Джидду Кришнамурти - Беседы с Кришнамурти

«Как же может быть тогда переход от одной формы общества к другой без конфликта? Имущие никогда добровольно не откажутся от их богатства, их нужно будет заставить, и этот конфликт приводит к новому общественному порядку, новому жизненному пути. Это нельзя сделать мирно. Может, нам и не хотелось применять насилие, но нам приходится стоять лицом к лицу перед фактом».

Вы предполагаете, что знаете, каким должно быть новое общество, а другие товарищи не знают. Вы один обладаете этим уникальным знанием, и вы желаете ликвидировать тех, кто стоит на вашем пути. Этим методом, который вы считаете необходимым, вы только лишь порождаете противостояние и ненависть. То, что вы знаете, — просто другая форма предубеждения, иной вид создания определенных условий. Ваши исторические исследования либо таковые ваших лидеров интерпретируются согласно специфической скрытой установке, которая определяет ваш отклик, и этот отклик вы называете новым подходом, новой идеологией. Всякий отклик мысли обусловлен, и устроить революцию, основанную на мысли, или идее, означает увековечить видоизмененную форму того, что было. Вы, по существу, реформаторы, а не реальные революционеры. Преобразование и революция, имеющие в своей основе идею, — это регрессирующие факторы в обществе.

Вы ведь говорили, что конфликт между утверждением и противопоставлением необходим, и что конфликт противоположностей приводит к синтезу?

«Конфликт между существующим обществом и его противоположностью из-за давления исторических событий и прочего, в конечном счете, вызовет новый социальный порядок».

Разве противоположность отличается или несходна с тем, что есть! Как возникает противоположность? Разве это не видоизмененное проецирование того, что есть! Не имеются ли в противопоставлении элементы его собственного утверждения? Одно не полностью непохоже или отличается от другого, а синтез — это все же видоизмененное утверждение. Хотя он периодически окрашивается в различные цвета, хотя видоизмененяется, преобразовывается, меняет форму согласно обстоятельствам и давлению, утверждение всегда является утверждением. Конфликт между противоположностями крайне бесполезен и глуп. На мысленном или словесном уровне вы можете доказать или опровергнуть что угодно, но это не сможет изменить некоторые очевидные факты. Существующее общество основано на индивидуальном стяжательстве, а его противоположность с полученным в результате синтезом — это то, что вы называете новым обществом. В вашем новом обществе индивидуальное стяжательство противопоставлено государственному стяжательству, а государство — это правители. Теперь государство становится наиболее важным, а не индивидуум. Исходя из этого противопоставления, вы говорите, что в конечном счете возникнет синтез, при котором все индивидуумы станут важны. Такое будущее нереально, это идеал, проекция мысли, а мысль — всегда отклик памяти, создание определенных условий. Это в действительности порочный круг без какого-нибудь выхода из него. Это конфликт, борьба в пределах клетки мысли, — вот то, что вы называете прогрессом.

«Вы говорите, что тогда нам надо все оставить вот так, как есть, со всей эксплуатацией и коррупцией существующего общества?»

Ничего подобного. Но ваша революция — не Революция вовсе, это — только переход власти от одной группы людей к другой, замена одного класса на другой. Ваша революция — просто иная структура, построенная из того же самого материала и согласно тому же самому основному образцу. Существует радикальная революция, которая не является конфликтом, которая не основана на мысли с ее придуманными эго проекциями, идеалами, догмами, утопиями, но пока мы мыслим понятиями изменения этого на то, становления большим или становления меньшим, достижения результата, не может возникнуть фундаментальной революции.

«Такая революция невозможна. Неужели вы серьезно предлагаете ее?»

Это единственно настоящая революция, единственно фундаментальное преобразование.

«Как вы предлагаете совершить ее?»

Пониманием ложного как ложного, пониманием истины в ложном. Очевидно, должна произойти фундаментальная революция во взаимоотношениях человека с человеком. Все мы знаем, что все существующее не может продолжаться так, как оно есть, без усиления горечи и бедствий. Но все реформаторы, подобно так называемым революционерам, имеют в поле зрения результат, цель, которую нужно достичь, и оба используют человека как средство для достижения их собственных результатов. Использование человека с какой-то целью — вот реальная проблема, а не достижение специфического результата. Нельзя отделить цель от средств, поскольку они — единый, неделимый процесс. Средства — это цель. Бесклассовое общество не может родиться благодаря конфликту классов в качестве средства. Результаты использования неправильного средства ради так называемой правильной цели вполне очевидны. Не может быть никакого мира с помощью войны или благодаря подготовке к войне. Все противоположности самоспроецированы, идеал — это реакция на то, что есть, и конфликт, чтобы достичь идеала, — тщетная и иллюзорная борьба в пределах клетки мысли. Благодаря такому конфликту нет никакого освобождения, никакой свободы для человека. Без свободы не может быть никакого счастья, а свобода — это не идеал. Свобода — вот единственное средство для свободы.

Пока человека используют психологически или физически, неважно, от имени ли Бога или государства, будет существовать общество, основанное на насилии. Использование человека с какой-то целью — уловка, применяемая политическим деятелем и священником, и не допускает настоящих взаимоотношений.

«Что вы подразумеваете под сказанным?»

Когда мы используем друг друга ради нашего взаимного удовлетворения, могут ли между нами быть какие-либо взаимоотношения? Когда вы используете кого-то для вашего комфорта, подобно тому как вы используете предмет мебели, вы породняетесь с тем человеком? Вы породняетесь с мебелью? Вы можете называть их вашими собственными, и на этом все, но у вас нет никаких взаимоотношений с ними. Точно так же, когда вы используете другого ради вашей психологической или физиологической выгоды, вы обычно называете этого человека вашим, вы обладаете им или ею, а разве взаимоотношения — это обладание? Государство использует индивидуума и называет его своим гражданином, но оно не имеет никаких взаимоотношений с индивидуумом, оно просто использует его как инструмент. Инструмент — это мертвая вещь, и никаких взаимоотношений не может быть с тем, что является мертвым. Когда мы используем человека с определенной целью, какой бы благородной она ни была, он интересует нас в качестве инструмента, мертвой вещи. Мы не можем использовать живое существо, отсюда наша потребность в мертвых вещах, и наше общество основано на использовании мертвых вещей. Использование кого-то другого делает того человека мертвым инструментом ради нашего удовлетворения. Взаимоотношения могут существовать только между живыми, и использование — это процесс изоляции. Именно процесс изоляции порождает конфликт, антагонизм между человеком и человеком.