Джеффри Николас - Дюна и философия: путь ментата

Герберт не просит нас отказаться от наших любимых игрушек: компьютера, приставки и других гаджетов. Он бросает нам вызов – понять, как их использовать, чтобы по-прежнему жить человеческой жизнью. Герберт предупреждает нас об опасности застоя.

Я продолжаю смотреть на старуху, – случайные мысли о Дюне, Батлерианском джихаде и о том, что я ем, проносятся в моей голове. И я осознаю: это ловушка. Ловушка, которую я сам создал и в которую сам же попался. Приманка, которая загнала меня в эту ловушку, – легкость современной жизни.

Посмотрите на меня. Взгляните на нас! Мы выстраиваемся в очередь на праздники, с нетерпением ожидая еды, которую ловили не мы, и носимся из одного магазина в другой. Какие таланты мы здесь развиваем? Явно не те, что нужны для охоты и выслеживания добычи, но что с того? Есть ли другие человеческие таланты, которые я развиваю благодаря сэкономленному времени?

Преподобная Мать Гайя Елена Мохийам предполагает, что есть два напраления, которые люди должны развивать в себе: математика и политика. Но я не уверен, что они мне интересны. Я бы предпочел просто взять свой бургер, включить музыку в наушниках и вернуться к покупкам.

Но есть эта проклятая зеленая коробка с бездной и болью! Старуха уставилась на меня. Почему я? Я отхожу от закусочной и просовываю руку в коробку.

О, боль человечества! Боль нашего рода!

АРХИВЫ БЕНЕ ГЕССЕРИТ

АВТОР: ПРЕПОДОБНАЯ МАТЬ БЕЛЛОНДА ДАТА:

ОКОЛО 14050 ПГ

Евгеника лежит в основе истории о Дюне. «Евгеника» – одно из тех слов, которые пугают нас. Оно означает контролируемое размножение людей с целью достижения желаемых способностей и качеств в будущих поколениях.

Идея евгеники восходит к рассуждениям Сократа о Каллиполисе, идеальном городе, в « Государстве » Платона. Идеальный город, как описывает его Сократ, включает три класса: два из них занимаются охраной территории и конституции (воины и стражи у власти), и еще один – производит материальные блага, в которых нуждаются граждане. Как известно, Сократ говорит, что стражи, относящиеся к правящему классу, должны быть лишены личной собственности и иметь все общее. Сократ предложил отказаться от традиционной концепции частных домов и семейной жизни в пользу системы, в которой стражи живут вместе, как единая большая семья.

Сократ настаивает на том, что город должен способствовать созданию для этого класса потомства самих высоких стандартов, так как в будущем его представители станут лидерами. Он предполагает, что мужчины и женщины правящего класса будут совместно производить и воспитывать своих детей. Это занятие мало чем отличается от разведения домашних животных.

Взрослым членам из класса стражей не разрешается размножаться на основе привязанности к другим. Вместо этого их сексуальные союзы должны проводиться под строгим наблюдением со стороны правителей. Кроме того, дети обязаны воспитываться в общине, и не должны знать своих биологических родителей, чтобы полностью искоренить семейную лояльность из класса правителей. Поклонники Дюны признают поразительное сходство между классом стражей в « Государстве » Платона и обществом Бене Гессерит.

Упоминание евгеники вызывает гекслианское видение генетической меритократии, а также утопические фантазии о человеческом совершенстве. Идеи научно обоснованной евгеники были серьезно восприняты в первой половине ХХ в. и в значительной степени оставлены с окончанием Второй мировой войны из-за ее связи с военными преступлениями нацистов.

Наиболее развитые программы евгеники включают псевдонаучные схемы расового превосходства и расовой чистоты. Начиная с послевоенного периода, как в популярных дискуссиях, так и в научном сообществе евгеника ассоциировалась с нацистскими злоупотреблениями, такими как принудительная расовая гигиена, эксперименты на людях и уничтожение нежелательных групп населения. Однако недавние достижения в области генетических, геномных и репродуктивных технологий подняли много новых и важных вопросов о том, что именно составляет область евгеники и чем она должна или не должна заниматься.

Обеспокоенность евгеникой варьируется от академической философии до диких пророчеств о конце света. Примеры, приведенные в ответах на возникшие вопросы, часто считаются принадлежащими только миру научной фантастики: человеческие клоны и другие продукты генетики, различные слияния машины и человека, сверхлюди, превосходящие нынешних представителей вида Homo sapiens (т. е. более умные и живучие, умеющие лучше приспособляться). Они эволюционируют за рамки Homo sapiens в один или несколько новых видов и создают новый мир, разделенный на генетически усовершенствованную элиту, генетически недоразвитый пролетариат и так далее.

При пересечении этики с наукой в данных вопросах возникает широкая озабоченность по поводу сохранения человечества, смысла человеческой жизни, того, что врачи и ученые «играют в Бога», вмешиваясь в природу, и что они не заботятся или не имеют понятия о социальных последствиях своих исследований.

Неудивительно, что научная фантастика создала арену для далеко идущих спекуляций в этой широкой области, которую мы называем словом «евгеника». В своей давней и легендарной связи с концепцией евгеники такие авторы, как Герберт Уэллс, Говард Филлипс, Лавкрафт, Айзек Азимов, Артур Кларк и, конечно же, Фрэнк Герберт исследовали возможности, заложенные в программе генетических манипуляций у людей.

Интерес Фрэнка Герберта к возможностям и этическим последствиям генетических манипуляций с людьми очевиден во всех его работах (особенно в «Улье Хелльстрома», «Барьере Сантароги», «Эксперименте Досади», а также в «Семенном фонде»), включая серию романов «Дюна». В них Герберт демонстрирует три долгосрочные евгенические программы, каждая из которых имеет свою этическую позицию: программа Бене Гессерит, Бога-Императора Лето II и Бене Тлейлаксу. Он также мимоходом упоминает другие виды генетических «продуктов», такие как гхолы и порочные ментаты Бене Тлейлаксу, создание иксианцами Хви Нори в качестве представителя к Лето II и генетические манипуляции с нечеловекоподобными животными, такими как тхорсы и кресла-собаки. В одной идее закрепился его интерес к евгенике: в способности планировать, выходящей за рамки нескольких жизней. Эта идея является прямым результатом интереса Герберта к экологии в крупных масштабах.