Том Батлер-Боудон - 50 великих книг по философии

Поскольку я уже написал несколько книг о классических сочинениях в области психологии, духовности и личного развития, наиболее важный вопрос для меня состоял в том, что нового приносит философия по сравнению с этими областями знания. Психология имеет экспериментальную методологию, и поэтому многие считают ее более надежной дисциплиной, когда речь идет о простых человеческих вопросах. Однако, как заметил Витгенштейн в книге «Философские исследования» , научному методу иногда не хватает концептуальной глубины.

Что такое реальность? Что значит быть человеком? В чем смысл жизни? По утверждению Ницше, философия – это единственная настоящая «мета-дисциплина», рассматривающая все эти вопросы в совокупности. Хотя можно сказать, что теология и духовность предназначены для ответа на такие вопросы, они лишены нейтральности, которая необходима для настоящей дисциплины, открытой для широкого круга начинающих.

Философия сосредоточена на обьективности и природе сознания.

Это не значит, что философия является наукой. Бертран Рассел отметил, что задача науки состоит в сборе и изучении фактов, в то время как задача философии – установить надежные концепции и законы, с помощью которых можно рассматривать науку. Вместо представления о науке, включающей в себя философию (высказанного физиком Стивеном Хоукингом), я склонен считать, что философия помогает нам вписывать первичную информацию и научные теории в более широкий контекст.

В конце концов, наука – это абсолютно человеческое занятие, и если она является попыткой согласовать наш теории с природой, то сначала нам нужно понять свою человеческую природу . Для того чтобы понять, что мы видим, мы должны понимать устройство линз, через которые мы смотрим, то есть наш взгляд на мир.

К примеру, мы знаем, что старое ньютоновское представление о Вселенной, основанное на веществе, больше не соответствует странной текучей реальности, существование которой предполагает квантовая физика.

Философия хорошо оснащена для рассмотрения таких неопределенностей, поскольку она сосредоточена на объективности и природе сознания.

В XX веке физику-экспериментатору Дэвиду Бому пришлось обратиться к философии, чтобы объяснить движение электронов под микроскопом. Он пришел к выводу, что не может объяснить мир в терминах разума, который смотрит на вещество; скорее сознание было как минимум таким же важным элементом в устройстве Вселенной, как и само вещество.

В этой книге я постараюсь подробнее рассмотреть эти и другие увлекательные вопросы.

Помимо главного смыслового значения, о котором упоминалось выше, Оксфордский словарь английского языка определяет философию как «личное правило жизни» . Все мы имеем такую философию, и она влияет на все, что мы делаем. Наш взгляд на мир обычно является самой важной и интересной частью нашей личности, отражающей «наше более или менее смутное представление о том, что такое жизнь в самом глубоком и честном понимании этого слова», как написал Уильям Джеймс в своем трактате «Прагматизм» . В отличие от возвышенных академических рассуждений, наша философия практична, и без нее мы были бы практически беспомощны.

Как писал Г.К. Честертон:

«Для домохозяйки важно знать доход постояльца, но еще важнее знать его философию… Для генерала перед сражением важно знать численные характеристики врага, но еще важнее знать его философию… Вопрос не в том, влияет ли теория на наши дела, но – в конечном итоге – влияет ли на них что-то еще».

Разумеется, есть разница между личной философией и философией как дисциплиной. Одна из задач книги – навести мосты между этими двумя концепциями. Она не о том, что значит или утверждает какая-то философская система сама по себе, но о том, что эта система может означать для меня или для вас – независимо от того, может ли она улучшить качество нашей жизни, повлиять на наши поступки и пролить свет на наше место во Вселенной.

Будь то Аристотель или Эпикур, предлагающие рецепты счастливой и полноценной жизни, либо Платон с его определением совершенного общества, идеи этих древних мыслителей сохраняют силу хотя бы потому, что люди мало изменились за последние две тысячи лет. Философия жизнеспособна, потому что масштабные вопросы никуда не уходят, а она предлагает готовые концепции для обращения к этим вопросам. Сила философии в том, что, несмотря на отсутствие объективности, она все равно может посылать «мощные лучи» в окружающий мир, позволяя нам видеть вещи в новом свете.

Философия не только дает основу для рассмотрения всех остальных знаний. На более личном уровне она предлагает нам смелые и часто революционные способы мышления, бытия и действия.

Философия в первую очередь связана с мышлением. С учетом человеческой склонности к ошибочным оценкам это часто означает сомнение в основах нашего знания. Декарт наглядно продемонстрировал, как легко разум может быть введен в заблуждение информацией, полученной от органов чувств. На этом основании он задался вопросом, как можно сказать о чем-либо, что оно существует на самом деле. Но именно такая позиция крайнего сомнения во всем привела его к прорыву: если он мог обманываться в своих суждениях, то несомненно обладал собственным «я», которое поддавалось на обман. Он написал:

«Таким образом, я пришел к выводу, что являюсь субстанцией, сущность или природа которой состоит в мышлении и которая не нуждается в каком-либо материальном месте или времени для своего существования».

Даже если мы постоянно обманываемся в том, что принимаем за факты, нельзя усомниться в реальности нашего восприятия. Мы в первую очередь являемся мыслящими существами. Сознание – это наша сущность, и мы осознаем главным образом самих себя: то, о чем мы думаем, что мы делаем, что мы знаем и будем делать дальше. По выражению Декарта, «я мыслю, следовательно, я существую» .

Дэвид Юм и Джон Локк считали, что единственное знание, которому мы можем доверять, исходит непосредственно от наших чувств. Юм сделал следующий шаг, предположив, что человеческие существа представляют собой лишь сочетание мыслей, чувств и впечатлений, которое в любое время дает ощущение «самости», даже если у нее нет цельного ядра. Вместо обладателей бессмертной души мы предстаем в виде постоянно движущегося клубка мыслей, эмоций и ощущений, а знание и определенность остаются неуловимыми понятиями.

Современный философ Джулиан Баджини поддерживает теорию Юма, опираясь на неврологию и показывая, что наше самоощущение нельзя сопоставить с какой-либо отдельной частью мозга или нервной системы. Взаимодействие множества частей создает впечатление отдельной личности, обладающей свободой воли. Это может быть грандиозный «трюк сознания» или иллюзия, но это делает жизнь более терпимой.