Карл Маркс - Собрание сочинений, том 10

«Если бы», — воскликнул маркиз, — «если бы правительство пятнадцать месяцев тому назад вступило на надлежащий, я почти готов сказать — на честный, путь, то вовсе не было бы войны».

Это как раз те самые слова, с которыми г-н Дизраэли обратился к лорду Джону Расселу.

Наконец, маркиз дошел до такой нелепицы, что приписал лорду Абердину лично и исключительно все ошибки коалиции и постоянные поражения, которые она терпела в парламенте по всем важным вопросам. Его память ему не подсказывает, что уже при образовании этого министерства весьма здравомыслящие люди говорили, что оно не удержится и шести недоль, если не будет оставлять открытыми все вопросы законодательства и воздерживаться от какой бы то ни было политики.

После глупой речи лорда Брума, заявившего о своем полном удовлетворении первой и еще более второй речью лорда Абердина, вопрос был исчерпан.

Суть всего этого инцидента в том, что значение тайного протокола, составленного в Вене, сведено к нулю, а это означает продолжение военных действий и войны, в быстром окончании которой уже были так уверены, что консоли поднялись на 3 %, несмотря на наличие на рынке крупных займов, а в военных клубах заключались пари, что война не продлится более четырех недель.

Написано К. Марксом 27 июня 1854 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 4126, 10 июля 1854 г.

Подпись: Карл Маркс

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

Лондон, вторник, 4 июля 1854 г.

Давно ожидавшееся в Мадриде военное восстание, под руководством генералов О'Доннеля и Дульсе, наконец, произошло [160]. Французские правительственные газеты спешат сообщить нам, что, по полученным ими сведениям, испанское правительство уже справилось с опасностью и что восстание подавлено. Но мадридский корреспондент «Morning Chronicle», который дает подробное описание восстания и приводит текст прокламации повстанцев, пишет, что последние ушли из столицы лишь для того, чтобы соединиться с гарнизоном Алькалы, и что, если Мадрид останется пассивным, они легко смогут достичь Сарагосы. Если движение окажется более успешным, чем последнее восстание в этом городе [161], то это заставит Францию отвлечься от производимых ею военных операций, даст повод для разногласий между Францией и Англией и, возможно, отразится на существующих осложнениях между Испанией и Соединенными Штатами.

Выясняется, что новый русский заем, очевидно, не был окончательно оформлен гг. Гопе из Амстердама, как я полагал раньше на основании объявлений, данных на лондонской и манчестерской биржах, и что эти банкиры не дали русскому казначейству никаких денежных авансов. Они только согласились предложить этот заем на различных биржах Европы, не беря при этом на себя никаких обязательств. Сообщают, что успех этого займа весьма сомнителен, и мы имеем сведения, что в Берлине и Франкфурте к нему относятся несочувственно. Гамбургский сенат запретил его официальную котировку, а английские дипломатические агенты и консулы, если верить «Morning Chronicle», выпустили обращение к британским подданным, предостерегая их от подписки на заем, «имеющий целью ведение войны против королевы».

Сведения о движениях русских войск после снятия ими осады Силистрии противоречивы. В то время как «Moniteur» сообщает об отступлении русских за Прут, венская «Presse» утверждает, что нет ни малейших оснований этому верить. По-видимому, русские, напротив, не собираются эвакуировать даже Валахию, поскольку генерал Липранди занял позиции у Плоешти и Кымпины, расположив свои аванпосты у входа в Ротертурм-пасс, в то время как главная армия, отходя через Слободзею и по левому берегу Дуная, остановилась, как сообщают, у Браилова. С другой стороны, корпус Лидерса, занимающий Добруджу, еще не оставил линии Траянова вала, и мало вероятно, что даже в случае дальнейшего отступления он сдаст Мэчин и Исакчу. Говорят, что большое количество союзных войск направляется в Молдавию, где русские, по-видимому, предполагают сосредоточить большие силы: сюда пришел корпус генерала Панютина из Подолии и подтягиваются дополнительные силы из Бессарабии. Все силы русских в Верхней Молдавии, между Яссами, Романом и Ботошанами, якобы достигают 60000 человек и одна дивизия в 20000 человек стоит у Каменца. «Паскевич», — сообщает «Ost-Deutsche Post», — «заявил, что он ни в коем случае не оставит устье Дуная». Свое отступление русские объясняют только эпидемией, вспыхнувшей на верхнем Дунае.

Действия австрийцев пока еще совершенно неясны. По слухам, корпус Коронини получил приказ погрузиться на пароходы в Оршове, чтобы спуститься по реке в Журжево и отсюда направиться в Бухарест. «Corriere Italiano», австрийский правительственный орган, сообщает, что единственной целью этой операции является занятие нейтральной позиции в Валахии; и в то же самое время нам сообщают, что Россия отклонила австрийский «ультиматум». Телеграмма, помещенная в «Morning Chronicle», гласит:

«В своем ответе на австрийские требования русский император выражает готовность вести переговоры с четырьмя державами по всем вопросам, кроме вопроса о привилегиях христианских подданных султана. По этому вопросу он намерен вести переговоры только непосредственно с Портой и отказывается допустить вмешательство четырех держав. Он также отказывается дать какие-либо гарантии относительно эвакуации Дунайских княжеств».

Вполне возможно поэтому, что следствием этого отказа будет показная война между Австрией и Россией. Такая война свелась бы к столь же славному rencontre [поединку. Ред.] , как знаменитое дело под Бронцеллем, которым закончилась в 1850 г. мнимая война между Пруссией и Австрией [162], в то время, когда газеты еще терялись в догадках об ужасных последствиях этого «среднеевропейского кризиса». Чем заниматься подобными гипотезами о возможном значении теперешней политики Австрии, лучше обратимся к реально существующему австро-турецкому договору от 14 июня, который уже официально и полностью опубликован.

Здесь нужно обратить внимание на два момента: взаимоотношения между Австрией и Турцией и отношение молдаво-валашского народа к Турции и Австрии или другим иностранным державам; как ни странно, последний момент полностью игнорировался европейским общественным мнением, находящимся целиком под влиянием дипломатов.

Первая статья договора гласит:

«Австрийский император обязуется применить все средства, как дипломатические, так и иные, чтобы добиться эвакуации Дунайских княжеств занимающей их иностранной армией, и даже, в случае необходимости, выставить необходимое для достижения этой цели количество войск».