Ю. Сам-Самойлов - Вирус

Но тишина была ответом… Ну, господа, смелее, смелее. Падайте в обмороки, восхищенно вздыхайте, смейтесь в конце концов. Я весь перед вами, открыт как на ладони, готов к овациям, триумфу, провалу и гонению. Не многовато пафоса? Ерунда. Кашу маслом не испортишь. Высокие чувства требую высокого полета. Что ж вы гады молчите, паузу затягиваете, нарушая приличия?

— Ну и? — Раздался разочарованный возглас. — В чем прикол? Гадость — гадостью, никакой эстетики.

— Но большое. Как рог у единорога на лбу. — Попыталась оправдаться Рыжая-Светка и глупо хихикнула. — Отпало. Упало.

Так-так. Представление провалилось? Не понял. В чем дело? Пришлось приоткрыть глаза и робко поглядеть вниз. Потом довелось открыть глаза на полную катушку и наклонившись рассмотреть причину провала. Рудимент выздоровел и сдулся до невероятно маленьких размеров, представляя обычное, печальное зрелище. Гордиться нечем, срочно опускаем занавес. Пафос сменяется фарсом.

— Что может отпасть, или упасть? — Рассмеялась самая грудастая соплеменница, оскорбительно указывая пальцем на низ живота. — Обычное заболевание. Простуда. Большой, синий прыщ. Им не любоваться, а срочно выдавливать, во избежание инфекции и лечить, пока заразу по деревне не разнесли.

— Размечтались. Уже выздоровел!

— Марь Ивановна! Девчонки! Честное слово, зуб даю! — Рыжая-Светка щелкнула накрашенным ногтем по белоснежным зубам. — Вот ей-ей! Как первый раз увидела рог, чуть сознание не потеряла от удивления. Как часовой стоял, не шелохнувшись! Она штучкой единорога насмерть убила. Василиса подтверди.

— Ну… — Смущенно пожал плечами. — Как не прискорбно приходиться признать, но правда. Не нарочно.

— Маленькой штучкой, убила козла? — Толпа дружно переглянулась и злорадно рассмеялась. — Что охотник, что рыбак, правду никогда не узнаешь. Сказочники. Ври да не завирайся.

— Во-первых, не она, а он! Кстати, отец. — Впервые подал голос Кузя, перекрикивая толпу. — Во-вторых, я не лошадь, не пегас, а новая порода высоко-разумных скакунов и в конюшню не хочу. Вы что, дуры, про мужиков ничего не знаете? Это наша физиология, а не ваша гинекология.

— Парнокопытным слово не давали. — Перебила пышногорбая, по всей вероятности, Марь Ивановна. Есть ли прямая взаимосвязь — чем больше грудь, тем шире интеллект и крупнее авторитет? Или существуют другие критерии для признаков власти среди грудомешочных? Будет время — обдумаем. Начальница между тем продолжала нравоучения. — Впредь, подбирай слова, прежде чем обзываться в приличном, девичьем обществе. Мы не бабы какие ни будь деревенские, а невинные девственницы. Если коротко — девы. Разницу улавливаешь, мутант?

— Поручику Ржевскому лучше промолчать. — Фыркнул таинственную фразу Кузя и хихикнул в кулак. Где нахватался пошлых анекдотов?

— И молчи. — Начальница смерила сынка презрительным взглядом и поглядела на отца. — Плохо мамаша, детей воспитываете. Никакого почтения к взрослым. Капусту надо чаще пропалывать.

— При чем овощи? Он — однояйцовый.

— Двух! — Опять влез неугомонный Кузя, глупо улыбаясь. Шутки не понял, но пришлось показать ему кулак, чтобы заткнулся. Обернулся к вожаку и прижав руку к груди, заискивающе улыбнулся.

