Борис Борисов - Об идеологии кое-что…

…Если не остановить, то хотя бы затормозить сей процесс – проблема, от решения которых начинает зависеть способность самосохранения национального государства. И это приводит к уродливой политике государственного ограничения тенденций естественно действующего роста капитала, в частности, тенденций монополизации экономики [17]. Названная специфическая реакция государства на ситуацию со стремлением капитала к превращению в монополистический, вырывающийся за национально-территориальные ограничения своего действия, порождает (как минимум) трения между субъектами национально-государственной жизни и субъектами транснациональной экономики [18].

Субъекты «глобального капитализма», в итоге, тяготеют к тому, чтобы находиться «под крышей» не «любых», а только достойных «глобального капитала» «государств-покровителей». И это проблематизирует ситуацию [19], ведь неспособные удержать «Капитал» на своей «территории», государства постепенно экономически слабеют, обретают деструкцию [20]. Поэтому-то, стремясь к самосохранению, национальные государства, повторимся, оказываются вынужденными становиться на путь ограничительно-протекционистских мер [21]. Отсюда и возникает конфликт интересов, ядром в котором обнаруживается уже не человек труда – пролетарий и эксплуатирующий его труд капиталистический собственник, но национальное государство, нуждающееся в том, чтобы выжить и укрепиться за счет налогообложения капиталистических собственников, осуществляемого последними производства и, с другой стороны, самих этих капиталистических собственников, масштаб «тела» которых уже вышел за рамки способности обеспечить последним условия для роста и «крышу», со стороны национального государства [22].

…Заметим, однако, что названное противоречие «пролетаризации слабых» (пополняющих ряды «эксплуатируемой части социума») в итоге процессов продолжающейся концентрации капитала, ставшее достоянием уже не отношений между «человеком труда» и «капиталом» [23], но между обреченными на внутреннюю дезорганизацию и «провинциализацию» «национальных государств» и «сверх-держав» [24], вполне способно решаться относительно мирным путем, т. е. как движение продолжающегося укрупнения капитала [25], но теперь уже в направлении устранения явления «национальной государственности» [26]без «разорения и пролетаризации населения в последних, т. е. когда трансформация социально-экономического базиса (употребляя тезаурус социальной философии марксизма) естественным своим следствием имеет приведение и социально-политической надстройки в соответствие с названным «базисом». Процесс сей способен быть чисто политическим [27]. И, если он не начнет протекать в формах материализованных милитаристскими деяниями стремлений «торможения исторического прогресса», «поворота истории вспять», то способен быть практически незаметным для населения, ведь речь идет о трансформациях, которые не производят «революций», не разрушают существующий порядок жизни, но лишь гармонизуют, приводят в соответствие социально-экономический «базис» и социально-политическую «надстройку».

…Поэтому, поворачивая вопрос в конкретную плоскость «проблем России эпохи неокапиталистической Перестройки» (и рассуждая в духе вышесказанного), вполне можно было ожидать, что процессы, заявившие себя на территории бывшего СССР, все-таки не должны были бы приводить к результатам типа «реванша милитаристского СССР» и возврата к временам «холодной войны» [28]. Если бы не некоторые, «странные обстоятельства», Россия вполне способна была бы вписаться в качестве необходимого элемента в глобально организованную мировую экономику, в качестве преимущественно «сырьевого региона», причем, – жизненно важного для целого глобальной экономики.

Однако, взятое вместе с «Перестройкой» движение в этом направлении вдруг затормозилось, экономика государства обрела сильный стресс, стимулировавший его на возврат из статуса преимущественно сырьевой державы в качество экономически самодостаточной.

…Более того, сие не было «единичной заслугой» России, но положением, возобладавшим (как движение своеобразного антиглобализма) в целом планетарного мира. Аналогичный импульс [29]обрели также США, страны Западной Европы. От второго десятилетия XXI столетия «национально-государственный мир», в целом по планете, начал предпринимать действия, имеющие откровенно видимый вредный характер в отношении глобального капитала, возвращающие человечество к временам второй половины XX века, временам «холодной войны».

Что это? – война «национальных государств» против «Капитала», «случайный сбой» или, говоря ленинскими словами – «шаг назад», чтобы затем сделать «два шага вперед»? [30]

Чисто во внешней видимости, в процессы глобализации в современном нам мире, как кажется, манипуляционно-открыто вмешивается «гость из исторического прошлого» (как бы уже умирающий, но не желающий сдаваться «гладиатор» в виде «национального государства») [31]. Обнаруживается своеобразная «игра», в которую играют уже даже не «дяди – повзрослевшие дети», и даже не «целые государства», а кто-то «третий», который заставляет «игроков» выставляться напоказ «полными дураками», ведь, по большому счету, повторюсь, война за передел мира по параметру «имперских влияний национальных государств» в условиях уровня современных вооружений – абсурд. Экономика и так уже глобальна, так зачем ослаблять глобализм в пользу национального масштаба экономики, – чтобы было что затем вновь глобализировать? Правительства во всех государствах (по крайней мере, по утверждениям самих этих правительств) «всенародно избраны» и «безусловно выражают волю избравших их народов». Народам же, по определению, необходимы не «конфликты между государствами», а счастливая, обеспеченная материально и духовно, мирная жизнь, в которой не будет более серьезных проблем, нежели те, которые связаны с природными стихиями. Народы не избирают правительства, которые исходно, по определению, собираются сделать жизнь этих народов хуже.

От всего, что происходит, веет мистификацией, фарсом, в котором, как кажется, людей – народы явно «надувают», «вешают на уши лапшу».

«Гость», который заявляет себя «посланцем из исторического прошлого», на самом деле не очень похож на такового. Но, может быть, это такой же «персонаж древнеримских свобод», каким пришел в феодальную Европу капитализм, заявивший «мифом об античной личности» начало своего собственного развития?