Michael A. de Budyon - БИТВА ЗА ХАОС

Динамика дестабилизации была предсказана экспертами довольно точно. И уже в марте 1991 г. французский обозреватель Клод Ле Борн писал в статье «Стратегический беспорядок» (журнал «Национальная безопасность»): «Что касается хаоса, то под него не подведешь рациональную основу. Можно, конечно, подобно антропологам, изучающим первобытные общества, считать его фактором обновления. Хотелось бы лишь, чтобы его всплески не слишком нас забрызгали, чтобы мы, капиталистические менторы, сумели сократить период этого испытания и чтобы, наконец, Советская Армия, которой мы так долго боялись, выполняла без чрезмерного ущерба внутри собственных границ ту впечатляющую функцию, которая выпадает на долю всех армий мира» [256]

Как мы видим, все шло в соответствии с теорией систем. Горбачев начал делать то единственное, что должен был — он начал рвать связи. И без того не сильно прочные. В мультирасовом мультикультурном государстве этого было достаточно. Читаем дальше: «Ущерб, который хаос 90-х годов нанес стране, сравним с последствиями большой войны. Правительство Гайдара создавало хаос в экономике, чтобы блокировать действие элементов советской хозяйственной системы (план, финансовая система, регулируемые цены и т. д.). Под всю эту программу реформаторы пытались подвести и теоретическую базу, в услужливых экспертах недостатка не наблюдалось. Были привлечены понятия теории катастроф и говорилось, что после достижения необратимости разрушения советских структур будут включены «аттракторы», привлекательные зародыши рыночной экономики — коммерческие банки, биржи, частная собственность и т. д. Растертые в пыль элементы прежней системы будут втянуты в эти новые аттракторы, и возникнет желанный порядок — капитализм западного типа». Тут система и начала выбрасывать «траектории в направлении, перпендикулярном к исходному руслу эволюции». Вспомним, как высокопоставленные военные с большими звездами на погонах, организовывали беспримерное в истории расхищение и распродажу военного имущества, вспомним как профессора и доктора наук, причем реальные, а не фиктивные, превращались в рыночных менял и торговцев, но с другой стороны, не будем забывать, как люди «без биографии», влачащие при «совке» весьма жалкое существование, превратились в хозяев жизни, разъезжающих в роскошных авто и скупающих элитную недвижимость в самых дорогих районах земного шара. И все это в течение 3–5 лет. Возникли новые зоны аттракции, а они всегда устойчивы. Возник капитализм. Вот к ним и «стянулся» народ и сейчас мы констатируем, что подавляющее число индивидов довольно жизнью. Власть гарантирует им удовлетворение первичных инстинктов, а большее их не интересует.

Конечно, ученые эпохи возникновения статистической математики и теории систем знали все арийские сказки с бифуркациями, и уж тем более знали, что такое исторический процесс, всё-таки преподавание истории и чтение книг в начале ХХ века было поставлено на порядок выше чем сейчас. И неудивительно, что в свой книге ”Синергетика и прогнозы будущего” С.П. Капица и К констатировали, что: “Одна из ключевых идей нелинейной науки (изучающей поведение нелинейных систем), выдвинутая в начале XX века Анри Пуанкаре, выдающимся французским математиком, по существу, пришла из истории». [257]

Тут опять-таки ключевое слово — система. Хорошо рыцарю, он — один человек. Он может выбирать. Он может выиграть, а может проиграть. Его победа или гибель в статистическом раскладе не имеет никакого значения, потому что по миру в его время ходили десятки тысяч рыцарей и миллионы путников. Мы же решаем системную задачу. Победит система — победим мы все, проиграет система — от нас и следа не останется. Неудивительно, что бифуркации, как и энтропия с аттракторами (позже — с фракталами), также стали одним из ключевых понятий в теории систем, в частности в таком ее прикладном аспекте как теория катастроф, а затем стали широко использоваться практически во всех отраслях реального знания и одним из главных открытий в теории бифуркации (что очень сильно подняло ее ценность) стало то, что типов бифуркаций оказалось очень немного и что самые сложнейшие из известных систем часто попадают в те же типы бифуркаций, что и простые. «Оказалось, что движение жидкости в причудливом турбулентном потоке, «коллективные усилия» излучающих атомов, создающих лазерный луч, и изменения популяции насекомых определяются, по существу, одинаковыми законами. Их поведение похоже на оркестр, прекрасно управляемый дирижером. Конечно, дирижер ограничивает возможности каждого из оркестрантов. Зато у целого появляется совершенно новое качество — способность вести себя согласованно, просто, гармонично. Это громадное упрощение, которым блестяще владеет Природа. Не только из двадцативосьмимерного пространства, но и из пространства с бесконечным числом измерений самоорганизация рождает сравнительно небольшой набор довольно простых сущностей». [258]Знаете, как перед началом оперы оркестранты разыгрываются, каждый играет какие-то свои куски, причем играет правильно. Но с оркестровой ямы мы слышим просто звуковой хаос. А потом появляется дирижер и звучит выдающаяся музыка. Или взять футбольную команду. Наберите в неё одиннадцать самых лучших игроков и пусть они сами решают как им тренироваться и как играть. Можно быть уверенным, что ничего великого эта команда не сделает, неизбежно проиграв команде пусть и более слабой по составу, но отлично подготовленной в плане организации. Системы создаются по одним и тем же шаблонам, пусть это будут десантные отряды, футбольные команды или симфонические оркестры. А вот и самое важное из книги С.П. Капицы, правда, он акцентирует внимание на неживых системах: «…Одна из удивительных вещей состоит в том, что во всех этих системах «дирижера» никто не назначает. Он возникает в ходе самоорганизации, отбирающей из океана возможностей ничтожную толику и упорядочивающей поведение системы». Да, дирижеров и тренеров назначают, ибо команды и оркестры — искусственные образования, но и в обычной толпе всегда рано или поздно обозначится лидер. Он сам себя назначит. И к новому состоянию хаотические системы тоже переходят по законам, другое дело, что это законы носят выраженный статистический характер, в отличие от относительно малых коллективов приведенных нами в пример. Вот вам множество путей и незначительное количество способов, а то и вообще один способ. И действительно, белые претерпевали грандиозные падения, но всегда находили выход, ибо не утрачивали эволюционного потенциала. А бифуркации и эволюция — понятия связанные совершенно неразрывно, ведь эволюция — это возникновение сложных систем из более простых, а на вершине эволюции — арийский человек. Он — тоже следствие бифуркации. Но всё живое имеет один генетический код, всё наверняка произошло из одной клетки. И если рассматривать только биологию, то можно отметить такую ключевую бифуркацию как разделение на животные и растительные организмы и более мелкие — возникновение различных видов животных и растений, причем каждая новая бифуркация вызывала появление более сложного вида.