Геннадий Шикунов - Иллюзия. Ещё раз о евреях, иудеях и прозелитах

На поверхности появляется другая тема, которая и является более мощной во всех этих рассуждениях. Это тема основывается на качествах организаторов процесса, а точнее, группы людей, которая хочет изменить ход исторического развития в свою пользу.

Возможно ли это? Если да, то как помешать этому? В чём причина, если она есть? Раскрывают ли тайну «Сионские протоколы»?

Прежде чем ответить на эти вопросы, хотелось бы обратиться к Зигмунду Фрейду как основоположнику (?) психоанализа и высказываниям современного «учёного» Адина Штейнзальца.

Чем интересна книга Фрейда о Моисее? Это его последняя работа. На мой взгляд, она должна быть вершиной мастерства человека, посвятившего свою жизнь исследованиям в психиатрии, психологии, философии. Это не новичок, взявший в руки перо и неумело пытающийся изложить свои мысли. Перед нами совершенный мастер, знающий, как психолог, как и что преподнести, а другими словами, что и как вложить в мозги читателю.

Первые вопросы, которые невольно появляются: зачем Фрейду вбивать клин в историю иудейско-христианской религии? Зачем вообще Фрейд выбрал тему еврейства для последней своей работы? Почему он не захотел её издать сразу целиком? Чего больше боялся?

По поводу изложения появляется вопрос: зачем избран странный вариант изложения, основанный на неоднократных повторениях и извинениях за это? Он говорит: «Я знаю, что такой способ изложения столь же нецелесообразен, сколь и не художествен. Я и сам совершенно не одобряю его», – но делает это. Его пространные объяснения не могут скрыть возможность иного смысла, которого хотел бы добиться автор. Если существует иной смысл, что преследуется?

Почему Фрейд, как аналитик, ищет объяснение появления религии только через еврейский народ? – ещё один вопрос, который наводит на мысль о мастерстве психоаналитика или наличии двойной игры.

Читатель, внимательно читающий работу Фрейда, может обратить внимание на то, что предположения, за которые автор извиняется, что они могут быть несостоятельными, далее выступают как исходные данные для выводов и утверждений. Это неопытность автора или уловка?

Вопросов по Фрейду можно задать много. Один из них: созвучны ли фрейдовские идеи с идеями, изложенными в «Сионских протоколах»? И т. д. и т. п.

Более полувека прошло, и уже другой еврей печётся о еврействе. У него другой характер. Он более открыт, если не сказать, что агрессивен. Что он хочет? Что сегодня волнует представителя «избранных»? Созвучны ли устремления российских представителей «избранных» с вождями мирового еврейского движения? Почему Штейнзальцу нужно больше иудаизма, чем евреев? Зачем Штейнзальц печётся о развитии иудаизма в России и выступает против отъезда евреев из России?

Раввин Адин Штейнзальц – основатель и руководитель целой группы учебных заведений в Москве, которые существуют в русле «обширной программы, девиз которой – больше иудаизма».

В предисловии к интервью Роман Сталкер, один из тех, кто занимается в нашей стране вопросами еврейской диаспоры, выражает мысль, что в России евреи оказались ориентированы на образ жизни – сохранение традиции, когда религия и евреи неразделимы, а Штейнзальц обратил внимание, что данная традиция делает больше евреев. Бедные «подпольщики» были смущены, узнав, что главное – иудаизм, а не количественный фактор. Но в своё время в Париже очень удачно наложились две точки зрения на еврейство в России: использовать традицию и вложить в неё истинный смысл – развить тенденции, присущие иудаизму. Как это сделать, т. к. еврей без иудаистской наполненности не представляет ценности в развитии еврейства? Еврей без иудаизма ассимилируется с тем народом, где он живёт, и в некотором смысле растворяется в более многочисленном народе. Это и пытается объяснить Штейнзальц. Его интересует мировое еврейство как целый организм. Если учесть, что диаспоры разбросаны по всему миру, то можно прийти к выводу: это означает малую уязвимость и непобедимость организма. Но как может существовать подобный организм? Штейнзальцем предлагается подразумевающаяся схема, которая совсем не нова и исходит из истории иудаизма. Она основана на подчинении тех народов, в которых существуют диаспоры. Диаспора должна ассимилироваться с народом, но в то же время навязать ему своё понятийное мышление. Понятийное мышление – ключ к управлению. Только имея один язык, основанный на одинаково воспринимаемых понятиях, можно добиться поставленной цели. Вот почему штейнзальцы пекутся об организации хорошего образования евреев в духе иудаизма в каждой языковой среде.

«Тогда, до революции, вдоволь было и учителей и учеников. Не было только одного – права учиться», – признаётся Штейнзальц. После революции появился лозунг: «Учиться, учиться, учиться!». Но он сработал не так, как хотелось: рывок в развитии был таким большим и сильным, что расползание иудаизма превратилось в расползание еврейства. Всё скопище евреев во главе молодого российского государства не смогло привести всё в стране к логически завершённому финалу. Оно (еврейство) тогда оказалось не готово это сделать. И до сих пор не хочет понять, что эта цель недосягаема. Руководители мирового иудаизма, не понимая этого, хотят учесть свои ошибки и считают, что есть возможность в той же России опять попытаться добиться успеха. Нужно вернуться на крепкие позиции и поменять акцент для российских евреев на иудаизм и использовать большую диаспору для достижения этой цели. Россия – та кость в горле, которая во что бы то ни стало должна, по их мнению, превратиться в лакомый кусок. Без России не может быть сложена желаемая мозаика. Качества русских, русский язык, культура – вот главное, что необходимо подчинить себе.

Но на данном этапе – это преграда. «Даже та мизерная научная литература, которая существует здесь, не только написана по правилам старой русской орфографии, но и использует устаревшие понятия. Стало быть, надо, с одной стороны, преодолеть отставание, а с другой стороны – не соглашаться на роль отверженных изгнанников, вынужденных прозябать в этой забытой Богом стране», – говорить Штейнзальц. Остаётся усомниться, что в России евреи чувствовали себя в роли «отверженных изгнанников».

Он говорит, что в Советской России еврейская культура уничтожилась. Что он имеет в виду? Ответ даёт отчасти сам: «Один из способов поддержания тоталитарного режима – отсечение, уничтожение тех значений слов и понятий, которые работают против него. Так произошло в действительности: советскому режиму отчасти удалось создать некоторый новояз, который его обслуживал. Что ему удалось полностью – так это выкорчевать все слова, которые обслуживали еврейскую культуру. А если нет слов, не может быть и мыслей, идей, не может быть и полноценных переводов наиболее значительного, что существует на бескрайних просторах еврейской культуры. Языкотворчество – не односторонний процесс».