Освальд Шпенглер - Закат Европы. Образ и действительность

Однако тем самым для нас, кого судьба поместила в эту культуру в тот миг ее становления, когда деньги празднуют свою последнюю победу, а цезаризм, их наследник, приближается безостановочно и неспешно, оказывается- посредством узко очерченного круга — заданным направление и нашей воли, и нашего долга, без которых и жить-то не имеет смысла. У нас нет свободы достичь того, другого, третьего, есть лишь свобода свершить необходимое или же нет. А та задача, что поставлена исторической необходимостью, разрешится в любом случае — будь то при участии каждого отдельно взятого человека или же ему наперекор.

Ducuntfata volentem, nolentem trahunf70.

Перевод второго тома «Заката Европы» Освальда Шпенглера выполнен по изданию: «Der Untergang des Abendlandes» von Oswald Spengler. Munchen, 1922 и сверен по мюнхенскому изданию 1981 г. Перемены в последнем незначительны: исправлены немногочисленные опечатки. Для контроля и в некоторых случаях для примечаний использовался также английский перевод Ч. Ф. Аткинсона (Oswald Spengler The Decline of the West. New York, 1973, первое издание — 1928 г.).

Примечания ставят своей целью прежде всего прокомментировать исторические реалии, которыми изобилует книга. Сделать это исчерпывающим образом, конечно, невозможно, и не всегда в этом есть необходимость. В первую очередь комментировались такие предметы, факты, исторические личности и термины, для понимания которых читателю пришлось бы обращаться к редкой и разнохарактерной литературе. О некоторых малоизвестных деятелях и фактах мы написали несколько подробнее. Были также переведены иноязычные выражения.

Вторую задачу примечаний мы усматривали в установлении связей между томами «Заката Европы». Поскольку к одному предмету, истории человечества, О. Шпенглер подходит с разных сторон: в первом томе на материале искусства и науки, а во втором — на материале политики и религии, мы сделали много ссылок на первый том с целью обратить внимание читателя на возникающие здесь параллели. Кроме того, во многих случаях ссылки на первый том необходимы для уяснения содержания второго тома. Имеющиеся в первом томе многочисленные ссылки на второй том подразумевали немецкое издание 1924 г.; в качестве приложения мы даем таблицу соответствий указанных там страниц и страниц настоящего тома.

' Эта работа так и не была завершена. Подготовительные материалы к ней были изданы в 1966 г. под названием «Urfragen» («Первовопросы») (см. предисловие К. А. Свасьяна к 1-му т., с. 22–23). -5.

2 Betrachte die Blumen am Abend, wenn in der sinkenden Sonne eine nach der andem sich schlieBt: etwas Unheimliches dringt dann auf dich ein, ein Gefiihl von ratselhafter Angst vor diesem blinden, traumhaften, der Erde verbundenen Dasein. Ср. начало работы Ф. Ницше «О пользе и вреде истории для жизни»: «Betrachte die Herde, die an dir voriiberweidet: sie weiB nicht was Gestem, was Heute ist, springt umher, frifit, ruht, verdaut, springt wieder, und so vom Morgen bis zur Nacht und von Tage zu Tage, kurz angebunden mit ihrer Lust und Unlust, namlich an den Pflock des Augenblicks, und deshalb weder schwermutig noch uberdnissig» («Посмотри на стадо, которое пасется около тебя: оно не знает ни вчера, ни сегодня, оно резвится там и сям, жрет, отдыхает и переваривает и снова резвится, и так с утра до ночи и изо дня в день. Короткими веревками радости и

страдания оно привязано к колышку мгновения, и потому стадо не ведает ни уныния, ни пресыщения») (перевод наш, ср.: Ницше Ф. Соч.: В 2 т. Т. 1. М., 1990. С. 161). -5.

См., напр., схему в т. 1, с. 316; эти и следующие далее рассуждения ср. там же. С. 356–357 и др. — 7.

Рассуждение в духе приобретавшей популярность коллективной психологии. Пионером в этой области явился французский медик и социолог Гюстав Ле Бон (1841–1931), автор трудов «Психологические законы эволюции народов» (1894), «Психология толпы» (1895) и др. Подробнее о нем, а также о современном состоянии вопроса см.: Московичи С. Век толп. М., 1996. — 7.

