Герберт Маркузе - Репрессивная толерантность

За что я не люблю представителей «новой левой» философии, так это за их склонность всё усложнять и запутывать. О чём эссе Герберта Маркузе «Репрессивная толерантность»? О необходимости воинственного отношения к идеологиям и политическим практикам, которые проповедуют антигуманистические установки и проводят в жизнь убийственные решения. В принципе об этом же писал Ленин в «Пролетарской революции и ренегате Каутском» и Троцкий в «Терроризме и коммунизме». Просто более чётко и жёстко.

Не слишком оригинален Маркузе и тогда, когда разоблачает лживость либеральной демократии. Тот же Ленин, а до него — Михаил Бакунин, сделали это более ясно. «Возьмите основные законы современных государств, возьмите управление ими, возьмите свободу собраний или печати, возьмите “равенство граждан перед законом”, — и вы увидите на каждом шагу хорошо знакомое всякому честному и сознательному рабочему лицемерие буржуазной демократии, — пишет Ленин в «Пролетарской революции и ренегате Каутском». — Нет ни одного, хотя бы самого демократического государства, где бы не было лазеек или оговорок в конституциях, обеспечивающих буржуазии возможность двинуть войска против рабочих, ввести военное положение и т. п. “в случае нарушения порядка”, — на деле, в случае “нарушения” эксплуатируемым классом своего рабского положения и попыток вести себя не по-рабски».

Однако Маркузе всё же надавил на мозоль буржуазного общества своей критикой понятия «толерантность». В последнее время в России его часто используют — это слово «толерантность». Кто призывает к толерантности, а кто видит в толерантности корень бед русского народа. Однако, как отлично показывает Маркузе, это не только и не столько терпимое отношение к людям другой веры или национальности. Это – механизм, с помощью которого либеральная демократия подавляет несогласные с её установками мнения, сохраняя при этом видимость свободы обсуждения и обмена мнениями.

Как сообщают издатели сборника работ Маркузе, где помещена и «Репрессивная толерантность», «это эссе 1965 года — несомненно, одно из самых спорных политических сочинений Маркузе. Его критики увидели в нём атаку на идеалы свободы слова, а многие из новых левых — обоснование для отказа от дискуссий и дебатов».

Идеал толерантности предполагает общественные условия, в которых все сталкивающиеся мнения имеют равные возможности быть услышанными. Однако в нынешних развитых обществах, где господствует односторонняя пропаганда, это далеко не так. Имеет место не рациональная дискуссия с целью поиска истины, а манипулятивное убеждение в интересах буржуазной гегемонии.

«Для понимания позиции Маркузе, — замечают издатели сборника, — следует учесть следующий контекст: когда радикально настроенные студенты в его кампусе выступили с протестом против военных исследований в связи с войной во Вьетнаме, университетская администрация сослалась на принципы академической свободы и защитила право профессоров на свою форму участия в войне. Толерантность здесь была использована для защиты исследований по усовершенствованию точности изображений, которые позволили бы убивать больше людей при бомбардировках Северного Вьетнама. Эссе Маркузе как раз снабдило студентов аргументацией против злоупотребления принципом толерантности».

Эссе «Репрессивная толерантность» я искал в сети, но не нашёл. Считая, что антибуржуазные активисты должны обязательно прочитать это эссе, я его «отцифровал».

Дмитрий Жвания

В этом эссе я рассматриваю идею толерантности в нашем развитом индустриальном обществе. Вывод, к которому я прихожу, заключается в том, что реализация объективной толерантности требует нетолерантного отношения к господствующим формам политики, установкам, мнениям, а также распространения принципа толерантности на политику, установки и мнения, которые подавляются или даже объявлены вне закона. Иными словами, сегодня толерантность вновь оказалась тем же, чем она была при своём зарождении, в начале эпохи модерна — крамольной целью, подрывным освободительным понятием и практикой. И наоборот — то, что нынче провозглашается и практикуется как толерантность, в большинстве своих проявлений служит задаче подавления.

Я хорошо понимаю, что в настоящее время не существует такой власти, такого правительства, которые могли бы реализовать на практике идею освобождающей толерантности, но всё же я верю, что задача и обязанность интеллектуала состоит в том, чтобы напоминать об исторических возможностях, которые, по-видимому, стали утопическими, в том, чтобы восставать против угнетения и расчищать духовное пространство, изнутри которого общество могло бы увидеть себя таким, каково оно в действительности.

Толерантность является самоцелью. Устранение насилия и уменьшение бремени подавления, дабы защитить человека и животных от жестокости и агрессии, — необходимые предпосылки создания гуманного общества. Такое общество пока не существует; движение к нему — в большей, пожалуй, степени, чем когда-либо прежде — тормозится практикой насилия и подавления в глобальном масштабе. В форме средств устрашения в отношении угрозы ядерной войны, действий полиции против подрыва порядка, технической помощи в борьбе против империализма и коммунизма, миротворческих операций при неоколониальных конфликтах — насилие и подавление оправдываются, практикуются и поддерживаются как демократическими, так и авторитарными правительствами, а подданных этих правительств приучают к подобным практикам как необходимым для сохранения статус-кво. Толерантность распространяется на политику, условия и способы поведения, с которыми нельзя мириться, ибо они усложняют — если не разрушают — возможность обустройства жизни без страха и нищеты.

Такого рода толерантность лишь усиливает тиранию большинства, против которой был направлен протест подлинных либералов. Политический смысл толерантности изменился: поскольку она почти незаметно стала принципом власти, а не оппозиции, она превратилась в форму обязательного поведения по отношению к официальной политике. Толерантность превратилась из активного состояния в пассивное, из практики в бездеятельность: laissezfaire (1) законной власти. Суть её в толерантности народа по отношению к правительству, которое в свою очередь толерантно по отношению к оппозиции в рамках, опредёленных законной властью.

Толерантность по отношению к радикальному злу нынче подаётся как добро, поскольку она служит сохранению и упрочению целостности общества на пути от изобилия к большему изобилию.