Константин Казаченко - Проблема эсхатологической метафизики в русской религиозной философии конца XIX – первой половины XX веков

В «Эсхатологическом сборнике», изданном в 2006 году, среди множества статей, прямо или косвенно затрагивающих вопросы эсхатологии, христианской эсхатологической проблематике посвящены лишь две статьи. Первая из них – статья Г. Пикова «Эсхатология и христианская историософия». В ней автор рассматривает исторические предпосылки возникновения христианской эсхатологии, так, как если бы христианское учение было не результатом божественного откровения, а всего лишь человеческим измышлением. Согласно автору, основа христианской эсхатологии – теоцентризм. Поскольку само время было сотворено Господом Вседержителем, возникает возможность хронологического подхода к любому событию во времени, то есть «утверждать, что оно имеет своё «вчера», «сегодня» и «завтра». Так возникает, по сути, и идея линейного времени» 13 13 Пиков Г.Г. Эсхатология и христианская историософия // Эсхатологический сборник. Спб.: Алетейя, 2006. С. 88. .

Поскольку время дано Богом, само существование во времени нельзя назвать несовершенным. Время движется только вперёд, а это означает наличие телеологического процесса, иными словами, в замысле творения уже заключена цель. Следовательно, «у истории появляется сверхисторическое задание» 14 14 Там же. С. 89. . Автор пишет о постепенном формировании трёх вариантов эсхатологии на основе библейского повествования. Первый из них связан с Богом как судьёй, проявляющим свою волю в форме катастрофы, в результате которой происходит очищение мира для нового творения, в результате чего установится гармония между Богом и миром. Второй вариант, в интерпретации автора мало отличающийся от первого, акцентирует внимание не на происхождении зла, а на его конечной гибели, связанной с приходом и властью Мессии. Для перехода от нынешнего состояния мира к другому необходимо разрушение всего того, что препятствует развитию «избранного народа» на пути Господнем. Третий вариант предполагает объединение первых двух и связан с обновлением и преображением ветхозаветной церковной организации. Возникновение же собственно христианской, всемирной эсхатологии связано, по мнению автора, с развитием римской космогонии, когда Рим был провозглашён вечным городом, а в дальнейшем была высказана мысль о том, что Рим, существуя вечно, станет периодически обновляться. Так возникла идея всемирности конца света, которая вначале была лишь тенденцией, поскольку «единство мировой истории ограничивалось римской империей». У христианских же мыслителей «исключительность римской истории сменяется включением во всемирную историю всех народов без различия этнической принадлежности при условии принятия ими христианства». По мере развития христианства происходит развитие христианской философии истории. Возникает проблема роли человека в истории, которая сводится к следующему: должен ли человек пассивно ожидать события конца света или обязан действовать активно? Христианская философия истории, по мнению автора, видит единственный смысл и активность человека в следовании истине. В христианстве, в отличие от иудаизма, происходит временной процесс движения Истины, связанный с «исправлением» человечества, а он не может быть бесконечным. В результате «горизонтальный» исторический процесс заменяется на «вертикальную» модель истории. В христианской эсхатологии решается также проблема, связанная с наличием противоречия между «закрытостью» истории, определяемой первородным грехом и Страшным Судом и необходимостью придания истории «динамического характера». Для этого подчёркивается особая роль второго пришествия Христа. Границы истории ещё более сужаются («Страшный Суд» – «Второе пришествие»). Время между первым и вторым пришествием Христа и есть история человеческой цивилизации. Понимание человеческой судьбы становится христоцентричным, только вера в Христа придаёт смысл человеческому существованию. Все совершённые в истории подвиги и пережитые страдания становятся не напрасными, человек постоянно должен думать о стяжании того Царства Божьего, которое «внутри нас», являющегося конечной целью жизни. Человек становится богоподобным существом, поскольку в христианстве впервые, по мнению автора, бытие начинает определяться сознанием. В результате в христианской культуре формируется новый принцип, связанный с идеей строительства нового мира. Иными словами, цивилизация сама себя строит, но контролируется этот процесс эсхатологически, поскольку на первый план при подобном строительстве выходит этика, но верховным судьёй может быть только Бог. Автор завершает своё повествование рассуждением о том, что именно эсхатология «создаёт возможность и необходимость разработки историософии». Историософия же даёт возможность оптимального решения комплекса исторических проблем. Для христианства также характерна «тенденция сочетания эсхатологии с глобальными проблемами современности» 15 15 Там же. С. 97. . Таким образом, создаётся возможность формирования представления о магистральном пути развития для всего человечества. К сожалению, необходимо отметить, что автор статьи лишён какого бы то ни было понимания метафизики христианской эсхатологии и тем более философских проблем, связанных с реализацией Царства Божьего. Рассмотрение христианской эсхатологии в данной статье – исключительно абстрактное и отстранённое, как если бы персональная эсхатология и её философские проблемы не имели к автору статьи никакого отношения.

Вторая статья из данного сборника – «Эсхатология у Владимира Соловьёва» Н. Котрелёва. Данная статья представляет собой историческое исследование эсхатологических представлений Владимира Соловьёва. Автор пишет, что образ антихриста явился Соловьеву ещё в детстве. Он приводит свидетельства современников Соловьёва, утверждавших, что конец света казался Соловьеву «не отдалённым событием, скрытым во тьме веков, а чем-то очень определённым и близким, к чему всегда надо быть готовым». Автор отмечает, что эсхатологическое видение мира складывалось у Соловьёва в две различные картины. В первой из них решающая роль в завершении богочеловеческого процесса отводилась самому Соловьёву, во втором же варианте развития события подобной роли Соловьёва не предполагалось. Но в любом из указанных вариантов триумф добра неизбежен, будет конец мира, лежащего во зле и торжество истины. При этом, рассматривая возможные пути «сотрудничества с Богом» в деле воплощения окончательной истины, Соловьев признаёт лишь путь «внутреннего преобразования из ума и сердца человеческого» посредством воздействия на человеческие убеждения. Для этого необходимо ввести в сознание людей истинное, вечное содержание христианства, в противоположность той ложной форме, которая господствует в настоящее время. Целью Соловьёва-пророка, таким образом, является максимальное содействие Богу в деле преображения мира и «раскрытия всемирной истины». Автор пишет, что уже в 1878 г. Соловьёв предпринимает первую попытку изложения своей эсхатологической программы, в которой самому Соловьёву отводилась роль теурга. В этом устном выступлении Соловьёв утверждал необходимость «уничтожения нашего мира в его вещественном распадении и восстановления его как живого организма богов» 16 16 Котрелёв Н.В. Эсхатология у Владимира Соловьёва (к истории «Трёх разговоров») // Эсхатологический сборник. Спб.: Алетейя, 2006. С. 244.