5 См. также: Т. 1. С. 202.-7.

Данный термин здесь нельзя перевести одним словом (Geschlecht по-немецки — и «род», и «поколение», и «пол»). — 7.

7 Begriff- первоначально «объем, регион», от глагола begriffen «охватывать, вмещать», позже (средчеверхненем) — «понимать». SchluB от глагола schlieBen — «закрывать». — 9.

Mag abstraktes Denken vom Licht das Licht fortdenken wollen… Здесь употреблен глагол fortdenken, в словарях отсутствующий (fortпрефикс, указывающий на «удаление», denken — «думать»). — 9.

От греч. вешреш — «рассматривать», восходящего в свою очередь к веаорш — «видеть, зреть». Ср. также: Т. 1. С. 568, 587–588. — 9.

10 Ср.: Т. l.C. 201–203. -10.

п Собственно, «примитивные». Переводим на первых порах «первобытные», чтобы не ввести в заблуждение читателя. Впоследствии, когда выяснится с большей отчетливостью, что О. Шпенглер, стоя на органической точке зрения, не вкладывает в слово «примитивный» (собственно, primitivus значит по-латыни лишь «первый, самый ранний») никакого презрительного оттенка, будем его в переводе сохранять. Ср.: Т. 1. С. 218, а также наст. т., с. 35. — 11.

12 Термин «Eriebnis», казалось бы, соответствует русскому «переживанию» (er-leben- «про-жить», почти что «пере-жить»). Однако между ними непреодолимая разница. «Eriebnis» никуда от своего корня не ушло, это есть «проживание с переживанием», то, что называется жизненным, или личным, опытом. Прекрасное определение этого слова дает словарь: Krugs W. Т. Encyklopadisches Lexikon in bezug auf die neuste Literatur und Geschichte der Philosophic (3-е изд., 1838): «Eriebnis есть все то, что было пережито (eriebt) самим человеком (все, что было им воспринято, видено, продумано, что он волил, совершал или чему позволял совершаться). Такие Eriebnisse в случае, если человек оказывается в состоянии сделать из них надлежащие выводы, оказываются основой собственного опыта». В русском же «переживании» то, что послужило для него поводом, не столь важно, все сосредоточивается на самом «переживании», т. е. на том, что в результате происходит в субъекте. Нельзя в данном случае употребить и слово «опыт», ведь опыт может быть совершенно безличным (не зря же бывают научные опыты), между тем как «Eriebnis» исключительно персонален. В некоторых случаях можно переводить «Eriebnis» словом «восприятие», однако оно опять-таки, как и «переживание», слишком субъективно — уже не в эмоциональном плане, но в плане гносеологическом. Кроме того, если «переживание» излишне эмоционально, то «восприятие» всецело равнодушно, оно является, так сказать, внутренним «научным опытом». «Eriebnis» же не забывает ни

об объекте, ни о субъекте, это есть «переживание» в душе человека, однако «переживание» того, что ему реально дано, и, что еще важнее, того, в чем он активно участвует (пускай даже только душевно, хотя возможно и деятельное участие). Ближе всего по смыслу к «Eriebnis», пожалуй, «пережитое», но из-за однозначной отнесенности к прошлому использовать его в переводе не всегда возможно. В немецкую философскую литературу понятие «Eriebnis» ввел Герман Лотце (1817–1881). Им много занимались Вильгельм Дильтей (см., напр.: Dilthey W. Das Eriebnis und die Dichtung; Он же. Описательная психология. М., 1924; переиздание- СПб., 1996. С. 27, 59, 109) и Эдмунд Гуссерль («интенциональное переживание» — один из краеугольных камней феноменологии). В первой трети нашего века это было чрезвычайно модное в философии, психологии и литературоведении понятие. Замечательную статью о нем с указанием литературы см. в «Historisches Worterbuch der Philosophic». Bd. 2. Sp. 702–711. Подробный экскурс в историю термина и его разбор имеются в «Истине и методе» Ганса-Георга Гадамера (русский перевод-М., 1988. С. 104–116).-.//.