Сью Придо - Жизнь Фридриха Ницше [litres]

Сегодня мы в основном знаем Ницше по фотографиям, бюстам и портретам в зрелом возрасте, когда рот и большую часть подбородка полностью закрывали огромные усы в форме бараньих рогов, однако фотографии студенческих лет из Лейпцига свидетельствуют, что в годы, когда у юношей возникает растительность на лице, Ницше было особо нечем похвастаться. Можно заметить, что губы его были полными и правильной формы, что впоследствии подтверждала Лу Саломе – одна из немногих женщин, его целовавших; подбородок Ницше был твердым и закругленным. Как интеллектуальные модники предшествующей эпохи подчеркивали романтические устремления вьющимися локонами и шелковыми галстуками, так Ницше заявлял о своем постромантическом рационализме, подчеркивая поразительных размеров лоб, вместилище удивительного мозга, и скрывая чувственные губы и решительный подбородок.

Ницше все больше осознавал, что филология перестает ему нравиться. В письме, написанном через одиннадцать дней после встречи с Вагнером, он называет себя и своих коллег «бурлящим выводком филологов» того времени, «которые каждый день проводят как кроты, с их защечными мешками и слепыми глазами, радостно ловят червяков и проявляют безразличие к настоящим проблемам – насущным жизненным проблемам» [10]. Его пессимизм только усугубляло то, что сам он настолько преуспел в презренной кротовой жизни, что ему вскоре предложили кафедру классической филологии в Базельском университете, так что он стал самым молодым профессором в истории. Однако такие почести были еще впереди в тот вечер, когда Вагнер разговаривал с ним как с равным и подчеркнул, что охотно продолжил бы знакомство. Это была исключительная честь.

Композитору, которого называли просто «маэстро», перевалило за пятьдесят. Его слава распространялась по всей Европе. Каждый его шаг описывался в прессе, что и обнаружил в тот вечер Ницше, читая в кафе Kladderadatsch. Когда Вагнер посещал Англию, встречи с ним искали королева Виктория и принц Альберт. В Париже его делами занималась княгиня Полина Меттерних. Король Людвиг Баварский называл Вагнера своим «обожаемым другом-ангелом» и собирался полностью перестроить Мюнхен в соответствии с музыкой Вагнера. Людвиг умер до того, как эта экстравагантная схема была реализована (возможно, его убили, чтобы его дикие строительные проекты не сделали страну банкротом), но архитектурные планы можно видеть и по сей день: новая улица прорезает центр города, пересекает реку Изар по величавому каменному мосту, имитирующему радужный мост Вотана, ведущий в Вальхаллу в вагнеровском «Кольце нибелунга», и заканчивается у огромного оперного театра, напоминающего разрезанный надвое Колизей с крыльями по обеим сторонам. Музыка Вагнера была для короля Людвига «прекраснейшим, величественным и единственным утешением» – эти чувства можно встретить и у Ницше. Тот с юных лет был очень чувствителен к музыке. Воспоминания о его детстве свидетельствуют, что музыка была для него важнее речи: он был настолько тихим мальчиком, что ему одному отец, пастор Карл Людвиг Ницше [11], разрешал оставаться в кабинете, когда сам работал над проповедями и разбирал дела прихода. Отец и сын проводили время в полном согласии и единодушии, но, как и многие двух– и трехлетние дети, маленький Фридрих был подвержен приступам гнева, начиная порой кричать, размахивать руками и топать ногами. Тогда его ничто не могло утешить – ни мать, ни игрушки, ни еда, ни напитки. Единственным средством было пианино: отец открывал крышку и начинал играть.

Пастор Ницше принадлежал к музыкальной нации и был необыкновенно искусным исполнителем: послушать его игру съезжались за несколько миль. Он служил лютеранским пастором прихода Рекен к югу от Лейпцига – города, где Иоганн Себастьян Бах в течение 27 лет вплоть до самой смерти являлся музыкальным руководителем всех церквей. Карл Людвиг был известен своим исполнением Баха, а также исключительным талантом к импровизации, который и унаследовал Ницше.

Предками Ницше были обычные саксонцы – мясники и фермеры, которые жили под Наумбургом, где находилась епископская кафедра. Отец Карла Людвига, Фридрих Август Ницше, повысил социальный статус рода, став пастором, а затем еще упрочил положение, женившись на Эрдмуте Краузе, дочери архидьякона. Эрдмуте, весьма симпатизировавшая Наполеону, родила отца Ницше, Карла Людвига, 10 октября 1813 года – за несколько дней до Битвы народов, известной также как Лейпцигская, причем в непосредственной близости от поля боя, на котором Наполеон был разбит. Ницше любил рассказывать об этом. Он считал Наполеона последним великим имморалистом, который стремился к власти, не отягощая себя совестью, – сочетанием сверхчеловека и чудовища. Эта довольно поверхностная связь, по его мнению, стала физиологической и психологической причиной его преклонения перед французским героем. Всю жизнь он мечтал посетить Корсику, но так и не смог реализовать это намерение.

Карлу Людвигу, разумеется, было уготовано вслед за отцом стать служителем церкви. Он поступил в расположенный неподалеку Университет Галле, известный прежде всего теологическим направлением. Здесь он изучал богословие, латинский, греческий и французский языки, греческую и еврейскую историю, классическую филологию и библеистику. Он не был ни выдающимся, ни особенно глупым студентом. Он считался прилежным учеником и выигрывал призы за красноречие. Окончив университет в 21 год, он нашел работу репетитора в большом городе Альтенбурге километрах в пятидесяти к югу от Лейпцига.

Карл Людвиг был консерватором и роялистом. Эти похвальные качества заставили правившего тогда герцога Иосифа Саксен-Альтенбургского обратить на него внимание при выборе наставника для трех своих дочерей – Терезы, Элизабет и Александры. Карлу Людвигу тогда не исполнилось и тридцати, но работу он выполнил великолепно, причем без следа каких-либо романтических увлечений.

После семи лет преподавания он подал заявку на должность пастора прихода Рекен – плодородной, но безлесной равнины в 25 километрах к юго-западу от Лейпцига. В 1842 году он перебрался в дом пастора вместе с овдовевшей матерью Эрдмуте. Дом пастора стоял бок о бок с одной из старейших церквей в Саксонии – древней церковью-крепостью, построенной в первой половине XII века. При Фридрихе Барбароссе ее высокая прямоугольная колокольня служила также дозорной вышкой. С нее просматривалась вся обширная долина, которую некогда защищали рыцари. В ризнице стояло огромное каменное изваяние одного из этих рыцарей. В детстве Ницше очень его пугался: когда солнце освещало глаза статуи, сделанные из рубинов, они начинали мерцать и блестеть.