Мераб Мамардашвили - Картезианские размышления

Итак, приведя пример морального, а не физического объекта, хотя рассуждение шло именно о физическом мире, Декарт извиняется и говорит обычно считают, что causa efficiens отличается от своих проявлений, эффектов или, как он выражается, предшествует им во времени. (То есть causa efficiens отличается от своего действия.) А на самом деле она есть и вводится как особое представление, поскольку имеется в виду, что причина-то причиной, но она не отличается от своего эффекта. Эффект действия causa efficiens в случае закона - закон, но воля короля не есть закон. Воля короля - causa efficiens закона. Однако необходима и наша воля, чтобы был закон. А для этого нужно очень хотеть, чтобы он был, понимать его и, более того, быть способным жить в законе. А это очень трудно. Мы до сих пор еще не научились жить сложной общественной жизнью, мы ее максимально и постоянно упрощаем, полагаясь на некую воображаемую общину с ее связями, блатом, иерархией и т.д. Почему? Не научились?! По одной простой причине. Нет мускулов - это мускульные явления, мускулы культуры. Нет causa efficiens - действующей причины. Значит, действующая причина, отличающаяся от своего эффекта, отнюдь не простой вопрос. Именно она - основа существования закона, выбора формулы, узнавания Иванова, видения линий и т.д.

А если действующая причина отлична от эффекта и предшествует ему во времени? Тогда наше понимание ограничено и, согласно Декарту, мы не могли бы этой причиной пользоваться, пользоваться этим понятием. Ведь я сказал, что закона без нас нет. Воля короля есть закон, она не может самой себе предшествовать во времени. Декарт говорит: естественным является вовсе не требовать от нас, чтобы действующая причина предшествовала своему эффекту (или действию), как и нет причин для того, чтобы вводить особый термин causa efficiens, если бы не применение его к тому моменту, когда causa efficiens производит свой эффект и учитывая, что она, разумеется, не существует перед своим эффектом.

Помните, я говорил вам: в каком-то смысле Бог - самоосновная причина нас самих и не предшествует нам во времени. Хотя обычно мы говорим: я создан Богом. И Декарт говорил: меня, Декарта, создал Бог. Он не говорил, что Бог создал людей. Следовательно, существование Бога, или акт творения, есть лишь совокупность всех подобных утверждений, которые выполняются каждым в отдельности, указывая на единство своего происхождения. И это не предшествует нам во времени. Нет такого предмета, о котором, повинуясь терминам наглядного языка с его временными наклонениями и законами, я мог бы сказать: если что-то рождается, то рождающее предшествует рождаемому. Нет, говорил Декарт, не пытайтесь себе это представить, поскольку в этом случае действует воображение, или, как мы сказали бы сегодня, мания наглядности, желание наглядно представить себе то, что наглядно представить нельзя и не надо пытаться. Большинство ошибок, например, в физике (это цитата из Декарта) появляется в силу внесения привычек воображения в физическое рассуждение. Но если в физическое, то тем более - в философское.

Итак, Декарт считает (я скажу сейчас ересь совершенно явную, поскольку известно, что у него есть доказательство бытия Бога), что о Боге нельзя сказать, что он существует. И это есть умозрительная тайна всей философии Декарта. Можно сказать, что Бог породил меня или что он бесконечен, всемогущ и т.д., но нельзя сказать, что он есть. По законам нашего языка, по законам того, что мы называем существованием, к чему применяем слово "есть", по этим законам мы не можем утверждать, что Бог есть. Поскольку это утверждение мы относили бы к отдельно выделенному предмету, который существовал бы еще раз. То есть, пытаясь понять основы своего бытия, мы ввели термин "бог" как составляющий элемент в ткани этого бытия и нашего опыта и не можем снова возвращаться. Декарт - маньяк необратимости. Раз пошли, то назад вернуться не можем. В том числе и в мысли. Не можем теперь делать вид, что ничего не произошло, потому что один раз Бог у нас появился в ткани опыта и существования и удвоить его (а мы удвоили бы его, сказав, что он есть) мы не имеем права, не должны. Фактически термин "существование" не применим к нему, а что применимо? Например, он мой отец, - сказав, что существует такой предмет. Дальше, уже в истории философии Кант даст совершенно особый оборот именно этому ходу мысли, у него идея Бога вообще превратится в регулятивный идеал разума.

