Василий Ковтун - Постижение себя. Эзотерика для интеллектуалов

Я не случайно четырежды подчеркнул слово «субъективно». Дело в том, что жизнь, предлагаемая Традицией, предполагает обязательное участие в ней самого субъекта, т. е. качественно отличается от того, что необходимо и достаточно для жизни в социуме.

В самом деле, для жизни, предлагаемой социумом, т.е. для жизни как устройства, необходимо и достаточно человека действующего, который отождествляет себя с функциональной единицей – с вещью. Этот человек-вещь суть его таковость, отражаемая в структуре личности в виде упомянутой выше психологической конструкции – Я-концепции.

Жизнь субъекта в такой конструкции остается невостребованной. По понятным причинам остается невостребованной и проблематика обретения личного Духа, который остается для человека действующего не явленным.

Между тем, невостребованность субъекта жизнью не означает гибели субъекта, как такового. Он не погибает, хотя по степени развитости очень часто отстает от Персоны, оставаясь по большей части нереализованной потенцией. Так происходит разрыв между бытием и жизнью: бытие присуще субъекту, а жизнь – Персоне. Если жизнь остается историей «таковости» в социальной среде, то бытие – историей Я в Реальности, ибо неосознанность этих отношений человеком не отрицает их наличия.

Поэтому для ученых, мыслителей, деятелей искусства, т.е. людей познания и переживания, порой оказывается возможным прямо противоположное соотношение – субъект развивается в большей степени, нежели Персона, жизнь которой может складываться при этом достаточно банально в сравнение с бытием субъекта. Однако, намного чаще человек представлен весьма развитой Персоной (под руководством личности) и недоразвитым субъектом, о котором можно сказать, что его развитие законсервировалось в «детском возрасте». Таким образом, творческий импульс воплощения Духа в человеческом теле исчерпывает себя жизнью данного тела и следом, оставленным человеком в человеческой цивилизации. Можно ли считать такую жизнь человека бессмысленной?

С точки зрения личного Духа – Я – безусловно, так. Но сточки зрения человека-объекта такая жизнь может выглядеть вполне осмысленной. Имеет она известный смысл и с точки зрения Реальности (или Бога, или Абсолюта, или Духа Святого). Ибо, даже не обретая себя как субъект, человек выполнил определенную работу по преобразованию среды обитания, и создал условия для новых воплощений Духа, т. е. продолжил род человеческий.

В этом контексте, возможно, становится более понятным отрицательное отношение большинства религий к суициду, который часто трактуется как «отказ от Божьей работы».

Однако, жизнь человека может стать целостной, когда в ней примет участие не только человек действующий (объект), но и человек-субъект. Что же для этого необходимо?

Первым этапом является, конечно, самопостижение в том контексте, который был указан выше. Вторым этапом является постижение законов жизни, т.е. изучение жизни как устройства. И, тогда, на третьем этапе субъект может стать хозяином жизни, соединив собой пространство субъективных переживаний и пространство отношений с объективной Реальностью. Тем самым создаются условия, когда субъект может выразить себя через Персону, а человек становится, по сути, Субъектом Деятельности. Жизнь при этом остается устройством, но устройством, переделанным в соответствии с творческим замыслом Субъекта.

И, тогда, по выражению шейха Абу Силга, жизнь становится творческим актом по удовлетворению своих желаний.Ибо появляется тот, кто отделяет свои желания от навязанных извне, кто в состоянии постичь себя, кто становится творцом собственной жизни, одухотворяя объективную Реальность. Иными словами, жизнь как творческий акт суть результат игры личного Духа своей воплощенностью.Но эта игра суть Божественная игра.

Какой же открывается Реальность с точки зрения человека-творца? И каковы его отношения с ней?

Размышления о картине мире с неизбежностью приводят меня к мысли о чрезвычайной значимости этой категории для жизни человека.

Разумеется, картина мира – это не мир, и даже не его часть, а лишь образ той его ограниченной части, которая доступна образному мышлению данного конкретного человека. Иными словами, картина мира всегда существует исключительно в субъективной реальности, а мир отражен в ней, как в зеркале. Зеркала же бывают разными… Отраженный в них образ может быть весьма обширным, но схематичным; может быть предельно детализированным при общей ограниченности; может быть частично детализированным, а, частично, схематичным. Но какая-то картина мира субъективно существует всегда, независимо от того, насколько она отрефлексирована самим человеком. Ее качественные характеристики при этом зависят от многих факторов, но, в первую очередь, от позиции, которую занимает человек по отношению к своей жизни и ее пространству.

Можно привести такой пример. Предположим, человек совершает полет на самолете. В начале путешествия он каким-то образом представляет и интерпретирует местность вокруг аэропорта, сам аэропорт, людей, самолеты и т. д., причем настолько подробно, насколько близки и зрительно различимы объекты. Усевшись в авиа-кресло у иллюминатора, человек многое теряет из виду, но начинает видеть в деталях то, что было скрыто от его взора: самолет изнутри, ограниченное число людей вокруг, некоторый участок взлетно-посадочной полосы и примыкающего к нему поля. По мере взлета наблюдаемая человеком картина расширяется, и чем выше полет, тем более значительно это расширение – до нескольких десятков километров. Однако, наблюдаемые им объекты многое теряют в части конкретности, становясь, своего рода символами дорог, рек, домов, деревьев и т. п., аналогично с изображением на географической карте. При посадке объекты постепенно начинают обретать более конкретные формы при постоянном сужении поля наблюдения.

Так и в жизни: картина мира, отчетливо представляемая человеком, настолько широка и разнообразна, насколько богат его жизненный опыт, как в части географического перемещения и личных наблюдений, так и в части опосредованных представлений, сформировавшихся в соответствии с его общей информированностью, с учетом доверия к опыту других наблюдателей.

Поскольку жизненный опыт и информированность людей чрезвычайно разнообразны, постольку априори разнообразными являются их картины мира. Кроме того, даже при очень схожем, жизненном опыте и примерно одинаковом уровне информированности, картины мира могут значительно различаться ввиду различной способности к интерпретации зрительных образов, а также способности к порождению образов на основе вербально-логической информации.