Сергей Кравченко - Главное прошлое. Психология измерений времени

Можем ли мы теперь сказать с уверенностью, что наблюдаемый нами портрет есть только прошлое, неизменное и ушедшее?

Можем ли мы говорить о книгах, что пылятся на старых полках библиотеки, что они свидетели и архив прошлого? Стоит только открыть одну из них и перед нами откроются картины, лица, звуки и запахи прошлого. Они станут мгновенно частью нашего настоящего, и душа читателя получит тот опыт, который уже никогда не исчезнет из его жизни, пойдёт по ней в будущее, ветвясь в отношениях с другими людьми, овеществляясь в делах и поступках.

Я встретил женщину много лет тому назад. Она с первых мгновений стала мне как-то очень близка, и вот уже много лет, периодически встречая ее, всматриваясь в ее лицо, рассматривая ее руки и волосы, пытаюсь расшифровать свою память о ней. И этой памяти сотни, а может и тысячи лет. Яркие как кровь и боль вспышки прошлого, выходящего за пределы моей индивидуальной памяти, заполняют мою душу чувством тихой радости, что она есть, одновременно имея оттенок опыта умирания-возрождения.

Она была и в другие времена, я ее хорошо знал, например, лет сто тому назад. И было все это в 1918 году на Кубани, на Дону. Более подробно об этих переживания прошлого смотрите в главе «Большое письмо женщине».

Многие из вас, возможно, не знают, что в глубине души вашей помимо образов близких и родных людей присутствуют, например, субличности вождей страны.

Многие даже не догадываются, что эти субличности не просто засели в душах навечно и являются ее неотъемлемой частью, но и определяют наше настоящее и будущее.

Более того, образы вождей были внедрены в наше сознание с помощью давно известных методов, которыми пользовались еще древние египтяне, например, сохранение тела в мумии и создание множества скульптурных изображений.

И чем меньше осознания субличностей, тем меньше в жизни личной воли и собственного лица, что превращает живого человека в марионетку.

Смотрите статьи «Сновидение о Ленине» и «Диалог с Лениным».

Настоящее становится прошлым мгновенно.

Прошлое – всегда настоящее, если живо в нашей памяти и всецело присутствует в опыте.

Настоящее может быть только прошлым, если в нем нет других измерений времени, например, будущего.

Данные выражения и мысли могут нам говорить о неоднозначности и неопределенности прошлого.

Не выходя из потока времени в состояние вечности с помощью религиозного диалога или философии, не создавая ничего нового и не заглядывая в будущее, мы всецело определяемся прошлым.

Методы диалогов со смертью, в том числе – наследие прошлого.

Отношение к прошлому – традиция прошлого.

Психоанализ Фрейда разорвал эту традицию частично, дав нам инструмент изменения отношений с индивидуальным прошлым. Но помимо индивидуальной памяти, есть еще семейная и родовая, память этноса и народа, страны и человечества. Что делать с этими глубинами памяти и прошлого?

Меняя отношение к прошлому, мы меняем и настоящего себя, что меняет наши перспективы, в том числе и социальные. Плюс к этому, мы можем что-то создать уже иное, так как сами становимся иными.

В темпоральной психологии есть методы взаимодействия с измерениями времени:

– методы взаимодействия с будущим (смотрите книгу С. А. Кравченко «Предвидение»);

– методы взаимодействия с прошлым определяются настоящей книгой;

– методы взаимодействия с безвременьем (смотрите книгу С. А. Кравченко «Записки отшельника»);

– методы взаимодействия с вечностью (вскоре будет написана книга «Вечность и бессмертие»);

– возможно взаимодействие, как высший уровень, со всеми измерениями времени одновременно, распределяя силы личности между ними.

Оно не похоже на пыльный архив, хотя может показаться на первый взгляд таковым.

Оно не похоже на флеш-память, что может показаться современному человеку, и что, возможно, ошибочно пытаются использовать современные создатели кибер-человека.

Прошлое более всего может напоминать такой океан, который имеет свои моря и впадающие в них реки, свои течения, глубины и большие испарения влаги, ниспадающие обратно с неба дождями. Такой океан, который содержит все водные резервуары Земли, в том числе озера, подземную воду и колодцы. Такой океан, который хранит огромные запасы льда на полюсах и может быть в форме снега.

Человек не может без воды так же, как и без прошлого. Водой можно пользоваться себе во благо, поддерживать свою жизнь и рост, но в ней можно и утонуть. Вода может быть источником процветания или уничтожения человека.

Наш образ вездесущего водного океана будет не полон, если мы не вспомним, что и человеческое тело состоит более чем наполовину из воды.

То же можно сказать и о прошлом.

Вместе с этим, к образу прошлого важно еще прибавить образы людей ушедших в него, но не исчезнувших вовсе. Для нашего исследования именно образы людей, наполняющие прошлое, наиболее важны, так как они не являются простыми составляющими океана прошлого, а продолжают активно влиять на настоящее и, более того, постоянно трансформироваться в своей сути.

Прошлое вокруг нас и в значительной части является нами.

И наше прошлое находится в постоянном изменении, участвуем мы в этом процессе или нет.

Первое, что бросается в глаза, так это то, что прошлое может всплывать в нашем сознании то одной, то другой своей частью, становясь актуальным в определенные моменты настоящего. Почему оно в таком движении? Важный и чуть ли не первостепенный вопрос.

Если мы видим памятник или какое-либо иное изображение человеку, то не можем не вспомнить о нем и о его роли в истории или в нашей жизни. Если мы слышим или читаем слово, то не можем не воссоздать его смысл. Слово может быть и стимулом для запуска реакций памяти.

Второе, что может влиять на изменение прошлого, так это наше к нему отношение.

Третье – взаимодействие с прошлым методом диалога, например, во сне или в литературном произведении.

Первая часть глобальной ошибки сознания о прошлом заключается в том, что многие воспринимают прошлое как ушедшую, неподвижную и неизменную данность.

Более того, многие считают, что если что-то прошло, то кануло в Лету.

Лета («забвение») – в древнегреческой мифологии источник и одна из пяти рек, протекающих в подземном царстве мёртвых, река забвения. А «забвение» является неотъемлемой частью царства смерти. Умершие есть те, кто потеряли память. И напротив, некоторые, удостоенные предпочтения, – среди них Тиресий, слепой прорицатель в Фивах – сохранил свою память и после кончины.