Николай Бердяев - Духовные основы русской революции

«Русская свобода», № 16-17, с. 3, 11 июля 1917 г.

Ход русской революции обнаружил, что основной и насущной нашей потребностью является потребность в просвещении, в знании, в более сознательном отношении к общественной жизни. Мы объяты тьмой, и правят нами бессознательные стихийные движения. В тьму эту погружены не только народные массы, но и широкие круги русской интеллигенции. Русская революционная интеллигенция, которая претендует нести свет народу, никогда не была истинно просвещенной, образованной, культурной, она была полупросвещенной, ее сознание было задето лишь поверхностным просветительством. А полупросвещение, поверхностное просветительство хуже той совершенной непросвещенности, в которой живет народ, если народ не утерял еще своей непосредственной органической веры. Поверхностное просветительство легко приводит к нигилистическому отрицанию всех святынь и ценностей. В русской интеллигенции полупросвещение и породило нигилизм, в котором многие видят своеобразное порождение русского духа. Когда этот нигилизм полупросвещения распространяется в народные массы и заменяет в душе народной угасшую веру, то начинает разрушаться вся национальная, государственная и культурная жизнь. Тогда начинаем сознавать мы, что нуждаемся более всего в настоящем просвещении, которое ничего общего не имеет с рассудочным и отрицательным просветительством. Настоящее просвещение научило бы нас тому, чему не научает полупросвещение, – познанию объективных начал общественности. И тогда не происходило бы тех оргий развращенной социальной мечтательности и субъективного человеческого произвола, которые ныне происходят. Рассудочное просвещение, т. е. полупросвещение, бессильно раскрыть объективный разум в общественной жизни, объективные ее принципы, оно всегда благоприятно человеческому субъективизму, оно воспитывает неуважение к истории и игнорирование природных основ общественной жизни. Русскому интеллигентскому полупросвещению всякая закономерность в природной и общественной жизни представляется довольно-таки «буржуазной» и для революционного, пролетарского мышления необязательной. Столь же «буржуазными» представляются и все нормы общественности, заложенные в общем разуме и общей совести. Всякое сознание обусловленности общественной жизни объективными космическими началами представляется порождением «буржуазного» мышления тем, которые мыслят «пролетарски», [1]т. е. без всяких традиций мысли, без всяких связей с глубокими истоками жизни. Такое «пролетарское» мышление не хочет знать отечества, не хочет знать происхождения, т. е. отвращается от глубоких основ всех вещей, от глубоких корней. Это и есть враждебный культуре нигилизм, провозглашающий во всем безграничный произвол сынов, порвавших всякую связь с отцами. Такого рода «пролетарское» и интеллигентски-полупросвещенное мышление и не пытается раскрыть и познать глубочайшие основы общественности, ибо это завело бы в таинственную глубину космической жизни и ограничило бы человеческий произвол.

Полупросвещение, интеллигентское, пролетарское мышление видит в общественной жизни, с одной стороны, исключительно субъективные интересы людей и людских групп, их злую волю, их насилие и эксплуатацию, что и составляет содержание истории, с другой стороны, борьбу против всего этого и безграничную возможность достигнуть совершенного социального строя путем организованной и активной человеческой воли, пролетарской или интеллигентской. Такого рода поверхностное мышление соединяет крайний пессимизм по отношению к прошлому (все сплошное зло) с крайним оптимизмом по отношению к будущему (все сплошное добро). Это состояние сознания порождает много ненависти, злобы и разъединения. Вся душевная энергия направляется против тех злодеев, которые мешают водворению окончательного равенства и социального рая на земле. Эти злодеи в русской революции получили наименование «буржуев», и им приписываются отчаянные козни, заговоры и интриги. Какие-то чудовищные размеры принимает и злодейская роль кучки капиталистов, и благостная роль пролетариата, который с этой кучкой расправится. История исключительно определяется злой и доброй субъективной волей людей. В этой концепции полная моральная безответственность своеобразно соединяется с вечным моральным вменением людям за объективный общественный строй. Полупросвещенное, «пролетарское» сознание совершенно убеждено, что если сейчас нельзя ввести в России социалистического строя, то исключительно потому, что этого не хочет и не допускает злая воля буржуазии. И если положить предел этой буржуазной воле путем вооруженных выступлений, насилий и истреблений, то социализм осуществится. Г. Ленин дошел до такого забвения азбуки марксизма, элементов социальных и экономических знаний, что предлагал арестовать 100 капиталистов и от этого бессмысленного действия ждал приближения социализма! Революционная психология, доведенная до максимализма, должна окончательно отрицать объективную науку. Марксизм представляет смесь полупросвещения, т. е. субъективно-пролетарского мышления, с настоящим просвещением, т. е. с элементами социальной объективной науки. Но русские усвоили себе по преимуществу полупросвещение марксизма, т. е. классовую точку зрения, не знающую над собой ничего высшего, никакой высшей инстанции.

Нет никакой возможности вбить в голову русских социалистов объективную истину марксизма о развитии производительных сил как экономическом базисе социализма, о зависимости распределения от производства, о закономерности социального развития, о реакционности всех социалистических экспериментов, уменьшающих производительность труда и т. п. Все объективное отскакивает от полупросвещенного интеллигентского и пролетарского сознания, не проникает в него, это сознание не способно заинтересоваться истиной, отдаться хотя бы на короткое время незаинтересованному познанию, оно – элементарно эмоционально. Полупросвещение, классовая философия истории объясняет все злой волей эксплуататоров и не способна познать те объективные начала государственного, общественного и культурного бытия, которые возвышаются над всяким произволом людей. Полупросвещение на службе у классовой озлобленности не может и не хочет понять, что многие неравенства имеют объективные, не в злой воле эксплуататоров лежащие причины и оправданы тем уровнем, на котором находится человеческая культура. Равенство, не соответствующее степени победы человека над стихийными силами природы, привело бы к еще большей бедности и нужде и культурно отбросило бы человечество назад. Социальный вопрос есть прежде всего вопрос производительный, а не распределительный, это – вопрос овладения стихийными силами природы. Замечательный русский мыслитель Н. Ф. Федоров был прав, когда говорил, что вопрос социальный есть в большей степени вопрос естествознания, чем социологии. Требование уравнения в бедности есть реакционное требование, враждебное творчеству культуры. В болезненном и мучительном вопросе о бедности и нужде народной массы совершенно второстепенное значение имеет то, что сравнительно небольшая кучка людей достигла богатства и благосостояния. Это – вопрос моральный. Нужда вызывается не столько материальным возвышением богатых и эксплуатацией с их стороны, сколько объективной бедностью человечества, низким уровнем культуры, овладевающей стихийными силами природы. Никакой раздел не может разрешить проблемы бедности и нужды, сам по себе он лишь опускает ниже уровень человечества. Вопрос же об установлении внутреннего братства между людьми есть вопрос религиозный и моральный, а не экономический и социальный.