Коллектив авторов - Проблемы русского космизма. Материалы Международной научно-общественной конференции. 2013

8. Здесь имеется в виду преходящая реальность, которая доступна нашим органам чувств. Истинная реальность доступна сознанию Будды путем знания, у которого нет объекта, и получено оно без участия органов чувств.

9. Шапошникова Л.В. Великое путешествие. В 3 кн. Кн. 3: Вселенная Мастера. М.: МЦР; Мастер-Банк, 2005.

10. Buddhism and Science. A Colloquium sponsored by Oxford Centre for Buddhist Studies, Department of Physiology, Anatomy and Genetics and Oriental Institute, Oxford University, and Santa Barbara Institute for Consciousness Studies. 4–5 March 2010 // Режим доступа: http://www.voicesfromoxford. org/theme/tag/Buddhism, lectures 1–12 (дата обращения: 30.09.2013).

11. Шапошникова Л.В. Исторические и культурные особенности нового космического мышления // Объединенный Научный Центр проблем космического мышления: сб. ст. М.: МЦР; Мастер-Банк, 2005.

Попытки осмыслить присутствие в мире зла и несовершенства при наличии благого Начала, называемого Богом или Абсолютом, существовали с древнейших времен. Характерным подтверждением сказанного служит книга Иова в Ветхом Завете. Над этой проблемой размышляли Эпикур, Плутарх, Августин, Фома Аквинский и многие другие мыслители.

Эти слова о смысле мироздания принадлежат выдающемуся ученому, философу и астроному Омару Хайяму (1048–1131).

«Несправедливо, безнравственно, хотелось бы сказать, безбожно сотворить такой мир, как наш, и обречь человека слабого, лишенного знания, на горе и неизбывное страдание. Человек, не лишенный сострадания и элементарного чувства справедливости, не согласился бы сотворить такой мир» [2, с. 50]. Эта цитата относится к той же философской проблеме и взята не из учебника научного атеизма. Ее автором является выдающийся русский философ Н.А.Бердяев.

В Новое время систему богооправдания предложил Г.В.Лейбниц в работе «Опыты теодицеи о благости Божией, свободе человека и начале зла» (1710) [3], который и ввел термин «теодицея» (греч. theos – бог, dike – справедливость).

В целом на тот момент удовлетворительных попыток построения теодицеи представлено не было. Одна из работ Иммануила Канта имеет показательное название «О неудаче всех философских попыток теодицеи» (1791). Не отвергая существования благого начала в мире, философ пришел к выводу, что с помощью человеческого разума решить проблему теодицеи невозможно.

К чему же приводит ее нерешенность? Прежде всего, к атеизму, поскольку религия не может дать ответы на самые жгучие вопросы о мировой справедливости. Атеизм, по крайней мере, не обещает вечные муки за грехи одной короткой земной жизни. Небытие после смерти в этом отношении порой выглядит привлекательнее. «Люди серьезные и глубокие, задумывающиеся над смыслом жизни и ищущие истину, делаются иногда атеистами, но потому, что морально не могут разрешить проблему теодицеи, не могут примириться с теизмом», – писал Бердяев [2, с. 50]. Интересно, что теодицею называют судебным процессом между человеком и Богом.

Вопросы о смысле жизни и мироздания, о мировой справедливости находились в центре внимания русских философов Серебряного века, и подход к решению этих вопросов связан с особенностями формирования культурного поля России. Завет Преподобного Сергия Радонежского «Взирая на единство Святой Троицы, побеждать ненавистную рознь мира сего» и конкретное его воплощение – создание Великим Святым общинности на Руси – стали основой для размышлений философов-космистов о всеединстве. Выдающийся ученый и философ Л.В.Шапошникова пишет: «…энергетическое поле Культуры, созданное Сергием (Радонежским. – С.С. ), послужило дальнейшему развитию русской мысли. На этом поле в XIX веке вызрели та русская литература и то русское искусство, которые послужили импульсом для развития процесса, завершившегося Духовной революцией» [4, с. 26].

Связь и взаимное влияние русской литературы и философии космизма несомненны. Именно в русской литературе проблема теодицеи была поставлена наиболее сильно, образно, очень остро, можно даже сказать жестко. Из области отвлеченной метафизики и философских споров, из научных аудиторий и залов для философских бесед она переместилась в трактир маленького провинциального городка Скотопригоньевска. Именно здесь происходит разговор братьев Алексея и Ивана Карамазовых о Боге, свободе, добре и зле. Этому диалогу полностью посвящены две главы («Бунт» и «Великий Инквизитор») романа Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы». В ходе беседы Иван заявляет Алеше: «Я не Бога не принимаю, пойми ты это, я мира, им созданного, мира-то Божьего не принимаю и не могу согласиться принять» [5, с. 318]. Разговор братьев является одной из глубочайших философских бесед. Иван Карамазов очень эмоционально говорит о страданиях и муках невинных детей, ставя тем самым одну из труднейших проблем теодицеи. Чего стоит приведенный им пример о ребенке, затравленном собаками на глазах у матери. Зло остается безнаказанным. Иван требует возмездия. И даже кроткий Алексей Карамазов, переживая впечатления от рассказа, в первые мгновения готов расстрелять виновника.

Ф.М.Достоевский дает в своем романе ответ Ивану Карамазову, но не с помощью философских рассуждений. В шестой книге («Русский инок») «Братьев Карамазовых» писатель показывает взгляды и путь восхождения старца Зосимы. Пример деятельной любви положительных героев Достоевского свидетельствует о Вечности, о бессмертии, о Божественном мире, свет которого озаряет их жизнь, мысли и поступки. Но Достоевский не приводит возражений Ивану Карамазову по поводу видимой нами несправедливости мироустройства. Сам Иван признается в романе, что он размышляет о мире, имея «эвклидовский, земной» ум. Решение же проблемы теодицеи лежит в ином, более высоком духовном измерении.

В философии русского космизма проблеме богооправдания уделено самое пристальное внимание. Она становится если не главной, то, по крайней мере, одной из основных. Многие другие философские проблемы (взаимоотношение добра и зла, смысл жизни и страданий человека и человечества, цена прогресса, цель исторического и космического процессов) являются, по сути, производными от нее. Павел Флоренский посвятил этому вопросу свою магистерскую диссертацию, которую назвал «Столп и утверждение Истины. Опыт православной теодицеи» [6]. Над проблемой богооправдания размышляли Н.А.Бердяев, Е.Н.Трубецкой, Вяч. И.Иванов, Вл. С.Соловьев, Н.О.Лосский, С.Л.Франк и другие философы.