Георг Хенрик фон Вригт - Логико-философские исследования (Избранные труды)

По-видимому, имеется два способа удовлетворить этому требованию. Первый заключается в том, чтобы найти "причину" черного цвета воронов, т. е. некоторую другую характеристику птиц этого вида, которая отвечает за их окраску. Другой способ состоит в том, чтобы придать предлагаемому ответу экспликативную силу посредством утверждения, что чернота в действительности является характерной особенностью вида воронов. Принятие любого из этих ответов означает, что мы рассматриваем сопутствие не просто как универсальное, но в некотором роде как необходимое.

Второй подход сталкивает нас с таким пониманием естественных законов, которое может рассматриваться как альтернативное классическому позитивистскому пониманию. Согласно этой альтернативной концепции, научный закон не может быть опровергнут экспериментом, так как его истинность является аналитической, логической. Тогда согласование с законом является некоторым стандартом, посредством которого индивидуальные случаи классифицируются как подпадающие или не подпадающие под родовые явления, связываемые этим законом. Все А есть В, поэтому если вещь, предположительно являющаяся А, оказывается не В, то на самом деле она не является А. Такие стандарты для суждения о вещах являются искусственными соглашениями, принимаемыми в процессе образования понятий. Поэтому такая точка зрения называется конвенционализмом [58] (58) В философии науки позиция, называемая конвенционализмом, первоначально связывалась с именем Анри Пуанкаре. Главным источником служит работа Пуанкаре "Наука и гипотеза" (в кн.: Пуанкаре А. О науке. M., 1983, с. 53–81 (гл. V–VII). В крайнем своем выражении эта позиция лучше всего, на мой взгляд, отражена в работах Ганса Корнелиуса и Гуго Динглера. О конвенционализме см. также: Wright G. H. von. The Logical Problem of Induction. Oxford, 1941/57, Ch. III. .

Доведенные до крайней степени, позитивизм и конвенционализм оказываются противоположными точками зрения приблизительно в том же смысле, в каком противоположны крайний эмпиризм и крайний рационализм. Однако сравнительно легко найти между ними компромисс. Здравомыслящий позитивист согласится с тем, что некоторые научные принципы имеют характер аналитических истин, в то время как другие явно являются эмпирическими обобщениями. Он заметит, кроме того, что в процессе исторического развития науки граница между этими двумя категориями часто смещается [59] (59) Ср.: Wright G.H. von. The Logical Problem of Induction. Ch. III, Sect. 4; его же: A Treatise on Induction and Probability. London, 1951, Ch. VI, Sect. 2. .

Можно сказать, что конвенционалистское понимание научных законов не содержит концептуальных элементов, которые были бы чужды позитивистской философии науки. Хотя позитивизм неоднократно подвергался атакам конвенционализма и наоборот, эти две позиции имеют много общего [60] (60) Большинство представителей конвенционализма в философии близки к позитивизму. Но это не относится к радикальным конвенционалистам. Ср.: Ajdukiewicz К. Das Weltbild und die Begriffsapparatur — "Erkenntnis" 4, 1934; Cornelius Н. Zur Kritik der wissenschaftlichen Grundbegriff. — "Erkenntnis" 2, 1931; Dingier Н. Uber den Aufbau der experimentellen Physik — "Erkenntnis" 2, 1931; его же: Was ist Konventionalismus? — "Actes du XI Congres International de Philosophic", vol. 5, Amsterdam, 1953. . Общим принципом обеих концепций научного закона является отрицание ими существования "среднего" звена — естественной необходимости, как ее иногда называют, отличной, с одной стороны, от эмпирического обобщения и, с другой стороны, от логической необходимости.

По той же самой причине и позитивизм, и конвенционализм должны отрицать, что "экспликативная сила" каузальных законов основана на том, что они устанавливают необходимую связь природных событий. Подвергнуть сомнению идею о том, что универсальная истина должна быть либо акцидентальной (случайной, эмпирической), либо логически необходимой, — значит гораздо более серьезно выступить против позитивизма, чем это делает конвенционализм.

