Коллектив авторов - Аристотель. Идеи и интерпретации

5а10божественную область. Ведь именно таково должно быть наше рассуждение [о начале], и не следует ограничиваться лишь устранением у него склонности к делению и членению. Ведь такое полное отрицание (ἡ ἀπόφασις) позволяет осуществившим его построить более возвышенное и истинное рассуждение.

(1) Теперь следует более детально поговорить об этом

5а15стремлении (περὶ τῆς ἐφέσεως), каково оно и откуда, тем более

что круговые движения совершает более чем одно тело; причем, их движения в некотором роде противоположны, а совершаются они без определенной цели (ἀνήνυτον) и неясно, ради чего. Ведь если движущее одно, то непонятно, почему все они не движутся одинаково, если же оно у каждого свое и

5а20причин много (πλείους), то согласованность (τὸ σύμφωνον), с которой они подчинены лучшему стремлению (εἰς ὄρεξιν… τὴν ἀρίστην), непостижима. (Но вопрос о количестве сфер заслуживает более основательного изучения причин, и того, что говорят об этом астрономы (ὅ γε τῶν ἀστρολόγων), не достаточно) [136].

(2) Кроме того, непонятно, почему, обладая естественным

5а25стремлением, они [эти тела] предпочитают движение, а не покой. И по какой причине они — как сторонники Единого, так и чисел (ведь сторонники чисел постулируют и Единое) — полагают именно эту [цель] в соединении с уподоблением (μιμήσει) [137].

(3) И если стремление, в особенности то, которое направлено

5b1на благо, предполагает наличие души, то — если не прибегать к уподоблениям и метафорам — движущиеся тела должны быть наделены душой [138]. Душа же, по-видимому, сосуществует с движением (ведь она источник жизни для тех, у

5b5кого она есть), а от нее происходит стремление ко всякому объекту, подобно тому, как у животных чувственное восприятие, хотя оно и обусловлено воздействием со стороны других объектов, порождается душой. Значит, если причина кругового движения первична, она не может считаться причиной наилучшего (ἀρίστης) движения: ведь движение души сильнее (κρεῖττον) и первичнее его и, особенно, движения рассудка

5b10(ἡ τῆς διανοίας), который и порождает стремление.

(4) Кто-то может спросить, почему лишь тела, движущиеся по кругу, приводятся в движение стремлением (τὰ κυκλικὰ μόνον ἐφετικά), а не те, которые находятся ближе к центру, хотя эти последние и могут передвигаться (κινητῶν)? [139]Потому ли, что они не в силах это сделать, или же потому, что первое начало их не достигает? Но предположение, будто

5b15это происходит из-за слабости, абсурдно, ведь он сочтет достойной мысль о том, что первое начало сильнее даже Гомеровского Зевса, провозгласившего: «С самой землею и с самим морем ее повлеку я» [140]. Остается, правда, возможность, что [предметы, расположенные ближе к центру], некоторым образом не восприимчивы и лишены связей (ἄδεκτόν τι καὶ ἀσύνδετον).

5b20Возможно, следует сначала рассмотреть, являются ли эти сущности частями неба или нет, и если да, то в каком смысле. Теперь они как будто отталкиваются (ἀπεωσμένα) от наиболее почитаемых [сущностей], причем не только в пространственном смысле (κατὰ τὰς χώρας), но и с усилием (κατὰ τὴν ἐνέργειαν), ведь таково круговое движение. И случается,

5b25что под влиянием кругового движения они случайно меняют место (τόπους) и взаимное расположение.

(5) Но если от лучшего происходит лучшее, то от первого начала можно было бы ожидать чего-то более прекрасного,

6а1нежели круговое движение — если конечно их не сдерживает неспособность воспринять что-то лучшее. Ведь первый и наиболее божественный [принцип] желает для всего только наилучшего [141]. Однако возможно, что все это избыточно и не может быть исследовано, так как рассуждающий таким образом

6а5желает, чтобы все вещи были подобны друг другу и состояли из лучших [частей], мало или совсем не отличаясь друг от друга.

(6) Точно так же возникает вопрос и о первом небе, а именно, присуще ли ему вращение в том смысле, что если

6а10оно остановится, то тут же погибнет, или же это вращение случайно и обусловлено неким стремлением (ἐφέσει) или желанием (ὀρέξει)? — Если, конечно, не считать способность испытывать желание (τὸ ὀρέγεσθαι) чем-то для него врожденным, и если ничто не мешает подобным вещам находится в числе существующих [142].

Также можно спросить и о самом движении, независимо

6а15от наличия или отсутствия желания: если его удалить, погибнет ли небо? Все это заслуживает отдельного изучения.

(1) От этого начала или начал (как и любых других, которые можно было бы положить в основание) следует теперь сразу же перейти к рассмотрению других уровней бытия, и отнюдь не останавливаться, дойдя до определенного места.

6а20Ведь так поступает совершенный и разумный муж, подобный Евриту, раскладывающему, по словам Архита, некие камешки: это мол число человека, это — лошади, а это — чего-то еще [143].

(2) Многие же, напротив, останавливаются на полпути,

6а25как те, кто постулирует Единое и неопределенную двоицу [144]. Обеспечив порождение чисел, плоских фигур и тел, они оставляют в стороне почти все остальное, касаясь лишь немногого и поясняя, что одно происходит от неопределенной

6b1двоицы, например, место, пустота и беспредельное [145], а другое — из Единого, например, душа и кое что еще (время и небо вместе с ним, и многие другие вещи [146]). Но о небе и всем остальном больше они даже не упоминают [147]. Ни сторонники

6b5Спевсиппа, ни многие другие [не отличаются от них], за исключением разве что Ксенократа [148], который всему в мироздании находит место, и чувственно воспринимаемому, и умопостигаемому, и математическим объектам и, конечно же,

6b10вещам божественным. Предпринимает определенные попытки и Гестиэй [149], не ограничиваясь, как было сказано, лишь первыми началами. Возводя все к началам (ἐν τῷ ἀνάγειν εἰς τὰς ἀρχὰς), Платон, по-видимому, ухватывает и другие сущности, связывая их с идеями, а эти последние с числами, от них далее переходя к началам и, через все творение, к упомянутым сущностям. Остальные же твердят лишь о началах,

6 b 15усматривая в этом истину: ведь сущие обнаруживаются лишь в области начал (τὰ γὰρ ὄντα μόνον περὶ τὰς ἀρχάς) [150].

(3) Все, происходящее здесь, противоположно тому, что наблюдается в других областях знания (μεθόδοις), ведь в них все, что идет за началами, представляет собой более сильную и законченную часть той или иной науки. ( 6 b 20) И это вполне основательно, так как здесь мы разыскиваем начала, остальные же исходят из этих начал.

(1) Может возникнуть вопрос о том, как нам следует понимать первые начала и какова их природа: лишены ли они

6 b 25формы и наполнены силой (δυναμικάς), как считают те, кто [называет началами] огонь и землю [151]; или оформлены (μεμορφωμένας), потому что они должны быть определенными (ὡρίσθαι) — [и так считают иные, например, Платон] в «Тимее», полагая, что порядок и определенность больше всего приличны наиболее ценным вещам [152].