Владимир Шмаков - Священная книга Тота ВЕЛИКИЕ АРКАНЫ ТАРО

Вторая: Отец, Мать и Сын, Начало Активное, Начало Пассивное и Начало их взаимодействия. Такое выражение Божественного Тернера было наиболее распространено: Молох и Ашера, Ваал и Танита, Зевс и Афродита, Озирис и Изида, Мардук и Бэллита, Бэлл и Эа, Брахма и Майя, Тримурти Индии, Трехликий Янус и вообще все фаллические культы.

Третья: Дух, Разум и Сила, т. е. учение о Демиурге по Каббале и гностикам, учение Аверроэса [174]о Мировой Душе, тернер Индии: Ар, Ари и Виради. [175]Все эти учения сводятся к идее о самодовлеющей силе, порождающей себе противопоставление в виде Пассивного Начала, отражающейся в нем и порождающей, таким образом, мир из небытия.

Аркан I, гласящий о Целостном, Божественном Тернере, в следующем низшем сечении своем гласит о Мировом Активном Начале и здесь впервые становится равноправным членом со II и III Арканами Священной Книги Тота.

Мировая Первопричина или Божество воспринимается сознанием человека прежде всего как высочайшее развитие принципа самодовлеющей силы. Субстанциональность, т. е. независимость от внешнего и самобытность как каждого данного проявления, так и самого принципа всякого проявления вообще, и составляет важнейший атрибут понятия о Божественности. Всякое конкретное проявление Субстанции по своей природе лежит ниже понятия о субстанции как таковой.

«Субстанция по природе первее своих состояний».

Как проявление само по себе, так и результаты этого проявления суть атрибуты Субстанции; возникая к бытию, они тем самым координируют в Субстанции соответствующий им аспект; этот аспект, осуществляя проявление, эманирует во вне силой своей собственной мощи часть своей сущности, бывшей дотоле в состоянии потенциальном, переводя ее тем в состояние объектированного бытия.

Активностью я называю то Начало, которое управляет субстанциональным проявлением, т. е. проявлением независимым, осуществляемым силой и ресурсами проявляющейся сущности. По отношению ко всему космосу это Начало претворяется в мировое Активное Начало, являющееся в нашем сознании естественным прообразом Творящего Божества; оно именно осуществляет как мировое творчество, так и все течение последующей жизни мироздания. Всемирное Активное Начало, как сущность Божественного Тернера, лежащее в основе всего Мира Проявленного, может быть познаваемо лишь по его атрибутам, классифицированным в строгую и определенную систему. Через эти атрибуты свои Активное Начало входит в существо всех отдельных проблем и задач, лежащих пред человеком, а потому, отойдя от недоступного его целого, мы должны перейти к постижению его отдельных проявлений, о котором гласит вся система Великих Арканов.

Дилемма пралайи и Проявления определяет собой конечный предел воспарениям разума, ибо он здесь доходит до утверждения состояний самой трансцендентальной природы духа. Состояния духа и модусы его самосознания зиждутся на продлении; будучи нуменальными потенциями духа, пралайя и Проявление сами по себе имеют нуменальную природу, являются недвижными и совершенными прообразами всего комплекса дальнейших категорий, нисходящих по порядку синтеза, и соответствующих им реализующих факторов. Этим основным нуменальным модусам духовного самосознания соответствуют в феноменальной природе два модуса самоутверждения духа, могущие иметь различную степень совершенства (синтетичности), но во всей совокупности конкретных манифестаций по законам среды представляющие собой совершенные аналоги модусам нуменальным; эти два вида самоутверждения суть Воля и Вера.

Вера есть стремление человеческого духа замкнуться в себе самом через игнорирование, отрицание, пренебрежение всякой утвержденностью вообще; экстаз веры есть высшая степень отчужденности от феноменального мира, забвение опыта, забвение всех средств феноменальных чувствований и утверждений, забвение собственной личности; человек целиком погружается в неизведанные глубины и тайники своего духа, он входит в живущую в нем тайну и застывает в трепете сознания «аз семь». Велик и сладостен этот «миг! Немногим его суждено пережить, а те, кто проник в этот Свет Незримый — не находит средств, чтоб передать другим людям все упоение беззвучного созерцания.

Чистый дух есть все, но выразить его ничто не может; «он есть», и в этом бытии есть все; в нем нет вопросов, нет сомнений, нет жажды, нет исканий, нет смен; «он есть», и в этом его сознании есть все; он ощущает себя, он проникает себя, он живет в себе, он исполняется собой и в величественном ритме вибраций своего светоносного «семь» он опьяняется ароматом своего бытия. Вера есть предвосхищение Небесного Эдема, есть сознание Божественности своей природы, непоколебимая убежденность, что таящаяся искра духа воспрянет и развернет свои возможности. Вера не требует ничего для своего укрепления и рождается вне зависимости от эмпирического опыта; она есть чувство истинного самосознания, а потому зависит лишь от степени бодрствования человека; воздействия извне могут дать толчок к возникновению в сознании чувства веры лишь подобно камню, упавшему на голову спящего человека и заставившему его невольно открыть глаза и увидеть то, что пред ним давно непосредственно находится. Вера есть внутреннее самосознание духа; человек постольку верит, поскольку он чувствует собственный дух; совершенное духовное сознание есть полная вера, а потому достижение полноты веры есть достижение полного духовного сознания.

«Вера есть чувство бесконечного, благородное сознание себя самого».

Воля есть стремление человеческого духа разобраться в себе через выявление, разграничение и утверждение отдельных своих возможностей, бывших дотоле заключенными в потенциальном виде; экстаз воли есть высшая степень погруженности в феноменальный мир, забвение созерцания, забвение всей многокрасочности и глубины колоритов его величавого течения, забвение сознания своего «Я». Человек целиком погружается в перспективную картину мира, в нем рождается способность частичного забвения, он начинает упиваться красотой форм, наивностью цветка и бешенством бури. Человек начинает жить во вне себя, он роднится с миром, целиком входит в него, живет его жизнью, вполне отождествляется с ним; такова пассивная воля Живя жизнью мира, человек другой стороной своего существа объектирует опытом свою личность и утверждает свое «Я». Входя в конкретную форму жизни, он с одной стороны живет в ней, как части мира, а с другой созерцает ее, как часть своего «Я»; первой стороной он отрицает себя, а второй он себя творит. В этом творчестве человек доходит до высшего напряжения воли, все существо его томится сладкой негой смерти и возрождения, оно наполняется могучим вибрированием, он разрывается на части и сковывает себя могучей рукой. Экстаз творчества, истинная магия духа, есть мгновение предельной красоты, блаженства почти нестерпимого, счастья конечного… Например, человек впервые видит море и он отдается ему… его дух наполняется его могучим раздольем, он чувствует, еще немного, и он вознесется над ширью средь синевы вод и неба, но какая-то другая сила щемит его грудь, приковывает к земле, шепчет о его ничтожестве; мгновение он чувствовал себя исполином и вдруг увидел себя пигмеем… Таково всякое творчество! Тот, кто испытал его, кто во всеоружии Высшего Знания приобщался к нему, кто испытал восторг реализации, знает также и его страдностъ Эти могучие переживания передать нельзя, и тот, кто сам не знает, не поймет меня!..