Юрий Бабаев - Основы философии

Феноменология продолжает оставаться среди влиятельных направлений современной западной философии, поскольку она прямо направлена на совершенствование методологии естествознания. Оказывается противницей чистого сциентизма (небрежение философской методологией при познании, проповедь «чистой» науки без всякого философского осмысления полученных данных). Здесь положения развиваемой Гуссерлем философии обладают несомненной ценностью, хотя в ряде своих концепций феноменология остается спорной.

Социальные теории Запада не столь многочисленны и оригинальны, как общетеоретические философские теории, направившие внимание на раскрытие человеческой духовности, его познавательной деятельности, на разрешение проблем, поставленных современным естествознанием. Любая составляющая духовного мира человека, будь то познавательный процесс, интуитивная составляющая познания, психологическая удовлетворенность самим познанием, субъективная составляющая духовно-практической деятельности. Так, казалось бы, совсем «ни на чем» сложилось такое авторитетное направление в современной философии, как герменевтика (философия постижения подспудного смысла написанного, – название направления пошло от Гермеса, вестника богов. Оказалось, что здесь не так все просто).

Социальные теории – это слепок с бывших или настоящих форм общественной жизни, теоретический каркас модели социальной реальности. Общественная жизнь, как и каждая форма бытия, имеет множество признаков, но в этой массе имеются определяющие, ведущие признаки, характерные для любой формы общежития, которые ограничивают полет авторской фантазии. Общую человеческую историю прошедших времен можно уподобить мощному речному потоку, увлекающему собой каждую индивидуальную личность, где умолкает голос отдельных представителей человечества, их пристрастия и антипатии, все объединено единым всеобъемлющим понятием – человечество.

Человеческое общежитие можно понять, объяснить, но его нельзя стремиться искусственно переделывать, даже если это стремление будет вытекать из самых гуманных соображений. Отсюда вытекает и бедность философии на оригинальные социальные теории. Ценность любой социальной теории определяется её близостью к объективной истине, а эта истина должна исходить из ряда непреложных констант социального бытия: материально-практическая деятельность, духовная сторона общежития, наличие постоянного стремления всего общества и отдельного индивида сделать жизнь богаче, радостнее, духовно насыщеннее, наличие постоянной связи и всесторонней преемственности поколений. Ни один социальный философ не может не коснуться этих сторон социального бытия; если же он абсолютизирует какую-либо грань общественной жизни и на этом попытается создать целостную «философию истории», то за такой теоретической картиной социальной жизни мы не увидим ни теории, ни жизни.

Об истории и её временном характере хорошие стихи написал английский поэт П. Шелли. Сюжет прост. Случайный путник рассказывает автору о встрече с обломком статуи и увиденной на нем надписи:

Писать об истории, теоретизировать о законах развития общества крайне трудно. Особенно трудно делать экстраполяции в человеческое будущее, где «завтра» отличается от своего «сегодня», а «послезавтра» не будет похожим ни на «сегодня», ни на «завтра». В свое время на весь мир прозвучали слова: «Партия торжественно провозглашает: нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!». Грустным минором этого громогласного заявления первого коммуниста планеты является факт, что его сынок перебрался в «бастион капитализма» и принял подданство США.

Однако ряд авторов, писавших о философии истории, оставили заметный след в общественной мысли Запада. В качестве примера кратко рассмотрим историческую концепцию английского аналитика истории Арнольда Тойнби, автора двенадцатитомного сочинения «Исследование истории» (издавалось с 1934 по 1961 годы); американского теоретика, видного социального философа Уолта Ростоу, автора нашумевшей в 60-е годы работы «Стадии экономического роста. Некоммунистический манифест». Французский социолог Раймон Арон, анализируя современную цивилизацию в условиях идейного и социально-политического противостояния двух мировых «лагерей», завершил свой анализ разработкой теории конвергенции. Если Тойнби пытался уловить всеобщие закономерности прошлого, то Ростоу и Арон пытались заглянуть в будущее, разработать своего рода социальную футурологию (следует только помнить, что авторы социальных концепций того периода находились под сильным прессом политической идеологии – вне зависимости от того, была она «западной» или «восточной», т.е. коммунистической).

Для Тойнби нет мировой истории, а есть только история сосуществующих локальных цивилизаций, которых на всей планете он насчитал 13 (в первоначальном варианте теории он таких цивилизаций выделял 21). Каждая из них в своем развитии проходит несколько обязательных стадий: возникновение – рост – надлом – разложение, после чего ей на смену приходит новая цивилизация. Движущей силой развития каждой цивилизации является «творческое меньшинство», за которым следует «инертное большинство», лишенное «жизненного порыва». Об этой теории следует сказать, что нечто похожее уже высказывалось рядом авторов задолго до Тойнби: в частности, итальянским философом Д. Вико (1668–1744) и русским социологом Н. Данилевским (1822–1885). Вико развивал взгляд на историю как на закономерный гигантский круговорот сменяющих друг друга этапов в развитии народов, которая открывается «божественной стадией» существования и приходит к «человеческой» со всеми её особенностями; Данилевский на историю смотрел как на сменяющие друг друга «культурно-исторические типы» цивилизаций, которых он насчитал в истории десять. Наиболее перспективной и успешной будет одиннадцатая, «славянская», цивилизация.

Философия истории Ростоу писалась как открытый противовес учению Маркса о грядущем приходе всемирного коммунистического общества, которое явится высшей общественно-экономической формацией во всей истории человечества. Ростоу, признав наличие объективной закономерности в истории, предложил рассматривать её как историю «стадий экономического роста», когда она от традиционного состояния (всеобщей нищеты, полуголодного существования) через ряд промежуточных ступеней поднимается к «стадии массового потребления». К этой стадии, согласно Ростоу, пока подошли лишь Англия и США. Но такая стадия – будущее всех исторических народов, и к ней должен стремиться весь мир. После столь категорических «научных» утверждений становится понятным подзаголовок его работы: «Некоммунистический манифест». Ростоу абсолютизировал роль производительных сил в жизни общества, возведение потребления в основную ценностную ориентацию истории является спорным. Но эту теорию нужно воспринимать конкретно-исторически: она создавалась в тот период, когда шла острейшая борьба за влияние на социальное сознание народов «третьего мира», а лидер коммунистического лагеря грозился экономически «похоронить капитализм», к чему более столетия назад призывал «пролетариев всего мира» «Коммунистический манифест» Маркса и Энгельса.