Михаил Веллер - Энергоэволюционизм

Тут вот какая удивительная вещь. Если этим найденным детям было уже больше пяти-шести лет (а некоторым было и по десять, и по тринадцать) — полностью людьми они не становились уже никогда. Как ни бились, ни старались родители и воспитатели. Человек мог вырасти уже взрослым — и однако предпочитал передвигаться на четвереньках, есть с пола или хлебать прямо из миски. Старался избавиться от одежды, даже в холод, спать на полу. С трудом овладевал очень немногими словами. Вообще был социально абсолютно неадаптируем, непригоден. Строго говоря, это был уже не совсем человек. На всю жизнь в нем сохранялось очень много от животного, которое его вырастило и воспитало, среди каких он жил.

Давно известно — все основы закладываются в человеке воспитанием и всей жизнью до пяти лет. Ладно — детский мозг очень восприимчив, основы личности закладываются навсегда. Но главный сейчас для нас вопрос — куда же девается разум, данный ему? Способность к рефлексии, к абстрактному мышлению, к речи? Если эта способность врожденная — то она ведь не может вовсе исчезнуть?!

Вот мы говорим — способности передаются по наследству. Формулируем, что формирование личности есть наложение генотипа на фенотип, то есть врожденные данные плюс условия формирования. Но относится это к людям, нормальным образом выросшим в обществе. Пусть у одного были дорогие репетиторы, а другой рос в детском доме при тупых и злых воспитателях, и способности одного получили полное развитие, а у другого были загублены — но все равно их зачатки можно разглядеть, хоть чуток выявить, все равно вырастает так или иначе нормальный человек. И более того: в детдоме может вырасти умница, а в самой благополучной семье — дурак, и вот вам такое нередкое проявление именно врожденных способностей.

Но куда, куда деваются вообще все человеческие способности у воспитанника зверей? Его ведь уже одели, обули, учат всему, он живет среди людей — почему он не становится человеком, оставаясь по своему умственному развитию полуживотным? (И по слабоумию обучение его вернее назвать дрессировкой…) Ведь мозг его, нервная система, остались те же, что у его абсолютно нормальных братьев и сестер?..

Сложный случай с этой разумностью. Смотрите. У младенца все задатки нормального разумного человека были. Он еще не был разумным человеком — младенец, так сказать, в смысле разумности еще не очень человек. Значит, любой младенец может стать человеком — а может и не стать. Все зависит от воспитания, от окружающей среды.

Если котенка выкормила собака среди своих щенков — выросшая кошка будет считать себя собакой — но только по отношению к своей семье. На прочих собак будет шипеть, а для любви найдет кота. И все равно будет мяукать, умывать мордочку и ловить мышей, а лаять не научится, хотя лай мамы и сестер будет понимать. Отчасти она будет их полагать вот такими кошками.

Животное пределы своего вида перейти не может ни в каких условиях. В том числе свой умственный предел. Что с детенышем обезьяны ни делай — человеком он не станет. Не говоря о волчонке. Только человек — может стать человеком, а может волком или обезьяной. То есть: может стать на очень низкой, животной, границе, а может подняться — не знаем до какой, продолжаем подниматься покуда (культура, понимаешь, и цивилизация). Тогда правильно, корректно, сказать так:

человек от природы наделен не разумом, а способностью к разуму.

Развитие этой способности в соответствующем направлении приводит к разуму. А нет развития соответствующего — так и не приводит. Но куда эта способность денется? Во что превратится? На что нужна? Откуда взялась? И что она, строго говоря, из себя представляет?

Вот появились первобытные люди. Не слишком-то разумны с нашей точки зрения. Ну, в начале-то — среди зверей живут, знаний не накопили, школ нет. Крайне были примитивные полуживотные. А мозг был тот же самый, что у нас! (Дельфин, свинья, медведь, обезьяна — не забудем: почти один к одному.) Руки те же самые! Ты этим мозгом траекторию к Марсу рассчитал, философские учения создал — а он лупит быка камнем по башке, и всего делов. А бык его поддел рогом — и с приветом Вася. Пошли лучше корешков накопаем, гусениц насобираем — покушаем. Какой тут разум?..

Так чем, черт возьми, уже самый-самый как бы первый, ничему еще не научившийся, первобытный человек отличался от всех прочих животных? Как определить, что выделить?

ОТЛИЧИЯ? Мнение первое: у человека была речь. Тьма возражений. Как именно звучала эта речь, насколько была богата, мы не знаем и знать не можем. У животных тоже есть речь. У дельфинов, волков и других — есть несколько десятков звуковых сигналов на все случаи жизни, обозначающих: внимание, опасность, на помощь, бегите, здесь пища, сейчас я тебе всыплю, берегись, пошел вон, следуй за мной, приходи любить меня и так далее. Чем не речь. А у воспитанника зверей и речь будет звериная. Откуда же взялась человеческая и почему, как, зачем, и насколько она от звериной отличалась поначалу? А? Это потом мы составили семнадцатитомные словари и собрали полмиллиона слов и выражений, а поначалу-то — чегой там было? Помыкивали себе, бедолаги, погаркивали. Устройство гортани позволяло говорить? Оно и маугли позволяет. И попугаю.

Мнение второе: человек стал пользоваться орудиями труда, и это сделало его человеком. Так знаете, даже птички пользуются орудиями труда. Дятел может взять в клюв колючку, веточку и ею выковыривать червячка из щели. Крыса может взять длинную палочку, окунать ее в бутыль со сметаной и облизывать, пока не слопает всю сметану. Орел может уронить черепаху на камни — а может и наоборот, взлететь с камнем и уронить его сверху на черепаху: разобьет и съест. А уж жилища себе зверушки строят! Не говоря про обезьян, которые не только могут камнями и палками сбивать плоды, но и ковырять гвоздиком замок (и откроет подчас!), а также научиться пользоваться ложкой и вилкой. Человеку подражают? Так и человек, подрастая, подражает другим, так всему и учится, тут отличия нет. И чем мужик с палкой лучше орангутанга с палкой, если оба сбивают ими кокосы с одной пальмы?

Мнение третье: у человека так устроены руки, что могут выполнять много операций, причем сложных. Знаете, обезьяньи руки тоже хороши, тоже могли бы выполнять массу операций. Это лошади копытом телефонный номер набрать трудно, а обезьяньи руки уж вполне способны делать все те же орудия труда, которые делал первобытный человек.

Мнение четвертое: у человека была способность к организации, жизни и охоте командой, родом, коллективом — что позволяло успешнее защищаться от врагов, успешнее охотиться, лучше сохранять жизнь всех членов общества и размножаться. Ну и что? Разве волки не охотятся стаей, проявляя прекрасную организацию, смекалку и расчет? Разве львиный прайд плохо организован? Всегда будут кормить больного или слабого, вылижут, позаботятся, и охотятся тоже организованно, с засадами и загонщиками, распределяя роли по своим способностям, очень разумно и эффективно. Виверры, мангусты саванны, всегда выставляют дозорного, и регулярно сменяют его, пока кормятся или спят. Стадо коров при появлении волка строится в круг, выставляя рога во все стороны и охраняя телят посередине — поодиночке волк всех перережет, а перед таким оборонительным строем стая бессильна.