— Извините, пожалуйста но прошу принять во внимание, что Кузя приемный сын. Воспитываю как могу, но вы же знаете Пегасов? Яблоко от яблони недалеко падает. А что вы подразумевали под капустой? Зачем ее пропалывать?

— А вы своих детей разве не в капусте находите? — В свою очередь удивилась начальница, переглянувшись с соплеменницами. — Не на грядках выращиваете, от сорняков не оберегаете?

— Пока бог миловал от потомства. — Уклонился от прямого ответа.

— Молодая еще, не залетала. — Догадалась начальница сочувственно. — Но придет срок, осознаешь женскую долюшку и залетишь на приключения по полной программе. Все там будем… Материнский долг исполнять, не в полях веночки плести… Хлебнешь горюшка…

— Подробнее нельзя?

— Хочешь перенять наши новаторские методы селекции? — Догадалась начальница. — Похвальное желание. Женскую породу улучшать — нелегкий и неблагодарный труд. Но шкурка стоит выделки. Погляди, какие в племени красавицы. Одна другой краше. А из-за чего? Блюсти огород в порядке, да чаще пропалывать от сорняков, не пуская дело на самотек. Сложного нет. Соблюдать агротехнический режим, и периодически снимать урожай. Приходишь на ранней зорьке, да идешь по грядкам выискивая деток в созревшей капусте. Хороший плод направо, недозрелых на межу сохнуть.

— Действительно просто. — Согласился с начальством дев. — Порядок и трудолюбие, приносят заслуженные плоды. Разрешите мы пойдем потренируемся, детей в капусте выращивать? Уже мечтаю хлебнуть женского горюшка. Куртуаз попрощайся вежливо с дамами и уходим огородами.

— Какие огороды?! — Возмутилась толпа. — Не ясно сказано? Говорящую лошадь в конюшню, умную — в холодный погреб, чтобы не испортилась. На завтрашнее жаркое. С картошкой.

— Барышни, разве вы людоедки? — Возвал к чувствам народа, ощущая животом приближение конца. — Неужели ваше общество не дозрело до светлых идей гуманизма? Человек — человеку, товарищ и брат!

— Про гуманизм не слыхали, а каннибализм есть суровая необходимость и витамины. — Развела руками Марь Ивановна. — Наша культура и мораль не противоречит иностранцами питаться. Своих — да, нехорошо, не эстетично. Но и здесь находятся плюсы. Мы своих мертвяков в силосную яму складываем, для повышения урожайности на огороде. Не пропадать же добру?

— Людей кушать нельзя — табу. Варварство.

— Условности. — Усмехнулась грудастая. — Полезно, если в горло лезло. По поводу обвинения в варварстве, так с какой стороны поглядеть и как приготовить. Если в сыром виде и без соли, тогда невкусно и дикость, а если кулинарию применить, то цивилизация. Вкуснятина — пальчики оближем. Твои. Посмертно.

— Спасибо, успокоили. Странное вы племя. Сплошной рационализм и сухая логика. Неужели у вас нет простых человеческих чувств? Неужто, чтобы получать витамины, нужно непременно лишить жизни, убить безвинное животное? Не жалко живых существ?

— У пчелки — жалко, а нам жить надобно. — Отрезала начальница. — Болтаешь всякую ересь, незрелые умы в смущение вводишь. Разумное существо умом живет, не чувствами глупыми.

— Но одним умом жить трудно и скучно.

— Твоя правда. — Согласилась Марь Ивановна, толпа печально вздохнула. — Скучно и тоскливо. Но другой жизни не знаем. Сравнивать не с чем. А посему, тяжелая работа, однообразный труд и полезные домашние занятия, прекрасно отвлекают народ от глубокомысленных размышлений о бренности мира. За целый день наработаешься, напашешься на огороде, еле сил остается, песни печальные попеть у костра поздним вечерком, да поплакать о тяжелой женской долюшке. Планида — мать нашей судьбы. Фу… ну и сказанула, самой не понять. О чем говорили?