Сергей Чудинов - Терроризм смертников. Проблемы научно-философского осмысления (на материале радикального ислама)

Приведенные данные свидетельствуют о том, что послевоенный Ирак стал «магнитом», притягивающим радикально настроенных мусульман, мечтающих вести джихад против Запада и недовольных местными политическими режимами в родных странах, как правило, относящихся к арабо-мусульманскому культурному миру (в особенности монархий Персидского залива, где официальным течением ислама является ваххабизм). Ирак стал рекордсменом по количеству произведенных атак террористов-смертников на его территории. С 22 марта 2003 года по 18 августа 2006-го было совершено 514 атак смертников. Их количество превзошло общее число операций смертников, реализованных ранее всеми известными повстанческими группами в других странах (включая атаки Хезболлы в Ливане, «Тигров освобождения Тамил Илама» в Шри-Ланке, Хамас в Израиле) [128] Ibid.-P. 3. .

М. Хафез, проведя тщательное исследование имеющейся на данный момент информации, выделил в повстанческом движении Ирака две силы.

Первая — это различные группировки иракских националистов, которые преследуют ограниченные цели: они борются против иностранной оккупации, но им не нужен глобальный джихад. К ним относятся «Исламская армия в Ираке», «Армия муджахидов в Ираке», «Революционные бригады 1920», «Бригады Салаха ад-Дин аль-Аййюби». Они выступают за восстановление прав и политического влияния суннитского меньшинства, реинтеграцию суннитов и прежних номинальных членов партии Баас в новую политическую систему, установленную с приходом американцев. Для последней между тем характерна диспропорциональная власть шиитов и курдов, основанная на общинных интересах и федерализме [129] Ibid. — Р. 36. . Суннитское повстанческое движение выросло из ряда объективных причин: резко возросшей власти шиитов и курдов, чьи военизированные формирования (инкорпорированные в государственные структуры) подчас угрожают безопасности суннитского населения; продолжающейся иностранной оккупации; политической нестабильности; политики дебаасификации Ирака, начатой еще переходным американским правительством Пола Бремера. Последнее имело своим практическим результатом высвобождение массы людей без работы и пенсионного обеспечения, ранее бывших на военной и гражданской службе в государственных структурах в условиях социального хаоса и политической нестабильности.

Хотя иракские националисты в своей пропаганде активно используют исламскую и джихадистскую лексику, они не стремятся к созданию теократической модели государства в Ираке и разжиганию сектантской войны между суннитами и шиитами. Их политические задачи более ограниченны. Они редко организуют мученические операции. А если организуют, то их целями не становится иракское гражданское население. Для них характерны традиционные партизанские атаки против западного военного контингента, а также захват заложников из иностранных граждан, работающих на западные компании.

Вторая сила включает в себя маргинальные группы, выступающие с крайне радикальными лозунгами, поскольку их цель — коллапс всей политической системы постсаддамовского Ирака путем разжигания гражданской войны между конфессиональными общинами. Их интеграция в эту систему совершенно невозможна, поэтому они выступают за ее крах и пересоздание всего социально-политического порядка заново. Среди этих маргинальных группировок есть два идеологических течения. Одно из них представлено идейными баасистами, утерявшими власть при падении прежнего режима и желающими ее вернуть. Второе течение, пожалуй, наиболее известно среди всего спектра повстанческих групп — это джихадисты-салафиты, выступающие под флагом радикального ислама.

Два политических лагеря иракского повстанческого движения отличаются не только идеологическим и стратегическим видением своих задач, но и социальным составом. Если националисты представляют собой местные суннитские кланы (что справедливо и в отношении баасистов), то в рядах салафитов-джихадистов присутствует множество иностранцев, приехавших в Ирак из мусульманских стран и диаспор со всего мира.

За большую часть идентифицированных атак террористов-смертников в Ираке несут ответственность джихадистско-салафитские группировки. Среди всех атак смертников, осуществленных в 2003–2006 годах в Ираке, 36 % относятся к джихадистским группировкам, 5 % — к баасистам, и 1 % — к остальным (националистам). При этом стоит учесть, что приведенная статистика не точна, поскольку в 58 % случаев осталось неизвестным, кто был организатором террористических актов [130] Ibid. — Р. 107. .

Джихадисты-салафиты олицетворяют собой глобализацию исламистской культуры мученичества. Они воюют не только с иностранной оккупацией, но и видят свою роль в более глобальном масштабе, причисляя себя к лагерю муджахидов , сражающихся с «альянсом крестоносцев и сионистов» по всему миру. В этом отношении весьма характерна террористическая группировка «Аль-Каида в Ираке». Ее основатель Абу Мусаб Аз-Заркауи [131] Убит в июне 2006 года в Баакубе в результате авиаудара ВВС США. — потомок палестинских беженцев, родившийся в Иордании, где был известен как активист местного исламистского экстремизма, осужденный в 1999 году за подготовку террористических актов против туристических объектов на территории королевства. Известно, что на закате советско-афганской войны Заркауи проходил обучение в вербовочном пункте в пакистанском Пешаваре, а после побега из Иордании организовал группировку « Таухид аль-Джихад » в Афганистане. Перебазировавшись в послевоенный Ирак, Заркауи развернул джихадистскую деятельность под знаменем автономной группировки « Таухид аль-Джихад в Ираке», название которой после признания его успехов У. бин Ладеном было заменено на новую вывеску «Аль-Каиды в Ираке». С января 2006 года «Аль-Каида в Ираке» объединила свои усилия с несколькими мелкими джихадистскими группами, создав «Консультативный совет муджахидов » («Mujahidin Shura Council») [132] Переименованный после смерти Заркауи в «Исламское государство Ирака». . Она координирует свои действия с другой независимой группировкой курдских суннитских исламистов в Северном Ираке « Ансар аль-Сунна », преемником « Ансар аль-Ислам », разгромленной в марте 2003 года.

Цели джихадистов-салафитов идут гораздо дальше регионального джихада , который оценивается ими в качестве необходимого инструмента для низвержения существующих политических режимов во всем окружающем Ирак регионе, включая Иорданию и Саудовскую Аравию. Они рассматривают конфликты мусульман с немусульмана-ми на других территориях (Палестина, индийский Кашмир, Босния, Чечня, Афганистан) в качестве отдельных эпизодов единой кампании или «крестового похода» Запада против ислама и мусульман. Ирак рассматривается ими лишь как стратегическая база, учрежденная в центре арабского мира, для ведения глобального джихада [133] Ibid. — P. 74–75. . Необходимо заметить, что экстремистская активность Заркауи и его соратников с самого начала не была ограничена локальным театром экстремистских действий (будь то в Иордании или Ираке), но охватывала широкий диапазон других стран. В частности, эксперты возлагают ответственность Заркауи за убийство сотрудника Агентства США по международному развитию Лоуренса Фоли (Lawrence Foley) в иорданской столице Аммане (октябрь 2002-го), планирование предотвращенных атак для террористической сети « Аль-Таухид » в Германии (2003), участие в операциях террористических сетей в Турции и на Кавказе, планирование масштабных террористических атак с участием смертников в Иордании, нацеленных на штаб-квартиру местных спецслужб, резиденцию премьер-министра и американское посольство (апрель 2004-го) [134] Schweitzer Y. Ibid. — P. 79. .