Michael A. de Budyon - БИТВА ЗА ХАОС

Дарвин оказался самым большим дарвинистом, как бы каламбурно не звучало это утверждение. Сейчас, в начале нового тысячелетия, очень трудно найти ортодоксального дарвиниста и совершенно очевидно, что выводы Дарвина нуждаются в коррекции относительно современных условий.

Дарвина упрекают в том, что его блестящая теория не дала исчерпывающего объяснения происхождению человека. Не совсем умные энтузиасты до сих пор ищут, но не могут найти “промежуточные звенья”, нелюдей-необезьян, что дает повод для множества чудовищных спекуляций и подтасовок, чем, как вы догадались, особенно увлекаются клерикалы, оккультисты, теософы и мракобесы. [57]О чем может говорить отсутствие “промежуточного звена”? Да только о том, что возникновение человека было лавинным процессом, а такие процессы исключительно трудно поддаются описанию и фиксации, так как способны качественно меняться за минимальное время. Если бы эволюция примата в человека шла миллионы лет, мы бы находили останки “промежуточных” как минимум в количествах исчисляемых тысячами. Но у нас ничего нет. Оригинальную версию выдвинули т. н. “уфологи”, дескать, разумную жизнь привнести на Землю инопланетяне, отсюда и отсутствие “промежуточных” и мгновенность ее появления. Есть более красивая версия: арийская раса — потомки инопланетных сверхлюдей, а остальные — продукты преступного смешения арийцев с различными представителями мира животных — приматов, низших млекопитающих и рептилий. Мы бы могли принять эту гипотезу, пусть и в пропагандистских целях, но она непригодна для конкретного использования, так как уж точно ничего не объясняет. А как тогда возникли иноплянетяне-протоарийцы?

А вот ламарковская модель здесь вполне подходит, разумеется, при сделанных нами выше допущениях. Человек возник потому, что должен был возникнуть, он — продукт развития Вселенной начиная с момента Большого Взрыва, а наследование полезных в будущем приобретенных признаков позволяет объяснить мгновенность его появления и бессмысленность поиска “промежуточных звеньев”. Ведь относительно возникновения самой жизни нет четкого понимания — возник ли генетических код однажды и за небольшой промежуток времени или же перебор шел миллионы лет и опять таки стал результатом простого совпадения.

Собственно по этому пути и идет эволюция мысли, особенно в связи с развитием теории систем и кибернетики. Л.С. Берг в 1922 году выдвинул тезис об эволюции как о естественном свойстве живых систем к саморазвитию. [58]Вся сложность в том, что о результатах естественного отбора (Дарвин) можно было судить только по прошествии времени, время и здесь оказывалось главной проверяющей силой (Ламарк). Под это дело, английский ученый Д. Хаксли предложил заменить введенный Гербертом Спенсером термин «выживание приспособленных» (Ламарк), на совсем уж неполиткорректный — «уничтожение неприспособленных» (Дарвин). [59]В общем, оба термина правильные, они подразумевают регулирование общества по тому или иному параметру, но мы еще раз зададимся вопросом: насколько дарвиновские построения применимы к человеческому обществу и насколько ослабевает их действие по мере усложнения биологического организма? Действует ли в современном арийском социуме естественный отбор и борьба за существование. В какой-то мере — да. Но мы знаем что само по себе ни то, ни другое, не способно качественно поднять статус как отдельного индивида, так и всей расы в целом. Он может обеспечить очень медленный поступательный рост, но нас интересует совсем другое — управление процессом роста по нужным нам параметрам. А достичь этого можно только целенаправленной селекцией, которая как раз и подразумевает, помимо всего прочего, «уничтожение неприспособленных». Совершенство через уничтожение. Селекция, т. е. выделение чего-либо по тем или иным параметрам — всегда ведет к повышению или понижению энтропии, к упорядочиванию или разупорядочиванию. Нам, само собой нужно обеспечить максимальную степень роста качества расы при ее максимальной упорядоченности. Эти условия могут показаться несовместимыми, во всяком случае, с позиции классической термодинамики, но теория открытых систем о которой мы поговорим далее, показывает что это возможно, а методом является искусственное регулирование энтропии в системе.

Физика на этом этапе впервые через термодинамику встретилась с биологией. Или наоборот, биология сделала шаг навстречу физике. Два события — появление эволюционных концепций Ламарка и Дарвина и введение энтропии, как принципиально нового понятия, не могли не пересечься, ибо являлись одними из ключевых в системе понимания механизмов функционирования мироздания. Про авторов — Дарвина и Клаузисуа — мы уже говорили, про Больцмана, предложившего кинетическую теорию газов, скажем, что выведенная из нее позже Планком формула для количественного определения энтропии S = K lnP, (где P—термодинамическая вероятность, K—постоянная Больцмана) стала настолько знаменитой, что была написана в виде эпитафии на его могиле. [60]По своей бездонной глубине она стоит в одном ряду с законом всемирного тяготения, системой уравнений Максвелла, уравнением непрерывности и формулой связывающей массу и энергию через квадрат скорости света. Г.Е. Михайловский в своей статье «Контрапункт биологической термодинамики» пишет: «Больцман рассуждал так. Любой микропроцесс обратим во времени, и любые его направления равновероятны, но совокупный их ход зависит от того, как фактически распределились эти направления. Чем беспорядочнее распределение на микроуровне, тем больше макровероятность процесса (иначе—статистический вес системы). Система же всегда стремится к самому вероятному состоянию. Вот и выходит, что статистический вес, равный числу микросостояний, необходимых для реализации данного макросостояния, увеличивается во времени…». [61]

Как это работает в реальной жизни, мы покажем на простом примере. Типовым микросостоянием государства можно считать отдельно взятую семью, ее можно рассматривать как элементарное маленькое государство занимающее некую территорию (квартиру или дом), имеющую свою финансовую систему и регулирующую отношение как внутри себя, так и с внешним миром. Теперь зададимся вопросом: а много ли сейчас крепких семей? Если кто затрудняется с ответом, рекомендую заглянуть в статистику разводов, абортов, бытовых семейных преступлений с летальным исходом, а также поинтересоваться такой пикантной темой как инцест в семьях. А затем поднять статистику молодежной преступности, после чего поинтересоваться степенью заполненности т. н. «детских исправительных учреждений» или «малолеток». Цифры—удручающие. Вот вам и «ячейки государства». Теперь подумайте, к какому наиболее вероятному макросостоянию может стремиться государство наполненное такими «ячейками» («микросостояниями»)? [62]Нет, мы не утверждаем что все семьи такие, ни в коем случае! Но рост их числа — факт. Вот вам и одна из причин загнивания белых государств как таковых. Высокая энтропия внутри семьи — высокая энтропия государства, ибо энтропии, как известно, складываются. Семьи цветных построены на терроре главы рода или (в более мягком варианте) отца или мужа (в зависимости с чьей позиции рассматривать) и совершенно непригодны для выращивания полноценного человека, но их модель поведения (что опять-таки закономерно) полностью повторяет государство. Стоит ли удивляться, что белых теснят по всем направлениям орды безумных и злых «зверят»? [63]