Олег Радмиров - Смысл жизни человека

Исходя из информации, содержащейся в литературе о способах и приемах, можно сделать вывод о том, что оба этих термина, как правило, применяются в разных сферах, но имеют схожее значение. Под такими терминами чаще понимают сочетание определенных действий, направленных на ожидаемый результат. Однако это не означает, что ожидаемый результат может стать возможным только при определенном сочетании действий. Сама суть способа или приема предполагает наличие иных способов и приемов. Между тем при реализации навыка человек выполняет серию однотипных автоматизированных действий, которые всегда характеризуются строго определенным, безальтернативным сочетанием действий, то есть предполагают лишь их определенную последовательность. Это значит, что определять навык как набор способов и приемов взаимодействия однозначно нельзя. Навыку скорее свойственна не вариантность действий, а их строго определенная, заранее усвоенная безальтернативная последовательность. Поэтому родовым понятием навыка скорее следует считать некую последовательность однотипных действий, отраженную и усвоенную в глубинах психики человека, которую еще называют подсознанием.

Однако перед тем как пытаться давать наиболее точное определение понятию навыка, стоит его отличить от такого понятия, как привычка. Это важно, поскольку привычка имеет нечто общее с навыком и без четкого отграничения этих понятий нельзя быть уверенным в последующих рассуждениях. Упомянутым общим здесь выступает то, что отражается в нашем подсознании в результате неоднократных повторений определенных действий. А вот отличий у этих понятий значительно больше. Например, согласно мнению, выраженному в научной литературе, привычка в определенной ситуации приобретает для индивида характер потребности. Подобного же с навыками и умениями мы не наблюдаем. Они не приобретают для индивида каких-либо потребностей и, в частности, по данной причине отличаются от привычки. Важно и то, что при реализации той или иной привычки человеком может задействоваться не только навык или умение, но и нечто иное. Например, часто у людей имеется привычка стоять у окна и смотреть в него. В таком примере нельзя проследить какое-либо умение или навык, поскольку его просто нет. Здесь налицо некое поведение, которое не связано ни с навыком, ни с умением и которое, в отличие от навыка или умения, не рождается в результате целенаправленных, многократно повторяемых действий человека. То есть, во-первых, процесс формирования привычки и навыка отличается. Во-вторых, привычка может существовать самостоятельно, вне поля действия навыка или умения. Привычка есть скорее некий полубессознательный шаблон поведения, который в некоторых случаях может быть наполнен как навыками, так и умениями, но который определенно не является самими навыками или умениями. В целях того, чтобы данная часть работы не стала бесконечной, в ней не будет дано точного определения понятия привычки. Представляется, что изложенные отличия привычки и навыка достаточны, и с учетом ранее выявленных признаков навыков и умений можно попытаться дать им наиболее точное определение.

Учитывая изложенное, под навыком следует понимать целенаправленно усвоенную на подсознательном уровне последовательность однотипных действий, призванную обеспечить наилучший результат. Ранее изложенный материал позволяет также дать определение понятию и умению. Поскольку при реализации умения человек может выполнять сложные действия, опираясь на сознательный выбор того или иного действия, можно сделать вывод о том, что умение непосредственно связано с неким порядком действий. Ведь именно порядок действий предполагает определенные правила, соблюсти которые человек может только при использовании сознательного контроля. По данной причине умение можно определить как основной порядок действий, усвоенный на сознательном уровне и призванный обеспечить ожидаемый результат. То есть если навык непосредственно связан с четко прослеживаемой последовательностью однотипных действий, то умение – с основным порядком либо таких действий, либо более сложных действий, что бывает гораздо чаще.

Раскрытие содержания понятий навыков и умений позволяет идти дальше и сделать вывод о том, что в содержание понятия опыта эти понятия непосредственно входить не могут. Дело в том, что не может, например, отраженная в психике последовательность движений в карате – ката сама по себе быть опытом или его частью. Во-первых, сама по себе такая последовательность есть последовательность и ничем иным не является. Во-вторых, усвоенная на подсознательном уровне последовательность ничего не говорит об опыте, поскольку не отражает качества усвоения данной последовательности. Иначе говоря, последовательностей однотипных действий может быть много, но результатов мало.

Невозможность вхождения знаний, умений и навыков в состав опыта наталкивает на мысль о том, что опыт есть не сами знания, навыки и умения, а некое оценочное понятие, то есть некий показатель ранее описанных знаний, навыков и умений. Поскольку у каждого человека такой показатель разный, то в определении понятия опыта следует ввести оценочные показатели знаний, умений и навыков, а именно уровень, количество, качество и объем. Из всего изложенного можно заключить, что опыт есть индикатор уровня и объема проверенных субъектом знаний, а также количества и качества усвоенных им навыков и умений. Если обобщить оценочные понятия в определении, то под опытом также можно понимать показатель проверенных и усвоенных знаний, умений и навыков.

Изложенное позволяет сделать вывод о том, что человек не может передать свой опыт другому человеку и не может его приобрести даже для себя. Ведь очевидно, что сам по себе показатель знаний или умений нельзя передать или приобрести. Он есть лишь следствие уже имеющихся у человека знаний, навыков, умений и той субъективной оценки, которая дается этим понятиям. Именно по этой причине становится очевидной нелогичность обывательского представления об опыте как о нечто таком, что может быть передано или приобретено. Тем не менее такое представление можно понять, ведь оно формируется под давлением массы непроверенной информации, да еще и в условиях несовершенства понятийного аппарата. Примерами такой информации могут быть не только высказывания и работы известных людей, но и даже отдельные пословицы, которые укореняются в человеке еще с детства. Например, если верить бенгальской пословице, то одни учатся на опыте других, а иные – на своих ошибках. Согласно таджикской пословице один добытый опыт важнее семи мудрых поучений. Индийская пословица говорит о том, что только опыт создает настоящего мастера.