Тем самым Бога нет перед своим эффектом. В данном случае Бог, как causa efficiens, есть causa efficiens себя, т.е. меня, как мыслящего о Нем. Бог, сохраняя меня, поддерживает свое существование. Помните, - непрерывное творение. Воссоздавая нас в каждый момент и непрерывно, Он и себя поддерживает. И существование Его именно таково, а не в качестве отдельного предмета. Но если это так, то, следовательно, я не могу не знать Бога, когда думаю о Нем. (Снова тот же выбор временных оборотов у Декарта.) Когда подумаю, то знаю не в смысле результата думания, а в момент, когда подумаю. Я знаю все, что нужно знать, и это знание достоверно в смысле полного предмета, растянутого в интервале настоящего. И в то же время - это извечно. В момент, когда я думаю, я не могу не знать, и это в вечности. То есть наша попытка выделить в жизни какую-то смену состояний или какую-то последовательность не будет характеристикой знания, ибо в этом случае будет реализована полнота бытия, которого не может быть ни половина, ни треть. Или есть, или нет. Но, говорит Декарт, допустим, мы это поняли, и тем не менее естественный свет диктует нам, что о всякой вещи можно продолжать задавать вопросы. Какова ее причина? Почему она существует? Или, если мы решаем, что не нужно искать действующую причину, то вполне правомерен вопрос: почему этого не нужно делать, почему не нужно искать causa efficiens. Таким образом, согласно Декарту, если бы я считал, что ничто не может быть по отношению к самому себе тем, чем действующая причина является по отношению к самому действию или следствию, то все равно из этого не следует, что существует некая первопричина. Потому что если бы я назвал ее так, то в свою очередь должен был бы искать ее причину (ибо нам свойственно искать причины) и ушел бы в дурную бесконечность.

