Василий Ковтун - Постижение себя. Эзотерика для интеллектуалов

Главное, что предлагает третий постулат человеку в итоге – это жизнь не с опорой на мотивацию достижения (от цели к цели), но с опорой на мотивацию постижения (от смысла к смыслу). Так достигается целокупное бытие.Но без предварительного умения организовать свое целевое бытие (от цели к цели) целокупное бытие неосуществимо. Не случайно мудрецы древности говорили: «Человек, ставший мастером в любой профессии, прошел половину духовного пути».

Так что же есть Путь? Это длительный, трудный, но радостный процесс. Процесс вычленения своего божественного Я из иллюзорной социальной действительности, процесс обретения личного Духа и постижения того, какое великолепное, штучное изделие – Человек. Образно говоря, Путь есть движение от себя – букашки к себе – великану. А больше идти некуда и незачем! Ибо духовность – это не божественная, а человеческая работа, а обретший и реализующий себя человек становится Субъектом деятельности, т.е. активным Со-творцом бесконечно развивающейся Реальности. Желающие могут назвать Субъект деятельности Богочеловеком. Но разве дело в названии?… Дело в том, чтобы заинтересоваться всерьез собой и своей жизнью. Абу Силг в связи с этим вопрошает: «Есть ли у человека потребности, не обусловленные внешними обстоятельствами его жизни? Можно ли помочь человеку, не имеющему потребностей, не обусловленных внешними обстоятельствами его жизни? Что есть Путь?»

Спросите любого человека в возрасте от десяти лет и старше, знает ли он себя… В подавляющем большинстве случаев вы получите утвердительный ответ. Но что за этим стоит?

С одной стороны, человеческая цивилизация не сегодня рождается – ее история насчитывает, как минимум, 40 – 45 тысяч лет. И, естественно, создавая собственную среду обитания, человечество не могло обойтись без каких-то представлений о главном ее обитателе – о человеке. Потому было бы легкомысленным утверждать, что человек полностью лишен всякого самоосознавания.

Но, с другой стороны, Традиция, о которой идет речь в этой книге, предлагает собственную трактовку учения о человеке. Следовательно, подразумевается, что укоренившиеся на уровне массового сознания представления о природе и устройстве человека недостаточны. В чем же их недостаточность?

Чтобы ответить на данный вопрос, полезно осуществить своеобразный ретроспективный анализ процесса формирования представлений человека о себе, начиная непосредственно с момента его рождения.

К сожалению, нам не дано вспомнить ситуацию своего собственного рождения. Однако, опираясь на опыт рождения и последующего взросления собственных детей, или детей наших родственников и знакомых, мы можем представить себе этот процесс, причем, достаточно ярко.

Итак, малыш родился. Уютное, беззаботное существование внутри материнской утробы, где между возникновением какой-либо потребности маленького организма и ее удовлетворением временной зазор практически отсутствовал, закончилось. Малыш оказывается в огромном мире, где все для него суть неизвестность, где всему нужно учиться. Даже если допустить, что дух не впервые воплотился в биологическом носителе, то и тогда ситуация мало меняется – тело и сознание малыша находятся в состоянии, отрицающем всякую попытку автономного существования. Спонтанная сенсорно-моторная активность – единственное средство, с помощью которого может заявить о себе малыш, – отнюдь не ведет к мгновенному удовлетворению возникающих, прежде всего, биологических потребностей. Между их возникновением и удовлетворением возникают временные паузы, которые служат побудительным мотивом к деятельности сознания, а, затем, и к сознательной деятельности. Вспомните родительские терзания по поводу плача и беспокойного поведения грудного ребенка: быть может, он голоден… а, может быть, ему жарко… возможно, он хочет пить… а, может быть, пучит животик… Лишь со временем звуки, издаваемые ребенком, или его телодвижения становятся более «осмысленными» и распознаваемыми родителями. Устанавливается первая «обратная связь», устанавливается первый взаимный контакт…

Окажись малыш один на один с окружающей средой – и он обречен на гибель. Но он рождается в уже упорядоченной среде обитания, подготовленной и структурированной всеми предшествующими поколениями людей. Рядом с ним – люди. Они ухаживают за ним, обслуживают его, реагируют на его сигналы, управляют удовлетворением потребностей малыша и, разумеется, воздействуют не только на его тело, но и на формирующееся сознание. Автономность малыша – нулевая, зато зависимость от окружающих – стопроцентная. Какие бы потребности не возникали у ребенка, их удовлетворение неминуемо организуется его внешним окружением – родными и близкими людьми, разумеется, в меру их собственного понимания и умения.

Обратим внимание на этот факт! Так в едва зародившееся сознание человека закладывается фундаментальная зависимость от среды обитания и ее конкретных обитателей, т.е. от ближнего социума. В лучшем случае эта психологическая зависимость будет на протяжении всей жизни заставлять человека жить и действовать с оглядкой на мнение окружающих. В худшем случае уже взрослый человек может занять в отношении своей жизни, так сказать, «детскую» позицию: сделайте со мной что-нибудь, позаботьтесь обо мне… Такой человек становится социально-пассивным, как говорится, инфантильным. И если опека младенца родителями есть необходимая мера защиты его жизни, то зависимость биологически взрослого человека от заботы о нем окружающих никакой объективной необходимостью не вызвана – это лишь психологический комплекс, «запечатка». Аналогичная зависимость формируется, хоть и на более примитивном уровне, у стайных животных, где более или менее проявлена иерархическая соподчиненность в рамках стаи. Потому многие сцены в красивой сказке Р. Киплинга о Маугли имеют вполне реальную психофизиологическую основу.

Примерно в возрасте одного года ребенок оказывается в состоянии осуществлять целенаправленные движения, прилагать усилия, преодолевать препятствия, и, наконец, более или менее освоить процесс ходьбы. В результате его автономность резко увеличивается, он может достаточно свободно передвигаться в пространстве, самостоятельно выбирая скорость и направление движения. Но, поскольку ребенок еще не в состоянии осознать, какие действия являются для него опасными, а какие – нет, расширение двигательной свободы сопровождается усилением опеки со стороны родителей, стремящихся обеспечить его физическую безопасность.