Р. П. Чернов - Проектирование социальных систем. Людологическое эссе

Наше знание даст только одно – знание уверенности. Вы же послужите истиной.

Как уже было неоднократно сказано, человек пребывает в вечном противоборстве противоположностей – идеального и реального. Это было отмечено с тех времен, как люди выдавали сны за реальность. Рано или поздно в человеке наступает противоборство действующего и мыслимого. Эта грань не сотрется в человеке уже никогда, пока он заново не обратится в животное. Совпадения мыслимого, воспринимаемого путем бесчувственным, образностью, и налично заданного сообразно мыслимому не произойдет никогда. Редкие моменты этого (победы на олимпийских играх, выигрыши в играх, оргии, оргазмы и прочее) – ничто в отношении вопросов знания. Жить в этом пределе нельзя, к нему можно только стремиться, и потому жалок каждый, радующийся счастью ужаса преодоления и достижения.

Нам уже никогда не вернуть эллинства, радости жизни в торжестве над смертью от голода, от рук врага, от любви. Мы уже никогда не вернемся в те времена, но мы можем создать нечто новое, столь же прекрасное, как преодоление мифов тотемности, путем замены собственности духа отношений с богами. Мы можем создать новую религию, создать ее не торопясь, не обращая внимания на соотечественников, постепенно, настолько уверенно, чтобы никуда не спешить. Но не наполнять ее собственными страхами и плодами своего размышления, которое в особенности теперь не имеет никакого значения в эпоху вечных великих перемен. Но сообщить главное – свой опыт преобразования, там, где смог один, там смогут и другие встречные и подобные ему. Такова идеология аристократии и всех тайных обществ, но они себя, увы, разбазарили и растранжирили, в том числе и на политической сцене. Но есть ли у нас, у таких людей содержание, которое было бы возможно передать не только личным примером? Этому шансу содержания и посвящаем мы нашу работу.

Переходы идеального, что в своей сущности и составляет бытие человека в реальном, преобразование этого мира, вне зависимости от источников познания прошлого сквозь содержание этих источников в современном. Как сделать такое государство, чтобы каждая кухарка в нем могла управлять? Лучше сделать такое содержание человека, чтобы каждая кухарка могла стать человеком и решила, стоит ли ей его превозмогать, и что в нем необходимо превозмогать, и ради чего превозмогать.

Я не говорю о критике, и никто не взывает к критике. И нет во мне морали ни на йоту, кроме того, о чем я договорился с людьми, но каждый из вас должен понимать, что это путь в одну сторону. И даже если вы со всем согласитесь в чтении, но ничто не затронет душу вашу в действии, и ни одно действие не принесет вам пользы, то надо искать свой путь и свою религию. Ибо имя нашей религии неизвестно, и кроме Бога, нет никого, но не с Богом, потому уже только, что известен он нам из самих себя и из Писания, которое есть для нас форма снятия сомнений. Ибо каждый из нас может пробыть монахом Бога, но не станет от этого меньше убиенных в мире, ибо Бог не разделяет нас, а говорит с нами, ожидая ответа. И поэтому источником Бога, познания Бога, мы выбираем прежде всего Писание, но истиной о Боге – самих себя. Фонарь для собирающегося в путь готовим мы, и об этом эта книга. Ибо мирская жизнь суета и потеха, но если встал ты на путь Бога, то нет тебе ни суеты, ни потехи, и потому такая жизнь есть такое же познание, как и соблюдение Писания, предписаний его. Мы не живем суетой и потехой, и ни Ему ли не знать об этом. Во славу Бога призываю я Вас в Путь.

Абстрагируясь от текстовки как формы понимания того, что хочешь выразить, следует четко определяться в предмете исследования. Итак, человек. Как задан он нам в познании? Через религию как форму выхода за грань человека. Как еще? Опытность. Это то, что открыло естествознание. Когда совершенно необъяснимое и заданное тебе исключительно в опытности познания становится подчиненным понятому тобою из опытности, совершенно близок к тому, чтобы привить этому новому знанию форму управляющего начала исследованной опытности. Но знание как таковое, в том числе добытое экспериментальным путем, наукообразное знание, по сути своей представляется все тем же бытием в возможности, которое проживает свою жизнь и свои циклы согласно законам перехода возможного в действительное. Поэтому эксперименты в области человеческого, результатом которых была уверенность знания о том, что человек теперь сам в состоянии жить и управлять собою в отсутствии божественного, Бога, так же не увенчались на практике успехом. В итоге, сегодня человек может и знает о себе в несколько раз меньше, чем при управлении им религией. Творческие прозрения гения Великих реформаторов не удалось привить народу. Новая религия – психоанализ, так же не справилась с задачей познания человека. Но первым шагом на пути познания человека в отсутствии критики современного, является понимание различия между людьми в протяженности времени и их идентичности в той же протяженности. Безусловно, какие-то вещи нас в той же степени отвращают от людей прошлого, как и те вещи, которые позволяют нам устанавливать духовную связь и видеть подобие в героях Иллиады. Таким образом, начальная классификация представления о человеке по основанию встречности и подобия, протяженная во времени, может приоткрыть нам завесу над тем, что есть человек, как неотъемлемая часть любой социальной системы. Человек в социальной системе является как воспринимающим звеном, так и подчиненным звеном архитектуры социальной системы, воспринимаемым в своих проявлениях. Поэтому, как бы взаимоисключающи не были две эти общие позиции, без их форматного анализа обойтись нельзя.

Сложность задачи весьма часто компенсируется простотой ее решения. Встречность и подобие – основополагающие принципы бытия человеческого. Но они весьма просты, чтобы в них увидеть фундаментальность. С трудом можно предположить, что все то многообразие мира, которое застает исследователь в момент прозрения и познания, может быть уложено в прокрустово ложе двух этих оснований. Вместе с тем предельное познание может выделить только эти два основания для бытия человека как социального животного. Именно они формируют сходство и отличие, в основе которого затем подстраивается вся гамма человеческого. В самой предельности встречное отнесено к области действительного, в то время как подобное, сообразное – к области идейного, бытия в возможности. Мы с трудом можем представить себе что-то, не существующее в области образности. Даже те сферы научной деятельности, которые работают с материалом, который невозможно воспринимать с помощью органов чувств, прибегают к наглядной аналогии, не говоря уже о средствах выражения, заложенных непосредственно в языке. В русском языке есть хорошее выражение, подчеркивающее этот момент познания при выражении полного несогласия: «это что-то немыслимое, непостижимое». Мир идеи условно можно разделить на: