Michael A. de Budyon - ЯЗЫЧЕСКАЯ СВОБОДА

Золото, таким образом, стало средством обороны Рима, когда армия уже не могла легко расправляться с врагами империи. Конечно Рим действовал не так глупо как Карфаген, все таки он был продуктом другой системы мироощущения, его элита тогда понимала что золото само по себе воевать не способно, золото не было инструментом в циничных махинациях используемых как ключ к выживанию, и в Риме всегда отдавали отчет, что последним бастионом Империи все же будут люди, но вот людей-то как раз становилось все меньше и меньше. Народ мельчал, как и положено. Римские легионы всё отчетливей разбавлялись либо белыми иностранцами, либо небелыми гибридами, что, начиная со второго века после РХ, приняло обвальный характер. Т. е. цвет армии менялся. Конкретнее — он чернел. Аналогичные процессы пошли и в американской армии с конца семидесятых годов, когда контрактная система была полностью отработана. И если в американо-иракской войне 1991 года Саддам предъявлял тележурналистам за редким исключением белых, то Милошевич в период американских террористических бомбардировок 1999 года, — только латиносов. Впрочем, можно сказать что функции золота носила пассивный характер, ибо Рим не использовал золото для бескровного захвата или экспансии территорий, тогда этого делать не умели. Наоборот, Рим захватывал территории чтобы отобрать золото и вывезти его в столицу. Искусство использовать золото как орудие агрессии родилось в XVIII столетии, а родоначальником стала английская колониальная империя занимавшая пятую часть суши. Уже тогда было ясно, что страна имеющая наибольшие богатства и контролирующая мировой океан, диктует свои правила игры которые добровольно или вынужденно соблюдают все. Такой страной еще в 15 веке могла бы стать Испания, но бездарность ее фанатичных католических правителей не позволила этому сильному народу стать тем, чем он мог бы. Филипп II оказался столь же амбициозен, сколь и недальновиден. Он был идеальным правителем религиозного государства, и все бы ничего, у него была сила, но было интеллекта для того чтоб усомниться во всесилии католических догматов.

Свою попытку предпринял и Наполеон, правда еще в начале имперской карьеры, он не смог установить контроль над морем, а проиграв англичанам Трафальгардское сражение, его общее поражение становилось вопросом времени. У Наполеона была только армия. И этого оказалось мало. Гениальный император совершил единственный доступный маневр: вторгнулся в Россию надеясь обезопасить собственный тыл. Но германский правящий слой и внутренние агенты влияния, мобилизовав рабов, с адским пламенем в глазах бросившихся жертвовать собственными жизнями во имя непонятно чего, вынудили Наполеона бежать бросив свою может быть лучшую армию из всех что когда-либо были. Впрочем, скоро за ним пришли. Прямо в столицу, в Париж. Один из виднейших славянофилов Н. Данилевский считал это форменной глупостью. Закончилось всё как и должно было: условия мира Наполеону диктовали не русские, а англичане. Именно им он проиграл свое последнее и главное сражение, выигравший которое, как известно, выигрывает и всю войну (русские в то время пили вино в Париже). После чего величайший император был сослан на английский остров Святой Елены. Англия сохранила престиж сверхдержавы. Главная цель Наполеона — перехватить и перенаправить во Францию золотые потоки — достигнута не была. А Англия окончательно развязала себе руки, продолжив и даже усилив беспрецедентный грабеж колоний. Она торговала рабами, даже тогда когда подобный бизнес был запрещен по всей Европе. Она расстреливала с пушек индийских сипаев, и одновременно экспортировала свой образ "старой доброй" империи. Она владела самым большим золотым запасом. В то время вырастало и напитывалось жизненными соками ее слегка дебильное, недоношенное и незаконнорожденное дитя — Соединенные Штаты. Пока оно было маленькое, дебилизма никто не замечал. Я сознательно употребляю слово среднего рода, ибо до сих пор не определился с половым архетипом этого государства. Как бы то ни было, все качества родителя были им унаследованы, но к созданию собственного «бизнеса» Штаты приступили только в начале ХХ века.