E oai ia iaiaa y aie?ai i?eciaouny, aiai?eo ii, ?oi nouanoaoao eaeay-oi aauu, eioi?ay eiaao iiuu oaeo? aieuoo? e oaeo? iaen?a?iaaio?, ?oi iia ieeiaaa ia io?aaaony ie a eaeie iiiiue ecaia, ?oiau nouanoaiaaou. E oaeie iiuu? iu ia iaeaaaai. Ec ?aai neaaoao, ?oi anee y nicaa?nu ea?aue ?ac caiiai ii eaeie-oi i?e?eia, o.a. aey iiaai nio?aiaiey io?iu eaeea-oi aiiieieoaeuiua iniiaaiey, aiiieieoaeuiay i?e?eia, oi ie?aai no?aoiiai iao a oii, ?oiau iacaaou yoo i?e?eio aaenoao?uae, iineieueo nai y ia iiao auou i?e?eiie iiaai nouanoaiaaiey. Neaaiaaoaeuii, caanu eae au niaa??eony iooaiie oiai, ?oi naie ii naaa iiiyoea noanoaioee e iiiyoea oai?aiey aua ia niaa??ao i?eciaea aeaiey, eee nio?aiaiey. Yoi oio iiai?io a iuoeaiee Aaea?oa, ia eioi?ii ce?aaony ana aai ?anno?aaiea. E aieaa oiai, Aaea?o neacae neaao?uo?, iniaaiii iiiyoio? a XX aaea, o?aco, ?oi yoa i?iaeaia aeaiey aiaa?e?oao eee noaaeo ia ea?oo oaeoe?anee an? oeceeo. Ni?ineoa oeceeia, e iie aai nea?oo, ?oi naiie aieuoie i?iaeaiie, ia eia?uae iiea ioaaoa, yaeyaony naaiaiy oaeinoaaiiia naienoai eiaeaeaoaeuiuo eiioeao?aoee aoiiia nio?aiyouny. E yoi eo naienoai nio?aiaiey eee aeaiey, onoie?eainoe (io eioi?ie caaeneo any oeceea) ia auoaeaao ec caeiiia, eioi?ua oi?ioee?o?ony ioiineoaeuii yoeo eiioeao?aoee. E oi ?a naiia ioiineony, anoanoaaiii, e oaeei aauai, eae enoeia, e?anioa eee aia?i. Eo onoie?eainou oae?a ia niaa??eony a eo niaa??aiee, a o?aaoao eaeiai-oi aiiieieoaeuiiai i?eioeia eee oneiaey. A nouiinoe, oaeie i?eioei iu o?a eiaai - yoi aaea?oianeee i?eioei eiaeaeaoaoee, eee aiii?aaaeaiiia anaai, eae ?aaeuiiai niauoey. Aiii?aaaeaiiinou, eee i?eioei eiaeaeaoaoee, yaeyaony iaeei ia?aineioacii niciaoaeuiie ?ecie. Yoi e anou iaoaoece?aneia aiinoa?ei?e. Iai?eia?, a oeceea Aaea?oa, oai, aaa ii aaiaeo caeii nio?aiaiey eiee?anoaa aae?aiey (iaaa?ii, ?oi naia oi?ioee?iaea yoiai caeiia auea o iaai ia nianai oi?iie, aa?ai nai aai eioaeeaeooaeuiue aaia?o, eioi?ue e naaiaiy inoaaony eioaeeaeooaeuiui ainoe?aieai), ii iinoiyiii o?eouaaao neaao?uaa ianoiyoaeunoai, ?oi ec iiiyoee nei?inoe e iai?aaeaiey aae?aiey ?anoeo (ei?ioneoe) ia auoaeaao eo nio?aiaiea, a oii ?enea e nio?aiaiea eiee?anoaa aae?aiey. Iii ia niaa??eony a yoeo iiiyoeyo. Oi anou caeii nio?aiaiey, aoao?e eaeei-oi no?aiiui ai?ei?e - iaiauaieai naiiai aunieiai o?iaiy, ia yaeyaony iaiauaieai, iieo?aiiui eiaoeoeaiui iooai, e ninoaaeyao eae au iniiao aai oeceee, aa no?oeoo?o. Niaeanii Aaea?oo, iiaiaiua caeiiu nio?aiaiey noou neioaoe?aneea no?aaiey. Caanu eae au a ca?iauoa iiyaeyaony aoaouay i?iaeaia neioaoe?aneiai ai?ei?e, ii iiea y oi?o ecaa?aou yoiai neiaa, a aiai?? i iaoaoece?aneii aiinoa?ei?e. Nio?aiaiea ia niaa??eony a ea?anoaa i?eciaea a iiiyoee nei?inoe. Anee nio?aieeinu - a nio?aieeinu eiaiii iai?a?uaiui oai?aieai, - oi yoi yiie?e?aneee oaeo, aeo niaa?oeaoaainy a ie?a aaenoaey. Ie? ii?aaaeeeny eiaiii yoei, a ia eiui ia?acii. A oi, ?oi iioii yoi aunooiaao ii ioiioaie? ei anaio inoaeuiiio a ea?anoaa ai?ei?iie no?oeoo?u, - o?a a?oaie aii?in. Eai ai?ei?iay no?oeoo?a o?a niaa??eo a naaa niaa?oeaoeeny ia?aineioac. Ii niaa?oaaony ioiineoaeuii oie i?iaeaiu, eioi?ay yaeyaony aey ian iniiaiie, a eiaiii - i?iaeaiu "y". Nae?an y iiea?o, eae a aaenoaeoaeuiinoe, ia eaeii n?aca aano?aeoee eee ia eaeii aeoea aae?aiey iunee Aaea?o aaiaeo eiaeoaeuiue aiia?ao aiaeeca.