Подобное сомнение тем не менее является традиционным, и оно связано с противопоставлением "аристотелевской" и "галилеевской" традиций в философии науки. Особенно интересно отметить здесь то, что оно возникло и получило новый импульс внутри самой аналитической философии.

Одним из его источников послужило возрождение в середине XX столетия интереса к модальной логике и философии модальных понятий. Представители философской логики усвоили идею о том, что логическая необходимость и возможность представляют собой только виды более обширного рода, внутри которого можно различать разные формы необходимости и возможности. Само по себе возрождение модальной логики не реабилитировало понятие естественной необходимости как отличной от логической необходимости и от "просто" случайного обобщения. Идея естественной необходимости остается спорной и многими аналитическими философами рассматривается как подозрительная или определенно порочная. Однако модальная логика проложила путь к изменению позитивистского понимания естественных законов, которое долгое время разделялось аналитическими философами [61] (61) Возрождение в современных дискуссиях идеи естественной необходимости, а также понимания закона природы как выражения необходимости произошло главным образом благодаря У. Нилу. См.: Кnеаlе W. Probability and Induction. Oxford, 1949; его же: Universality and Necessity. — "The British Journal for the Philosophy of Science" 12, 1961. Знаменательно, что У. Нил — ведущий авторитет в области истории модальной логики и логики вообще. Анализ идеи естественной необходимости см. также в работах: Nеrliсh G.C., Suchting W.A. Popper on Law and Natural Necessity. "The British Journal for the Philosophy of Science" 18, 1967; Popper К. A Revised Definition of Natural Necessity. — "The British Journal for the Philosophy of Science" 18, 1967; Maxwell N. Can There be Necessary Connections between Successive Events? — "The British Journal for the Philosophy of Science" 19, 1968. .

На изменение признанного понимания естественных законов в позитивистской традиции более непосредственно повлияла проблема контрфактических высказываний. Эта проблема была поставлена в классических статьях Р. Чизхолма (1946) и Н. Гудмена (1947) и с тех пор обсуждалась в огромном количестве статей и книг. Несколько упрощая, можно сказать, что ее значение для проблемы понимания характера научных законов состоит в следующем.

Иногда наше убеждение в том, что если бы не случилось р, то случилось бы q, опирается на нашу веру в номическую [62] (62) Термин "номический" предложил У. Джонсон: "Я предлагаю использовать термин номический (от voмоо — закон) для выражения понятия необходимости в противоположность понятию случайности. Таким образом, номическое суждение это суждение, выражающее закон природы в чистом виде" (Johnson W. Е. Logic I–III. Cambridge, 1921/24, Pt. 1, Ch. ix, Sect. 7). Джонсон проводит различие между нелогической номической необходимостью и случайно истинными обобщениями фактов. Из первых следуют вторые, но не наоборот. Понимание закона природы Джонсоном предвосхищает точку зрения У. Нила. , или законоподобную, связь между (общими) суждения p и q. Однако не всякая значимая универсальная импликация, связывающая два суждения, может считаться достаточной основой. Возникает вопрос: как охарактеризовать законоподобность или как отличить (нелогическую) номическую связь от "случайного" универсального сопутствования [63] (63) Об этой проблеме см. особенно работу: Gооdman N. Fact, Fiction and Forecast. London, 1954 (здесь же перепечатана его работа: The Problem of Counter-factual Conditionals. — "The Journal of Philosophy" 44, 1947), p. 17–27, 45f., 73–83 и др. . В работе, написанной около пятнадцати лет назад, я утверждал, что понятие контрфактического высказывания само включено в это различие и поэтому не может быть объяснено посредством него [64] (64) Wright G. H. von. On Conditionals. — "Logical Studies", London, 1957. . Вытекающая из обсуждения проблемы контрфактических высказываний "мораль" заключается в том, что отличительным признаком номической связи, законоподобности, является не универсальность, а необходимость [65] (65) Ibid., p. 153. . Если эта точка зрения верна, то позитивистское понимание закона опровергается, хотя это может не затронуть подводящую теорию объяснения. В данной книге я не буду обсуждать проблему контрфактических высказываний, но я надеюсь в какой-то мере прояснить природу "необходимости", в силу которой некоторые универсальные регулярности становятся номическими.