В 1911 году президент-республиканец Уильям Тафт произносит знаменитую фразу: "Дипломатия канонерок уступит место дипломатии доллара". Сказано сие было в год, когда доллар являлся пятой валютой мира, уступая фунту, франку, марке и рублю. Все валюты, включая и доллар, имели золотое обеспечение, а золото как универсальный эквивалент цены признавалось всеми. В мире уже приблизительно десятый год шла беспрецедентная гонка вооружений. Штаты пока в неё не вмешиваются, но только их правители понимают, что имеющийся экономический потенциал позволит при случае догнать и перегнать любого. Русский император Николай робко предлагает прекратить это опасное дело и даже начать разоружаться, но на него смотрят как на имбецила. Он и сам это поймет когда проиграет войну японцам, — народу, который петербургские стратеги вообще не брали в расчет; народу, который только за десять лет до Мукдена и Цусимы выпустил первый броненосец, а первый университет открыл за двадцать. Но за японцами слишком явно виднелись тени Америки с Англией, а когда в разгар войны сначала появился долгожданный наследник больной гемофилией полученной им от английской прабабки, а затем в самом сердце России вспыхнула революция, за которой опять-таки маячили англо-американцы, даже панки начали понимать что их не на мусорной куче нашли. Николай наконец-то увидел собственное предопределение, а Распутин только укрепил в нем видение обозначенной фатальной судьбы. Он увидел что именно с этими странами и предстоит решающая схватка. А для схватки нужен флот. И флот строится ударными темпами. Потом все пойдет не так, он потребуется для войны с Германией, но пока об этом никто не думает, царь женат на немецкой принцессе, да и сам Кайзер (двоюродный брат Николая) готовится воевать с Англией, — оплотом тогдашней плутократии и путаницы в международных отношениях. Заявление Тафта было аналогом воплей Хрущева в ООH, где он орал "мы вас похороним!". У американца, в отличии от Никиты, не было ядерного и термоядерного оружия, но его козыри были не менее реальными. Америка вышла на тропу войны и об этом было объявлено. Она поддалась искушению и обозначила предопределение. Или всё — или ничто. Было объявлено и какой именно будет эта война.

Европейцы на заявление Тафта не обратили ни малейшего внимания, как и вообще на все что исходило из Америки; было ясно одно, — если его переизберут на выборах в ноябре 1912 года, война скорее всего начнется во время второго срока. Но Тафта не переизбрали. Почему? Толком еще никто не объяснил, но совершенно ясно — волеизъявление бессознательных масс не имело здесь никакого значения. По-видимому, элиты просто не договорились относительно общей кандидатуры. И вот в Белый Дом въезжает Вудро Вильсон, из которого тут же начинают лепить «интеллектуала», "философа" и, понятное дело, «пророка». Озвученная им программа получила название "Новая Свобода". Типично по-американски. В первый год его, в сущности заурядного президентства, произошло событие имеющее решающее значение и оказывающее влияние на все мировые процессы до сих пор: создается т. н. "Федеральный Резервный Банк" — по сути частная организация наделенная правом печатать деньги, [112] Наиболее ярко принципы работы ФРБ изложил один из его функционеров: "Мы способны печатать доллары быстрее, чем арабы — качать нефть" (О.Л. Алмазова "Золото и валюта", М, 1988 г., стр.152). но официально находящаяся под центральным федеральным контролем. Один из основателей Соединенных Штатов Томас Джефферсон считал что: "Если американский народ когда-то допустит, чтоб частные банки держали в своих руках выпуск денег, то сначала посредством инфляции, а потом дефляции, другие банки и корпорации, разросшиеся вокруг них лишат народ его собственности, и однажды дети пробудятся бездомными на земле, которая была завоевана отцами". Прямо в воду глядел! Что ж, именно это и произошло. Сейчас почти каждый американец должен государству, и почти всегда — очень много.