жизнь состоит в основном из конференц-залов, аэропортов и гостиничных баров с эпизодическими вкраплениями PowerPoint. Однако улыбчивое лицо и дружелюбные манеры скрывают истинную сущность Стива Шапиро — вражеского агента, распространяющего идеи, направленные против главной идеологической установки американского бизнеса. Он утверждает, что следует забыть о целях и использовать неопределенность.

На самом деле Шапиро начинал как типичный успешный американец, настойчиво продвигающийся к своей цели стать высокооплачиваемым бизнес-консультантом. Напряженный рабочий график разрушил его брак. «Не знаю, то ли я работал как сумасшедший из-за своих целей, то ли просто придумывал себе эти цели, пытаясь уйти от проблем в личной жизни», — вспоминал он позже. Чтобы оправиться от удара, он попробовал нагрузить себя еще большим количеством задач и целей (в какой-то момент, по его воспоминаниям, он разрабатывал пятилетний проект «как стать лидером в сфере инноваций»), но ни один из планов не делал его жизнь лучше. Все изменилось после разговора со знакомой, которая сказала, что он тратит слишком много сил на размышления о своем будущем, и посоветовала ему представить себя лягушкой. Пока Шапиро соображал, надо ли ему на это обижаться, она пояснила: «Загораешь себе на кувшинке, пока не надоест, потом перескакиваешь на какую-нибудь другую кувшинку и балдеешь там. И так всю дорогу: куда приспичило — туда и прыгаешь». Образ солнечных ванн на кувшинках не обязательно подразумевает безделье. Предложение знакомой вполне сочеталось с энергичным и целеустремленным характером Шапиро, она просто предлагала использовать эти свойства с большей пользой. Получать удовольствие от того, что делаешь именно сейчас, — значит лучше раскрывать свой потенциал и осуществлять больше по сравнению с изобретением способов достижения счастья через пять лет, тем более что к тому моменту нынешний план уже сменится каким-то другим. Идея заставила Шапиро изменить свой взгляд на вещи, постепенно он превратился в убежденного сторонника отмены целеполагания и стал консультировать по этим вопросам.

Нет ничего удивительного в том, что его платные клиенты не всегда согласны с его предложениями («Иногда на меня смотрят, как на ненормального», — говорит Шапиро). Такое сопротивление знакомо и Крису Кэйсу, который сказал мне: «В каждой компании среди менеджеров обязательно найдется тот, кто заявит: «Вот именно того, что эти люди делали на Эвересте, я и хочу добиться от своих сотрудников. Мне надо, чтобы они рисковали, не думали о последствиях, упорно пробивались вперед». Шапиро начинает преодоление скепсиса своих клиентов с того, что называет «вопросами счастья и собственной удовлетворенности»: людям становится легче, когда они освобождают свою жизнь от погони за целями. Проведенное по его заказу специальное исследование репрезентативных групп взрослых американцев выявило: